На грани развода. Вернуть любовь - Злата Романова

смотрит она сперва на свой живот, потом на мой. – Это ж не вирус, по воздуху не передается.

– Шутишь? Это уже хорошо, – вздыхаю я, отодвигаясь от стола и поглаживая свой все еще стройный живот. Никто еще даже не в курсе. Особенно мама. Она бы меня убила, узнай о ребенке от Глеба. До сих пор ее не простила за разборки в стиле Аль Капоне. Она всегда слишком много на себя берет, поэтому лучше держаться подальше. Только Лере я рассказала, да и то потому, что меня постоянно тошнит. Токсикоз сложно скрыть. – А то я уж подумала, что-то серьезное.

– Можно и так сказать. Мне-то все нравится. И мы правда подружились, – улыбается она, но тут же сникает, уголки губ опускаются. – Но я не нравлюсь твоему бойфренду. А поскольку у вас все серьезно, даже будет ребенок, там и до свадьбы недалеко, а тут я…

– Постой-постой, я не поспеваю за твоей логикой. Ты думаешь, я беременна от Никиты? – приподнимаю бровь и тут же прикрываю рот ладонью. Как можно так глупо проболтаться?

– А не от него?! Ксю! Ты дуришь ему голову с кем-то другим? Ни за что не поверю! – вскакивает Лера, совсем разволновавшись.

– Лер, сядь, я не хотела тебе рассказывать, но ради общего спокойствия… Помнишь, мой муж прислал картины? Ты тогда еще составляла опись.

– Ну да, а при чем тут они? – сведя брови, все еще пытается она разобраться.

– Он держал меня ими, не давая развод. Но, когда я сказала, что мы с Никитой уже не просто друзья, Глеб сдался и подписал бумаги, прислав мне всю коллекцию. Я несколько преувеличила статус наших отношений с Никитой. По крайней мере, на тот момент.

Вспоминаю тот день, как сейчас. Во мне никак не могли улечься эмоции после нашей спонтанной вспышки страсти. Как так вышло? Только что ругались, и вон он уже сдирает с меня одежду. Да что там? Я сама не отставала, пытаясь добраться до желанного тела. Руки действовали сами по себе. Мне так необходимо было его почувствовать, убедиться, что между нами ничего не умерло. Почувствовать себя снова цельной, живой, спаянной с ним воедино нашей уникальной связью.

Потом мне стало горько от собственной слабости, оттого, что Глеб по-прежнему имеет на меня влияние. Оттого, что я люблю, и кажется, даже больше, чем прежде. Но быть с ним не смогу. О чем и сказала, намеренно оскорбив и обидев. Я точно знала, в какое место бить. Самые уязвимые места у меня такие же, как у него.

Удовлетворения от боли в потухшем взгляде Глеба я не почувствовала, но знала, что все сделала правильно. Спасла себя от него. Измену он бы не простил, и все сложилось так, как я и ожидала. На следующий день я получила документы о разводе.

Но судьба, видно, мало посмеялась надо мной, «порадовав» вскоре двумя полосками на тесте. Сомневаться, чей ребенок, не приходилось. Не знаю, как я не скатилась в депрессию, в ужасе оттого, что снова услышу страшные диагнозы, буду стоять перед выбором, оставить ребенка или избавиться от него, а потом снова потеряю…

Но, к моему удивлению, ничего подобного не произошло. Доктор не видела причины для беспокойства и настраивала на рождение здорового малыша. У меня и мысли не возникло рассказывать Глебу о том, что он может стать отцом. Слишком ясно он высказывал свою позицию чайлдфри, которая даже с появлением настоящего ребенка и моей беременности не изменилась. И я решила родить исключительно для себя.

Что касается Никиты, мы продолжали сближаться, и для всех виделись настоящей парой, но только мы двое знали, что я тяну с окончательным сближением, слишком наслаждаясь нашим статусом необременительных отношений. Но, конечно, вскоре нужно будет отпустить его. Он заслуживает большего, чем беременная от другого женщина, неспособная дать ему и толики тех чувств, что испытывает к бывшему мужу. Да, чувства к Глебу никуда не делись, как бы я ни пыталась искоренить их.

– Так что там с твоим увольнением? – возвращаюсь в реальность, находя Леру все еще в волнении.

– А от кого ребенок? Не от Никиты? – в свою очередь переспрашивает она.

Но отвечать не приходится, так как нас прерывает звонок телефона. Эля.

– Привет, потеряшка, давно не виделись! – приветствую подругу, поглядывая на Леру, мельтешащую на своем рабочем месте, дав мне немного личного пространства для разговора.

И как она разбирается в этом кавардаке? Долго что-то ищет, а потом находит и с радостным видом убегает из нашего просторного офиса.

– Я жутко соскучилась! Дети – тоже. Хочу пригласить тебя на день рождения Сони в воскресенье.

– Ох ты, господи, он уже через два дня? Я думала, еще через месяц…

– На число посмотри, бессмертный пони, – смеется подруга. – Я тебе скину ссылку на подарок. Знаю, что тебе по магазинам некогда ходить.

– Я бы нашла время, но за ссылку спасибо.

Кладу трубку, спохватившись, что не спросила, будет ли на празднике Глеб. Но нет, я не опущусь до унизительных пряток от бывшего мужа. Если он пропустит праздник, хорошо. Если нет, буду держаться холодно и вежливо. А лучше приглашу Никиту. Хотя он наверняка и так приглашен. Набираю его номер и слышу звонок эхом где-то в коридоре.

– О, какой сюрприз, – расплываюсь в улыбке, встречая сначала красивый букет ирисов, а потом его. – Ты что-то зачастил, – замечаю невзначай, видя, как Лера возвращается с папками в руках и застывает в проходе. – Лер, ты можешь принести вазу?

– Лучше я сам, – Никита забирает у меня цветы и направляется в кухню, где стоит ваза.

Хочу его остановить, но потом решаю, что действительно лучше ему самому поставить цветы в вазу. Лера и емкости с водой часто несовместимы. Девушка довольно-таки неуклюжа и всегда так искренне извиняется, что мне даже самой неудобно становится. Ну, пролила воду или чай, что тут такого? В жизни случаются вещи и похуже.

– Тебя на день рождения Сони позвали? – интересуюсь