Я начинаю жить (СИ) - Янг Энни

— Я даже не знаю, — роняю взгляд на наши переплетенные пальцы, чувствуя родное тепло. — Даже если… Нет, мама мне не позволит.

— Я сам поговорю с ней, — решительно заявляет Игорь. — Получилось один раз, получится и второй. Я умею убеждать, забыла? — и легонько щелкает по носу.

— Думаю, это не тот случай, — качаю головой. — Она не согласится.

— Положись на меня, я улажу этот вопрос… — пальцами играет кончиками моих волос. — Ты только ответь на один вопрос. Ты хочешь, чтоб мы жили вместе? Каждый вечер, перед сном, говорить обо всём на свете? Даже о пустяках. Потому что я безумно этого хочу. Хочу ужинать вместе. Пить с тобой кофе по утрам. Видеть тебя сонную. Алекс, я уже скучаю по всему этому.

— Игорь, иногда ты чертовски романтичен.

— Иногда?

— Не цепляйся к словам.

— Ты не ответила мне.

— Я… я, кажется, тоже этого хочу. Я хочу жить с тобой, но, ты же знаешь, я очень люблю свой дом. Как быть с этим?

— По этому поводу даже не волнуйся, — заверяет он. — Отвезу, когда захочешь. Тебе только нужно сказать: «Игорь, я соскучилась по дому и по маме, но по дому больше.» И мы в ту же секунду сядем в машину и помчимся к тебе домой.

Счастливая улыбка сама по себе расползается по моему лицо. А на душе внезапно становится так тепло и спокойно.

Движемся по аллее заснеженных здоровенных елок.

— Ты меня убедил. Теперь уже окончательно.

— Я же говорил, что убеждать — это моё. Теперь осталось убедить твою маму… Подожди, ты говорила, что есть вторая новость. Какая?

— Ах да, совсем вылетело из головы. Мама зовет тебя на ужин. Сегодня в шесть.

— И это плохая новость? — Игорь в изумлении приподнимает бровь. — Знаешь, по-моему, ты путаешь понятия «хорошо» и «плохо».

— Ничего я не путаю. Просто нахожу этот ужин странным. Да еще этот отпуск… Откуда он взялся? Что-то здесь не так, — говорю я, нахмурившись.

— Твоя мама захотела отдохнуть. Что в этом странного?

— Она никогда не брала отпуск, ты же знаешь.

Мы с Игорем подходим к учебному корпусу.

— Думаю, ты преувеличиваешь. Да и всё бывает в первый раз. Расслабься. Значит, говоришь, ужин в шесть? — (Я киваю.) — Тогда поедем сразу после пар. У тебя до скольки сегодня?

— Пока не знаю, когда освобожусь. В четыре или в пять. В общем, я позвоню тебе, — обещаю я и убегаю, лихо сметая воздух на своем пути. В два счета достигаю крыльца, и тут внезапная мысль заставляет побежать меня обратно.

— Забыла, — весело сообщаю я и быстренько чмокаю Игоря в губы. — Ну всё, я пошла, — и вновь срываюсь с места, оставив улыбающегося Игоря под кроной раскидистого дерева.

— Позвонить не забудь! — слышу я уже в дверях…

Когда вхожу в аудиторию, в меня врезается самолетик. Детский сад, ей-богу.

— Леш, можешь попрощаться с этой штукой, — сминаю в комок сие произведение искусства и бросаю в мусорное ведро.

— Алекс, ты сама жестокость! — шипит тот, бросая на меня недовольный и озлобленный взгляд.

Ребята смеются.

— Привет, Лер, — сажусь за парту и поворачиваюсь к Леше. — Не сама жестокость, а твоя спасительница. Через десять секунд зайдет преподаватель. Представляешь, что бы было, если бы твой самолетик оказался в его руках, а не в моих? Мы бы два часа выслушивали лекцию о том, какие мы бестолковые и куда катится этот гребаный мир. Ты что, Георгия Ивановича не знаешь?

Мальчик не успевает ничего ответить: Георгий Иванович тут как тут, точно по моим расчетам. Мы с Алексеем переглядываемся, и тот молча благодарно кивает.

— Как съездила? — шепчет Лерка, поглядывая на преподавателя, молча что-то пишущего на доске.

— Куда?

— Как куда? Тебя неделю не было. Ты говорила, что в Москву к тете поедешь. И трубку ты не брала. Кстати, почему?

Точно, я же ей сказала, что погощу у Ленки. Блин, как же сложно врать!

— Вообще-то я говорила тебе, что хочу расслабиться и отдохнуть. Пожить недельку вдали от соцсетей и гаджетов. Но, видимо, ты забыла.

— Не забыла, а просто вылетело из головы.

— По-моему, это одно и то же.

— Не будь занудой. Лучше расскажи, как прошли твои мини-каникулы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Может, всё-таки дождемся перерыва, — тихим шепотом предлагаю я. — Иначе схлопочем лишний реферат. У меня, например, нет никакого желания, ни времени его делать, а у тебя?

Лерка бросает взгляд на Георгия Ивановича и, смешно наморщив свой маленький носик, говорит:

— Ты права, лишний реферат нам ни к чему… Черт, он смотрит сюда, — опустив голову, произносит она сквозь стиснутые зубы.

— Ручку возьми, сделай хотя бы вид, что пишешь, — советую я, четко записывающая всё за преподавателем.

В столовой за обедом рассказываю Лерке выдуманную скучную историю о том, как я просидела с больной ногой в четырех стенах все пять дней, что провела у тети. Конечно, нехорошо врать лучшей подруге, но другого выхода я пока не вижу. Я не могу рассказать ей об Игоре. Почему? Страх быть раскрытыми? Словно мы делаем что-то противозаконное. Нет, здесь что-то иное. Необъяснимое. Пока не знаю что… Страх быть осужденной? Кем? Лучшей подругой? Да нет. Или… Нет. То, что между нами — между мной и Игорем — что-то сокровенное, тайное, опасно-возбуждающее. То, что хочется хранить в тайне от всех. От чужих глаз. От любых глаз. В этом секрете должны оставаться лишь я и он. Ну и мама, разумеется. Разве от нее что-то скроешь?

— Мне снова придется идти на тренировку одной? — грустно вздыхает Лера, нанизывая на вилку кусочек творожной запеканки.

— Прости, моя нога еще не готова к нагрузкам.

— Ну ладно, — с набитым ртом бормочет она…

Ровно шесть. За столом трое: мама, Игорь и я. Накрыто на четверых. Вопрос: кто четвертый?

— Мам, мы ждем кого-то? Кто придет? — нервно постукиваю пальцами по столу.

— Сейчас узнаешь, — спокойным тоном произносит она, поправляя ворот платья и посматривая в сторону входной двери. — Потерпи немного.

— Алекс, расслабься. Вот, съешь оливку. — Игорь резко запихивает одну мне в рот. Прекрасно зная, что оливки я терпеть не могу!

— Фу, гадость, — морщу нос, а после немедля хватаю со стола салфетку и выплевываю в нее содержимое рта.

Не успеваю выразить свое негодование, как этот хитрец, наклонившись ко мне, шепчет прямо в ухо:

— Ну что, полегчало? — и тут же выпрямляется, подцепив пальцами вторую зеленую оливку и на сей раз положив ее себе в рот.

— Угу, — невнятно отзываюсь я, пребывая в смятенных чувствах от ощущения столь мимолетного горячего дыхания на своей коже.

— А-то сидишь как на иголках, вся дерганная, — добавляет он, потом, заметив угрюмое выражение моего лица, хмуро произносит: — Перестань испускать негативную энергию, иначе и я начну нервничать.

— Ты веришь в эту чушь?

— С тобой и не в такое поверишь, — хмыкает он.

— Успокоил, — фыркаю я.

Звонок в дверь.

— Пришел, — мама с загадочной улыбкой срывается с места и торопливым шагом направляется к двери.

Пришел? Значит, это ОН. Кажется, до меня наконец доходит. И когда только она успела, если она целыми днями на работе?

— Добрый вечер, — на пороге гостиной появляется мужчина лет сорока… пяти.

— Это Владимир, мой молодой человек, — радостно сообщает моя мать, когда парочка подходит к столу, и поглядывает на меня в надежде увидеть одобрение в моих глазах.

Что и требовалось доказать. Она что, не могла заранее сообщить? К чему эта секретность? Не могла хотя бы перед приходом гостя всё мне рассказать? А так — на, держи растерянный и шокированный взгляд дочери, ты ведь так его хотела.

Так, спокойно, Алекс. Всё хорошо. Это всего лишь мамин кавалер. Брюнет. Глаза вроде карие. В общем, темные. Стройный. Рубашка. Белая. Прям как у Игоря. Обычные черные джинсы. Туфли. Модная мужская стрижка.

— Алекс, я ведь начну ревновать, — цедит Игорь сквозь зубы, толкая меня в бок.

— Что? — Я поворачиваю к нему голову, но он внезапно встает и… пожимает мужчине руку.