Завеса Правды и Обмана - Анали Форд

я возразить, как Уэйлан положил клинок обратно в изножье кровати. Он вытащил из кармана, в котором и один-то нож поместиться не должен был, не говоря уже о двух, знакомый мне кинжал, тот самый, который мне дала Таллула, и положил рядом с хвостом чудища.

Я смотрела, как его руки запорхали сначала над кинжалом. Узловатые, костлявые пальцы стали рисовать странные повторяющиеся узоры в воздухе над ним, пока рукоять, словно кожура фрукта, не отошла так, что лезвие можно было вытащить и отбросить в сторону с той же легкостью, с какой выбрасывают бесполезный кусок ржавого металла.

Чем он и был в моих руках.

Уэйлан взял отделенную рукоять и подвинул ее к хвосту отродья. Он еще раз взмахнул руками, и рукоять преобразилась, затвердев вокруг нового клинка. Когда Уэйлан снова поднял его с кровати, я увидела, что шип слегка изменил форму, став более плоским и блестящим, но только наметанный глаз мог уловить, что это не тот клинок, который мне когда-то подарили.

Но Уэйлан все же это знал, поэтому протягивая мне нож, он наказал мне быть осторожней.

Я вертела обновленный клинок в руках, и, хотя была благодарна Уэйлану за его прощение, не могла избавиться от ощущения, что этот жест был абсолютно бессмысленным.

Проницательный демон наклонил голову и спросил:

– В чем дело? Ты не рада?

– Рада! – поспешно ответила я, хотя мое лицо вытянулось, когда я вертела клинок в руках. – Просто… это же ничего не меняет, верно? Пусть он и острее предыдущего, я все равно не смогу никому причинить вред.

– О, я бы не был так уверен, – осторожно заметил он. – Ты должна обращаться с ним особенно аккуратно. Даже дар фейри не поможет исцелить рану, нанесенную этим клинком.

Я уставилась на нож в моих руках, и впервые за долгое время почувствовала, как во мне вспыхнула надежда, когда поняла, что он имел в виду. Вот что пыталось сказать мне отродье. Этим оружием даже человек мог убить фейри.

Убить фейри.

Неужели я и правда смогу это сделать, когда наступит время?

Я никогда в этом не сомневалась до той ночи в пещере. Но увидев, как погас свет в глазах следопыта, когда я почувствовала, что это для них значит, я больше не была так уверена.

В следующий раз я уже смотрела на Уэйлана с настоящей благодарностью. Я гадала, может, у меня было больше союзников, чем я думала.

Не только звездные фейри не желали возвращения короля, даже в обмен на чары. Этого не желали все те фейри Аварата, которые не принадлежали ни к одному двору. Этого не желали даже отродья, которые ползали по его поверхности.

Так же как и демоны, порабощенные принцами.

Если бы я могла помешать им всем убить меня при первой же возможности, то, вероятно, дожила бы до новолуния. Оставалось уже совсем немного.

Я должна была осыпать Уэйлана благодарностями, вечной признательностью, но вместо этого, посмотрев на него, я выпалила:

– Почему у тебя осталась магия?

Этот вопрос не давал мне покоя с момента знакомства с демоном. Фейри все болтали о том, что магия ушла, что ее исчезновение с каждой секундой приближало конец их мира. А еще был Уэйлан, на каждом шагу разбрасывавшийся магией.

Уэйлан поджал губы, но я была уверена, что он пытается скрыть улыбку.

– Как и ты, я не из этого мира. Моя магия никак не связана со здешней.

Я снова посмотрела на Уэйлана, в его простенькой ливрее слуги, которая никак не скрывала таящейся под ней мощи, и снова не сдержалась:

– Тогда… что ты здесь делаешь?

– Тебя интересует, почему я служу принцу?

Взгляд снова метнулся к пустой кровати, как бы мне это ни претило, но я ничего не могла поделать со своим сердцем, которое пропустило удар.

Уголки губ Уэйлана поползли вниз:

– Фейри нашли способ поработить не только человеческую расу. Я веками служил семье Армина.

– Армин… С ним все в порядке?

Уэйлан как-то очень понимающе посмотрел на меня, прежде чем ответить, и от этого краска прилила к моим щекам по гораздо более постыдной причине.

– Ну конечно, он в порядке. Слегка потрясен… но в порядке.

Я снова села на кровать, позволив себе короткий вздох облегчения:

– Я могу его увидеть?

– Странно, что ты так печешься о благополучии фейри, – произнес Уэйлан, и я почему-то замерла.

– В чем дело? – спросила я.

– Армин ясно дал понять, что хочет побыть один.

– То есть он не хочет видеть меня? – спросила я, и мое сердце екнуло.

Может, Армин из моих снов все-таки мне не чудился. Может, Армин, которого я видела, появлялся в те короткие промежутки бодрствования.

Уэйлан на секунду растерялся.

– Когда-то Армин был могущественным фейри, Делф. Мне кажется, он даже не осознавал, как много потерял, до той ночи с тобой. Тот Армин, которому я когда-то служил, не потерял бы сознания в схватке с отродьем, каким бы огромным оно ни было, не говоря уже о том, чтобы вообще стать жертвой похищения.

Увидев мое выражение лица, он откашлялся:

– Думаю, ему нужно время, чтобы смириться с неизбежным, раз уж это все-таки произошло.

Что-то в его тоне заставило меня снова сесть:

– О чем это ты, Уэйлан?

Демон отступил в сторону, открывая зеркало, висевшее на дальней стене, которое я раньше не заметила. В комнате было слишком темно, и я не могла разглядеть свое отражение, поэтому демон взмахнул рукой, заставив шторы раздвинуться сами по себе.

Рука взметнулась вверх, чтобы прикрыть глаза, но тут же замерла. Даже после такого резкого перехода от темноты к свету я поняла, что имел в виду Уэйлан.

Но что еще важнее, я знала, что он подразумевал.

Черные отметки под глазами исчезли.

Но изменилось не только это. Я с трудом узнавала лицо в отражении.

Без сомнения, это была я. У меня были все те же темные глаза, белесые волосы… но я изменилась.

Я все еще была человеком.

Но я также была и фейри.

Не успела я побледнеть от осознания, как Уэйлан внезапно склонил голову набок. Я не сразу поняла, что произошло.

Шаги. По меньшей мере дюжина пар ног быстро двигалась по коридору в направлении к нам.

– Ага, должно быть, мое послание дошло до Калдамира, – сказал Уэйлан, коротко кивнув. – Армин попросил сообщить ему, когда ты проснешься.

Армин. Приказ, отданный им Уэйлану, ножом прошелся по сердцу.

– Мне пора, – сказал Уэйлан. – Если не хочешь предстать перед всем двором в чем мать родила, советую одеться.

Перед тем как уйти