Девушка полночи - Катажина Бонда

«Сто двадцать три. Окошко девять», – прозвучало из динамика над головой Кристины Ланге.

Пожилая женщина поправила очки и стала осматривать просторное помещение почты, не зная, куда идти. Наконец охранник указал ей на светящееся табло. Она взглянула на свой номерок: один два три – и поспешила в нужном направлении так, как может спешить семидесятилетняя женщина, которая тащит за собой клетчатую сумку на колесах. Пока она достигла цели, девушка в окошке уже успела включить следующий номер. Кристина объяснила, что сейчас ее очередь, что она успела в последний момент. Девушка кивнула, хищновато улыбаясь. Кристина тяжело дышала, с трудом хватая воздух. Дрожащей рукой она вынула из засаленного конверта сложенные вчетверо счета, которые нужно было оплатить, и положила рядом с ними ровно отсчитанную сумму.

– У вас нет счета в нашем почтовом банке? – спросила кассирша, разворачивая сложенные бумажки. – Оплата была бы без комиссии.

– Знаю, – ответила Кристина. – Счета нет.

– За оплату наличными будет довольно большой комиссионный сбор. Хотите открыть счет?

Кристина покачала головой, вынула из старомодной сумки пластиковый кошелек с изображением диснеевских принцесс, видимо наследство внучки. Внутри был только один банкнот достоинством пятьдесят злотых. Подвинула его в сторону кассирши.

– Вы не могли бы так дать мне сдачу, чтобы было восемь злотых. Я хочу еще пойти на обед в столовую при костеле.

– С оплатой за услугу выйдет четыреста шестьдесят семь. Еще семнадцать злотых, – сказала кассирша.

Кристина разнервничалась. Дрожащими руками она выудила из сумки-коляски красный мешочек и вынула оттуда очередные двадцать злотых, которые были сложены в маленький квадратик.

– Я так плохо себя чувствую, – пожаловалась Кристина, пока кассирша вводила данные со счетов в компьютер. – У меня, знаете ли, личные неприятности. Я одна, сестра за границей. И сегодня еще такой неприятный звонок был. Здоровье подводит. Одна нога совсем не гнется. Вот, видите?

Кассирша сочувственно кивнула, не выказывая недовольства, несмотря на то что люди в очереди прислушивались к болтовне с раздражением. Она дала три злотых сдачи и вернула все документы. Кристина взглянула на две несчастные монеты и опечалилась.

– Значит, это все? Печати есть?

– Есть, – ответила девушка. – До свиданья.

Но Кристина не отходила от окошка.

– Может быть, меня обслужат в кредит? Меня же знают в костеле. Не хочу возвращаться домой за деньгами, лестница такая крутая.

– Если знают, то, конечно, обслужат. – Кассирша усмехнулась. Сейчас она уже была слегка раздражена. – Чем еще я могу помочь?

Кристина опять наклонилась над своей сумкой и вынула рекламную листовку, с которой улыбался ксендз Старонь.

– Я еще хотела бы сделать выплату с моего счета. Всю сумму полностью.

Кассирша отодвинула листок.

– Это не у нас. SEIF? Даже не знаю, что это. Это банк или страховая компания?

– Банк. У меня там счет, – объясняла Кристина со всей серьезностью. – Но у племянницы неприятности. Придется снять до срока. Процент будет потерян, но что поделать.

Кассирша подозрительно взглянула на Кристину:

– Так у сестры или племянницы неприятности?

Кристина запнулась, подумав, что девушка из окошка примет ее за мошенницу или попрошайку. Она стала быстро собирать вещи и складывать их в сумку. Девушка взяла в руку листовку и внимательно прочла ее.

– Вам нужно пойти в одно из их отделений. В Интернете вы найдете всю информацию, – сказала она на прощание и нажала на кнопку. Высветился номер 127.

– Простите. – Рослый мужчина агрессивно отодвинул сумку Кристины, листовка SEIF упала на пол. Кассирша взялась обслуживать нового клиента. Они с минуту посмеялись над пожилой женщиной, но та этого уже не слышала. Кристина решила, что сегодня откажется от обеда и сразу же пойдет к ксендзу Мартину и попросит у него помощи для Люции. Раз он помогает нуждающимся, занимается экзорцизмом и ездит по тюрьмам, то должен помочь и ее племяннице. Она перекрестилась и почувствовала себя намного сильнее. Бог ей поможет. Никогда в жизни она не сделала ничего плохого. Заодно она спросит, где находится отделение банка, который рекомендует ксендз Мартин.

Кристина вложила туда все свои сбережения. Двадцать три тысячи в золоте и бриллиантах. С процентами должно быть больше. Ксендз на листовке обещал тридцатипроцентную прибыль на долгосрочных вкладах. Дополнительные десять она вложила в похоронные услуги. На сестру рассчитывать бесполезно, а тут и племянница влипла в неприятную историю. Не далее как вчера у нее была полиция. Место на кладбище Кристина уже купила и даже установила надгробие, правда не мраморное, а гранитное. Месяц назад внесла аванс. Лично ей достаточно было бы простого деревянного креста, какие сейчас делают бесплатно. Можно еще попытаться вернуть задаток за памятник. Именно так она и сделает, если нужно будет спасать Люцию от тюрьмы, решила Кристина.

– Она бывала в костеле?

В руке у священника была фотография первого причастия Люции, извлеченная Кристиной из красного мешочка. Она всегда носила это фото с собой. Она сама вела Люцию к первому причастию. Ее мать тогда отдыхала в какой-то из тюрем. Кажется, даже в Польше, Кристина не помнила. Люция на той фотографии ничем не напоминала сегодняшнюю бунтарку. Средней прекрасности шатенка с внушительным носом. Большие, глубоко посаженные глаза придавали ей вид испуганной совы. Лицо серьезное, без улыбки. Между бровями – морщина. Тетя называла эту фотографию «снежная туча». В этом была вся Люция. Причем, по мнению Кристины, она и сейчас не очень изменилась.

Кристина сидела в большом плюшевом кресле. На столике рядом ждал уже остывший нетронутый чай. Ей не хватало смелости ответить на вопрос, она просто-напросто стеснялась. Сама она была на каждой мессе, ксендз это знал. Уже несколько лет, с тех пор как Старонь принял этот маленький приход, она помогала в плебании. Стирала, готовила, иногда приносила свежеиспеченные пироги. Ксендз платил ей столько, сколько мог. Она часто работала бесплатно, так как знала, что он живет более чем скромно. Кристина могла рассчитывать на зарплату, только когда ему нужна была ее помощь в гарнизонном костеле Святого Георгия. Однако заказы поступали все реже. Времена трудные, конкуренция огромная, к тому же большинство прачек были раза в два младше Кристины.

– Cейчас все хранят фотографии в компьютерах, поэтому у меня нет ни одной новой, – объяснила Кристина.

Священник кивнул. Сутана на нем была мокрой и грязной, рукава подвернуты. Именно в таком виде застала его Кристина. Ксендз грузил на тачку строительный мусор. Сегодня утром в костеле Рождества Христова отвалился кусок заплесневелой стены. Необходимо было срочно все это убрать. Ксендз собственноручно выполнял эту работу настолько, насколько это не угрожало безопасности верующих. Он уже вызвал специалистов, чтобы залатали дыру в стене. Результат был невдохновляющим. Мартин не знал, где взять деньги на ремонт небольшого храма, но верил, что Господь, как всегда, поможет ему найти выход из положения.

– Пока не знаю, что можно сделать, – пожал он плечами. – Существуют различные центры, не только христианские. Пусть племянница обратится туда. Лучше было бы, чтобы она сама пришла. Я бы поговорил с ней.

– Она поверит, – шепнула Кристина. – Она верит в глубине души. Это хорошая девочка, но у нее было нелегкое детство.

– Скажите мне, в чем именно ее обвиняют, что она сделала. И где она находится?

Женщина покраснела:

– Они не сказали мне. Обыскали весь дом. Наверное, она что-то украла, – выдавила она.

– Украла?

– Они искали деньги. Но конечно, не нашли. Спрашивали, не просила ли она меня что-то продать. Я ответила, что ничего такого не было, потому что это именно так. Сказали, вызовут меня, когда придет время. Я не знаю, где она сейчас. Меня сегодня нет дома с самого утра. Нужно было пойти оплатить счета, чтобы свет не отключили. Я успела только ответить на звонок сестры. Она опять просит, чтобы я выслала ей посылку. А что с Люцией? Не знаю. Она ведь не в тюрьме? Во всяком случае, я очень на это надеюсь. – Кристина замолчала.

– Чего вы от меня ожидаете, пани Кристина?

– Я уже говорила вам, святой отец. – У Кристины опять появилась надежда. – Если Люция украла, то она должна понести наказание. Если ей придется сесть в тюрьму, значит, Богу угодно. Но если бы оказалось, что это ошибка, то вы могли бы взять ее к себе на какое-то время? Как помощницу, здесь пригодилась бы женская рука. Это была бы для нее хорошая терапия.

Священник дипломатично улыбнулся. Он уже много лет отказывался от того, чтобы нанять экономку. Пани Кристины было ему вполне достаточно. В комнату заглянул молодой викарий.

– Войдите, святой отец, не прячьтесь за дверью, – обратился к нему ксендз Мартин.