Лесная тень (СИ) - Фабер Майя

— Собирай вещи, — приказала мать Монти. — Уезжаем немедленно.

Вырвала ребёнка из рук Альбы, быстро высвободила из рубашки и швырнула последнюю в Монти.

— Оденься, что за вид.

— Как будто у меня был выбор, — прошипел он в ответ, но мать уже скрылась в трактире. — Как будто у меня хоть когда-нибудь был выбор.

Резкими, злыми движениями он натянул рубашку. По груди на ней расходились грязные кровавые разводы.

— Я с тобой поеду, — отважно предложила Альба.

Монти глядел в землю перед собой, сжал и разжал кулаки. Развернулся. Глаза его недобро горели.

— Не поедешь. И я тоже. Нам больше не придётся никуда ехать. Хватит с меня этого дерьма, я останусь здесь с тобой.

Он протянул ей руку, и она крепко вцепилась в неё тонкими длинными пальцами. До дома Управляющего дошли молча, Монти гневно сопел, Альба еле успевала переставлять ноги, путалась в юбке, не предназначенной для прогулок. Не собиралась никуда выходить, если бы не увидела его в окно. К вечеру родители ждали гостей. Над Хюрбеном медленно краснела луна.

На входе их встретил мальчишка посыльный.

— Управляющий уже не принимает.

— Меня примет, — отодвинул его Монти и нагло прошёл внутрь.

Альба виновато пожала плечами и протиснулась следом.

Старый брюзгливый Управляющий сидел за большим столом в окружении нескольких человек, уважаемых горожан, которым выпала сомнительная честь стать его негласными советниками.

— Что «это» делает в моем рабочем кабинете? — поинтересовался он, показательно сморщив огромный нос.

— Я требую защиты, — выпрямился Монти, чтобы все получше рассмотрели кровь на одежде.

— Мать избила? — ехидно уточнил один из советников. — Так мы семейными делами не занимаемся. Значит было за что.

— Не мать, — с ненавистью рявкнул на него Монти. — Ведьма Марта пыталась убить мою сестрёнку.

— Ве-е-едьма Марта, — протянул Управляющий, откинулся на спинку кресла. — Так-так. А вот это уже интересно, не правда ли, господа. И как же она пыталась это сделать? Не вы ли сами приехали к ней за кхм… лечением?

Альба спряталась за спиной Монти. Со всех сторон на неё скалились нечеловечески мерзкие жирные лица.

— Превратилась в волка и грозила задрать заживо.

Советники переглянулись, а оскалы становились шире и злее.

— Что, неужели и доказательства есть?

— Есть, — уверенно ответил Монти. Альба отступила от него на шаг. — Мы и сбежали то только потому, что одержимая своего собственного сына задела. Идите, посмотрите на его лицо.

Они снова переглянулись. Управляющий довольно кивнул одному, и тот выскочил из комнаты.

— Это серьёзное обвинение, молодой человек, — сладковато проговорил-пропел Управляющий. — Если оно подтвердится, наказание для одержимых известно всем. Но кроме вас свидетелей нет, насколько я понимаю.

Монти сжимал кулаки, его трясло. Альба погладила его по спине, но он даже не заметил. Как будто и не почувствовал её, а ей хотелось уйти. В комнате тошнотворно пахло ароматическими свечами, потом, кровью и смертью.

— Я это видел, — стоял на своём Монти.

— Готовы поклясться в этом перед законом и королём?

— Да.

— Как вас зовут?

Управляющий сделал знак рукой, один из советников раскрыл перед собой толстую книгу и приготовился писать.

— Реймонд Монтгомери Хоффманн, — гордо продиктовал Монти.

— Что ж, Рей, закон вас внимательно слушает.

Альба хотела попросить, чтобы он не делал этого, но Монти не стал медлить ни секунды.

— Я обвиняю знахарку Марту в одержимости и ведьмовстве. Она оборотень и убийца. Будь я проклят, если солгал. Клянусь кровью моей сестры на этой рубашке.

— Смело, — довольно похвалил Управляющий. — Надеюсь, молодой человек, что дара к колдовству у вас нет. Кровные проклятия довольно мерзкая штука. Если вы в них верите, разумеется.

Он с широкой ехидной улыбкой поднялся на ноги.

— Господа, у нас есть небольшое дельце. Мы давно ждали такого… удачного стечения обстоятельств.

Темнело, свет луны краснел, искажал лица людей.

— Беги домой, — велел Монти дрожащей Альбе, едва они снова оказались на крыльце. — Не выходи на улицу, не отпускай никуда отца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты тоже.

— Я тоже.

— Монти, постой, — обернулась она, — это ведь не кровь Фреи. Я держала её, на ней не было ран. Зачем ты это сказал?

— Были, — оборвал он. — На ней много ран. На мне ещё больше. Я устал и ненавижу её.

— Не говори так.

— Больше никогда не спрашивай об этом, поняла? Не смей даже вспоминать, если хочешь, чтобы мы остались здесь. Ничего этого не было.

В слезах, одинокая и напуганная Альба добралась до дома. Заперлась в комнате, отказавшись выходить к ужину. Мать долго стучала в дверь и требовала впустить её, потом ругалась на отца, обвиняла его в том, что он слишком много позволял своей любимице, а теперь точно случилось то, чего мать так сильно боялась.

Стемнело. На Хюрбен опустилась красная ночь. Стояла тишина. Только протяжно скрипнула внизу парадная дверь, которую так и не смазал отец. Кто-то топтался в сенях.

Альба выскользнула из своей комнаты, опустилась на колени и бесшумно подползла к лестнице. Улеглась на верхней ступеньке и замерла, всматриваясь в ту часть тёмных сеней, которая была видна отсюда. Вся превратилась в слух.

Пришёл Беон, сын старого мясника. Мать мечтала выдать за него Альбу, но дочь была слишком мала, чтобы помочь ей прибрать к рукам богатую лавку. На руках он держал что-то большое, разговаривал с отцом.

— Повозка нужна, срочно. Сказали, у вас пустая стоит, так я возьму на денёк.

Отец громко сопел, слышно было даже наверху.

— Недоброе это дело, ой недоброе.

— До соседнего города довезу, лекарю сдам и назад. Никто заметить не успеет.

— Не доедет, — помотал головой отец, задумчиво подпёр щеку, — живым не доедет. Крови то сколько.

— Здесь точно не выживет. Заслужил мальчишка свой шанс, а уж как он его использует, не моё это дело. Не в моих силах.

— Хорошо. Забирай. За домом стоит. Но чтоб про меня никому ни слова не говорил. Если не вернёшь до завтра — скажу, что украл.

В сенях началось движение. Альба вскочила и побежала к окну спальни. Выходило оно во двор. На повозку уложили мальчишку. Худое тельце не сопротивлялось, не шевелилось. Узнать его можно было только по одежде, да по густым волосам — Финн, сын знахарки Марты. На лице чернела рваная рана, Альбе показалось, что она разглядела полосы от огромных когтей.

Монти про оборотня не врал. Тот не оставил бы свидетелей. Просто нужно было оказаться первым. Оказаться правым. Снова и снова Альба убеждала себя в этом, пока не поверила, пока не приняла. Теперь ему некого было опасаться, теперь ему не придётся бежать, спасая свою жизнь. Без неё.

Она отвернулась от окна. На лбу выступил пот. Рьяно потёрла щеки, словно пыталась убедить себя, что её собственные были ещё на месте. Сводило скулы, страшная рана так и стояла перед глазами.

Над лесом полыхало зарево костров.

Глава 30

— Я не верю.

Мой охрипший голос показался оглушающе громким в неестественной тишине, которая установилась в комнате, когда Альба наконец закончила рассказ.

— Как хочешь, — пожала она плечами. — Это было не для тебя. Он спросил, и я ответила. Пусть он и решает, что с этим делать.

Альба коротко кивнула Финну, словно передавала ход в глупой детской игре. Присела обратно к своему котелку и занялась едой. На губах у неё застыла лёгкая полуулыбка. В эту минуту Альба казалась мне абсолютно сумасшедшей, полностью потерянной в том, что происходило с ней весь этот год. Все эти пятнадцать лет. Она никогда не любила меня, не знала моей тайны, но именно из-за неё несла на плечах свою. В которую её насильно вмешали, не объясняя правила игры.

Нет, я верила ей. Отказывалась, не хотела, но верила. Не могла помнить, но сохранила обрывки чувств и тени эмоций. Волнующее чувство игры в лесу, триумф победы, когда догоняла маленького Финна, ощущение потери, страшное, опустошающее, словно рухнул мир. Я не помнила это, но я знала, что это было.