Лесная тень (СИ) - Фабер Майя

Мы долго шли молча, мне казалось, что Финн то и дело порывался что-то сказать, даже слегка поворачивал в мою сторону голову, но потом сам же обрывал себя. Наверное, он, как и я, боялся получить ответ, вполне ожидаемый, но совсем не желанный.

— Я должен знать, — прошептал он у меня за спиной, когда я уже протягивала руку к двери мясной лавки. Хотела обернуться, но Финн удержал меня за плечи, я поняла, что он не хотел смотреть мне в глаза. Быть может — не хотел показывать свои.

— Ты за меня?

Я медлила с ответом.

— Он убивает людей и будет продолжать. Это нужно остановить, а мне понадобится добровольная помощь.

Добровольная.

— Остановить? Но ты уже решил, что для этого его придётся убить. Не надо оправданий.

— Сомневаюсь, что есть другой выход.

— Но ты не знаешь этого наверняка.

Финн убрал руки с моих плечей, словно решил, что обсуждать что-либо бесполезно.

— Ответь не мне, а самому себе, — попросила я, — если бы появился другой выход, выбрал бы ты его?

— Я бы выбрал победу. Любой ценой. Если потребуется, сделаю даже то, чего не хочу.

— Я не против тебя, — ответила я и шагнула в лавку.

Беона в лавке не оказалось, да я и не ожидала его там встретить. Характер не позволил бы ему сидеть дома, когда соседям вокруг требовалась помощь. При всей своей угрюмости и нелюдимости, он оставался одним их тех немногих, кого я до сих пор считала в Хюрбене хорошими людьми. Несмотря ни на что. К н и г о е д . н е т

Зато нашёлся Арни, с перевязанным плечом и кислой физиономией. Лицо его при виде гостей посветлело, и он тут же бросился взахлёб рассказывать нам, как получил своё ужасное ранение в схватке с не менее ужасным зверем. Я подошла к нему, бесцеремонно схватила за плечо и заглянула под повязку.

— Тьфу, царапина, кожу чуть свезла, да и только.

— А, а дырки от клыков какие! — возмутился Арни. — Шрамы останутся!

— Наконец-то тебя уважать начнут, — покладисто согласилась я.

— И девушки любить, — подмигнул ему Финн.

Арни довольно залился краской, а я мерзко захихикала, не смогла удержаться.

— Научишь ты его, он ещё о девушках думать начнёт. Тогда с ним вообще никто справиться не сможет.

— Говорят, что у тебя есть кое-что, принадлежащее мне, м? — спросил у него Финн, тем своим чарующим голосом, который теперь возвращался так редко.

Арни порылся в кармане и выудил оттуда медальон.

— Я цепочку починил, — гордо доложил он.

Попытаться «открыть» медальон второй раз Финн отказался. Слишком много сил оказалось бы потрачено впустую, хоть я и просила проверить снова. Правда была на его стороне, если ночью ему предстояло столкнуться с Тенью, требовалось беречь даже самую малость. Заставить его я всё равно не могла, оставалось только бессильно глядеть на лежавший на столе медальон, вокруг которого мы сидели, словно в ожидании неведомого чуда, и пытались продырявить его взглядами.

— Красивый он, жалко, что неполный, — пробубнил Арни.

В дискуссию он не вмешивался, но старательно грел уши и явно не собирался никуда уходить. Потом будет что рассказать дружкам. Я надеялась, что без Длинного, Арни найдёт себе компанию получше, пусть они будут младше него, зато лидерские качества ещё никому не вредили. У меня их совсем не было, и я успела пожалеть об этом.

— Почему неполный? — поинтересовался Финн.

— Ну, я тут рассматривал его, — замялся Арни, как будто кто-то мог ему запретить. Я даже не сомневалась, что он наиграется с побрякушкой вдоволь, лишь бы не убился ненароком. — Там, линии снизу обрезаны, ну, как будто не поместились. Сделали криво.

Я схватила медальон в руки до того, как неспешно дотянулся до него Финн и повертела перед носом:

— Нужно обладать хорошей фантазией, чтобы это придумать.

Арни пожал плечами, я передала медальон Финну, тот скептически воззрился на него.

— Уж ты то должен знать о нём всё.

— Может быть, — признал Финн. — Никогда не думал о том, что ему чего-то не хватает. Скорее считал грязной работой мастера.

Никто не стал произносить этого вслух, но мы оба прекрасно знали, чего именно ему не хватало. Конца одной короткой фразы, которая могла изменить всё или оказаться всего лишь насмешкой неизвестного создателя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Положивший начало вернётся наказать зло, пока…».

По крайней мере первая часть послания сбылась, или мы просто так хотели найти в ней смысл, что подогнали под неё то, что случалось на самом деле, как бывает, когда очень нужно объяснить. Очень нужно оправдать.

К ночи мы покинули лавку, оставив Арни в одиночестве. Финн строго запретил ему идти за нами, я закатила глаза, пока никто из них не видел. На улице подобрала с обочины ветку потолще, потом вернулась и просунула её сквозь кольцо на ручке двери.

— Не поможет, — со знанием дела оценил Финн.

— Хотя бы ненадолго, — без всякой надежды отозвалась я.

Стоило нам отойти на пару шагов, как дверь позади принялась подёргиваться, потом Арни не выдержал и пнул её ногой. Ветка не сдавалась, а мне отчего-то было очень смешно, как будто разом пропали все остальные проблемы. Я висела на руке у Финна, который, должно быть, уже успел пожалеть, что вообще подставил её мне.

Когда мы вышли к краю города, на Хюрбен уже опустилась ночь. Остановились на несуществующей границе. Я не знала, что именно она отделяла, но отлично ощущала это. Ещё один шаг и всё будет по-другому.

Финн не делился со мной планом, может быть, не доверял, может, считал, что только помешаю ему или предам, а я сомневалась, что он у него имелся. Успела узнать достаточно, чтобы понимать, что ему хватит безрассудства отправиться в лес просто так, положившись на судьбу. Так он поступал и раньше, слепо верил в свою правоту и не имел рядом никого, кто попытался бы раскрыть ему глаза. Теперь у него была я. Когда он приехал сюда, то знал, что может не вернуться обратно, его устраивал любой исход. Я видела по его глазам — так было и сейчас. Он не хотел жить дальше так, как делал это до сих пор, ему нужна была победа или смерть.

Я не хотела умирать. Догадывалась, что он попытается использовать меня. Возможно, они попытаются оба, и лучшим, что я ещё могла сделать, было бы — сбежать отсюда. Как можно быстрее и как можно дальше, чтобы только не оказаться втянутой в эту схватку. Не оказаться между ними. Но я не смогла бы с этим жить. Жить и знать, что даже не попыталась вмешаться.

Финн смотрел на большую круглую луну над нами, уже не такую зловеще-красную как вчера, и она словно отвечала ему взаимностью, освещала лицо и разглаживала шрам.

— Лесная тень никогда не оставалась в мире дольше одной ночи, — рассказывал он то ли мне, то ли себе. — Она успевала убить тех, кого считала худшим злом, восстановить свою извращённую справедливость, а потом попасть в капкан ведьмы, просидеть в нем до утра и уйти, чтобы дать людям пятнадцать лет на то, чтобы в Хюрбене появилась новая невинная жертва. В прошлый раз многое пошло не так. Мою мать убили до того, как Тень успела уйти, а худшим злом оказались все. Больше не было невиновных.

— Значит сейчас она не ушла, потому что не смогла выбрать? — спросила я только ради того, чтобы не молчать. Закуталась плотнее в любимую шаль.

— Не успела закончить, — горько усмехнулся он. — Да и не сдерживал никто.

— Уйдёт, когда здесь не останется виноватых.

— Или не уйдёт вообще, просто продолжит свою прогулку по окрестностям, пока не вычистит всю страну или кто-то не найдёт способ избавиться от неё, смотря что из этого случится раньше.

Я сморщила нос и поёжилась.

— Один вариант лучше другого.

Финн развернулся ко мне, заправил волосы за ухо, провёл горячей рукой по щеке. Он смотрел мне в глаза, казалось, впервые так близко и так открыто. Так увлечённо. Я невольно сложила руки на животе.

— Пообещай мне, что сохранишь ему жизнь, и я поделюсь с тобой силой.

Губы не слушались, простые слова давались мне тяжело.

— Не могу обещать, — честно ответил он. Слишком честно, я предпочла бы обмануться.