Жена на миллион - Айрин Лакс

мякоть, всаживаюсь, как бур.

— Ооо… Да, да, вот так!

Серафиме больше не хватает сил, чтобы сдерживаться и прятать свои желания за рамками приличий. С каждой секундой я лишь чувствую, как она становится все раскрепощеннее, все громче стонет. Ее бедра начинают двигаться, она сама подталкивает себя к моему рту, поднося пиршество. Я крепче хватаю ее под попкой, чтобы не ускользнула в самый последний миг, и начинаю трахать языком щелочку, сочащуюся беспрестанно. Серафима дышит и покрикивает в голос, активнее вращая бедрами. Чувствую, что она близка к оргазму… Последние несколько движений языка превращают толчки в бесперебойные удары, от которых она кончает бурно, крепко зажимая мою голову бедрами.

Я и сам не спешу уйти, продолжая лизать ее, продлевая удовольствие от оргазма. Но должен признаться, рукой уже трогаю себя, не в силах сдержаться от того, как к концу приливает слишком острое возбуждение.

— Тимур… — лопочет едва разборчиво с бессмысленной и счастливой улыбкой на губах.

— Хочу тебя. Впустишь? — поглаживаю бедра.

Серафима отпускает меня и позволяет забраться сверху.

— Шире раздвинь ножки, — прошу, трясясь от нетерпения.

— Тимур…

— Да? Не томи меня.

— Я тоже скучала, — решает признаться. — Очень, — и наконец открывается, позволяя вонзиться тараном в ее лоно. — Ах!

— Я знаю, — стону через стиснутые зубы. — Знаю. Все про нас знаю, и ты тоже…

— Поцелуй меня! — дрожит.

Опускаю взгляд вниз, наслаждаясь видом: мой член туго и плотно входит в нее, с громким, влажными звуками. Идеально… Она — идеальная. Запираю губки, испускающие громкие стоны, в глубоком поцелуе. Чувствую, наконец, то самое единение, которого жаждал, без которого с ума сходил.

Тот самый миг…

Огненная плеть жаркого экстаза огревает вдоль всего позвоночника. Под ребрами оказывается слишком мало места для сердца. Взломан… Покорен этой девочкой, цепляющейся за меня изо всех сил. Кончаю, выплескиваясь бурным потоком, чувствуя ее ответную хватку.

— Ты выйдешь за меня? — спрашиваю хрипло.

Тело еще трясет, в голове ад кромешный. Все черти сыты, воют от удовольствия.

Серафима пытается отдышаться, всматривается в мое лицо. Вроде как признания в момент оргазма не засчитываются, но я уже раньше в своих чувствах признался, поэтому можно сказать еще раз, смакуя собственные слова.

— Я тебя люблю. Ты за меня выйдешь?

— Я уже твоя жена. Забыл?

— По-настоящему. Не перед законом, а перед нами, перед богом, если хочешь. Будешь моей женой по-настоящему?

Серафима кивает быстро-быстро и улыбается мне открыто, но потом, спохватившись, пытается быть серьезной и строгой.

— Я подумаю. Если ты еще раз извинишься за все, то я хорошенько подумаю.

— Еще раз? Всего один раз? — удивляюсь. — Я рассчитывал на постоянной основе извиняться и принимать твои жаркие извинения.

— За что?

— За то, что в ответ не признаешься.

— Можно не извиняться, если признаюсь?

— Можно не извиняться словами, но остальное оставить.

— Идет. Я тебя… — и не договаривает, закрыв глаза. — Спать хочется. Вместе с тобой! — добавляет собственническим тоном.

Хитрющая…

Пусть еще немного меня помурыжит, я это заслужил, но в итоге она признается. Я это чувствую…

Дорогие, Муз не позволил делить таааааакую главу на части, поэтому сегодня огромный и сладкий кусь.

Кто на меня не подписался? Вижу, что вас много… Делаемhttps://litmarket.ru/ayrin-laks-p107126и нажимаем на кнопочку "ПОДПИСАТЬСЯ" под моей аватаркой! Иначе пропустите новиночку!

Глава 28

Серафима

Утром просыпаюсь в объятиях Тимура. Судя по яркому солнечному свету, пробивающемуся сквозь шторы, уже довольно позднее утро. Некоторое время я просто щурюсь от света, пока глаза не привыкают, а потом занимаю более удобное положение. Тимур спит на спине, опустив одну руку на мои плечи. Его рука тяжелая и очень горячая, как и он сам.

Мысли вспыхивают мгновенно, как бензин, к которому поднесли спичку. Я вспоминаю то безумство, что творилось на этих простынях и ужасно сильно краснею, но в то же время начинаю млеть от приятных ощущений глубоко под кожей.

Я злилась на Тимура? Была обижена? Чувствовала себя преданной? Возможно, так и было, но Тимуру удалось достучаться до меня, словами и ласками. Я не забывала ни на минуту, что он меня обманул с первой ночью, но Багратову катастрофически хорошо удается аргументировать свои действия, и мои обиды распадаются как карточный домик от ураганного ветра.

Пока Багратов спит, можно смотреть на него, сколько душе угодно, любоваться им — грозным авторитетом, сильным мужчиной, который умеет быть свирепым и жадным, как разозленный дракон, и ласковым, как громадный лев, греющийся на солнце. Сейчас он именно такой — сытый хищник, тем не менее охраняющий свое. Стоило мне пошевелиться еще немного, как хватка его пальцев усилилась.

— Куда?

— Никуда, — устраиваюсь поудобнее, забравшись на его мощную грудь.

Лежу, смотрю на его лицо, украшенное стильной короткой бородкой.

— Любуешься, значит.

— Очень надо!

— Любуешься, знаю. Я тобой — тоже.

— Ты с закрытыми глазами лежишь! Как ты можешь мной любоваться?

— И тем не менее, это так.

Багратов тянет мою ладошку, опустив на свою грудь там, где бьется сердце.

— Ты всегда вот здесь, и я любуюсь тобой — целиком. Не только внешностью.

— А я тобой не любуюсь ни капли. Просто смотрю и не могу понять, как я могла… — едва не сказала «влюбиться в тебя», но вовремя меняю слова. — Тобой увлечься.

— Хм… Другое сказать хотела.

Слишком хорошо он меня знает! Даже на мелочи понял, что я слукавила. Вздыхаю, кажется, мне ни за что его не обмануть! Всего один раз удалось, когда я решила сбежать, и то мне помогло ядовитое растение.

— А где Марго?

— Соскучилась, что ли?

— Просто интересно, взял ли ты собаку в новый дом.

— На территории. Будет рада тебя видеть. Который час? — тянется в сторону за телефоном, открывает глаза, но первым делом смотрит на меня с обожанием, которого больше не прячет. — Симпатичный