Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

возможность. Но только возможность, без каких либо гарантий! Ибо все французы хотят жить, а я так вообще очень хочу.

— Приятно слышать от молодой дамы столь разумные вещи! — восхитился Расцарапанный. — Это была философская мысль или последует некое конкретное предложение?

— О, так вы человек дела, да еще образованный! — порадовалась философша в мокрых шальварах. — Пожалуй, дельце сладится. Вкратце: засада на засаду…

Наскоро обговорили детали — операция замысливалась явно не дивизионных масштабов, тут главное — знание рельефа местности на очень местном уровне и четкая координация действий. С обеими составляющими могли возникнуть проблемы — в темноте особо не осмотришься, да и бывать в деле с легкими пехотинцами шпионке еще не приходилось. Но придется рискнуть…

Поднялись слегка рассредоточенной группой, размахивая руками и оружием, озабоченно перекликаясь и подгоняя друг друга, пробежали шагов пятьдесят по направлению к холму. Сапоги неприятно увязали в песке, поросшем редкой и жесткой травой. Катрин успела увидеть «укрепрайон» — в темноте развалины напоминали заброшенную колхозную кошару, нагло посмевшую заслонять яркие звезды. Четверка бегущих по команде рухнула в колючки, развернулась и поползла обратно к реке.

— Мадам, замысел может и неплох, но мы все же не черви, — запротестовал Неоцарапанный легкопехотинец. — Мундир окончательно разорвется, он и так… В конце концов, мы солдаты Республики и недостойно…

— Пасть захлопни, окорока к земле прижми! — посоветовала Катрин. — А стоимость мундира я тебе, сопляку негнущемуся, из собственных монтонегрских средств возмещу. Сполна!

— Ну что вы, право, разве я об этом?! — обиделся стрелок.

Доползли почти до берега, но тут вздрагивающая земля и острый шпионский слух уведомили о приближающихся всадниках.

— Подъем! И ходу! — завопила Катрин.

Четверо отважных ползунов подскочили и дали деру обратно — к смутно угадывающемуся холму. За спиной немедля заулюлюкали всадники-охотники. Несомненно, задача по заманиванию удалась просто отменно — даже особо шнырять туда-сюда не пришлось. Теперь бы с очередными игровыми ходами справиться…

— Здесь! — Катрин упала в относительно подходящую впадину, Вейль рухнул рядом. Стрелки на мгновенье оглянулись и наддали ходу, Поцарапанный вспомнил, что необходимо орать и заголосил:

— Мамлюки! Тревога!

Легкопехотинцы улепетывали как резвые приречные антилопы, с другой стороны неслись настигающие их всадники, ударно-засадная группа пыталась обосноваться в ложбинке — на бегу впадина показалась гораздо шире, чем была на деле.

— Тут еще и куст, — попенял шеф. — Нельзя было найти яму попросторнее?

— Что куст, у меня под спиной какие-то камни, — сообщила Катрин, готовя пистолеты.

— Камни наверняка древние. Вы же настоящий археолог — это должно вас согреть и приободрить.

— Мне и так уже не холодно, — заверила Катрин. — Они левее пройдут.

— Пусть левее. Поберегите заряды, — Вейль держал ружье у груди — несмотря на ворчание, выглядел он абсолютно спокойным.

Всадники — пятеро, (примерно как и рассчитывалось — всей шайкой сразу в погоню не кинутся) — скакали сквозь низкорослые кусты. Упавших французов они, естественно, из виду потеряли, ориентировались на удирающих пехотинцев.

Катрин собралась заорать шефу «упустите!», но в этот момент Вейль открыл огонь…

Стрелять шеф, бесспорно, умел, но результаты огневого налета выглядели несколько противоречивыми: первый меткий заряд картечи вынес из седел сразу двоих джигитов, потом дробовик забастовал — шеф меланхолично сказал ружью «вот черт!» и схватился за предусмотрительно приготовленные револьверы. Тут получилось еще оригинальней, поскольку «лебель» из правой лапы Вейля молодцевато посылал пули, а «смит-вессон» переметнулся на сторону противника и предательски щелкал сплошными осечками…

Оружейные казусы Катрин отметила краем сознания и отложила на потом, поскольку с первым выстрелом взметнулась из пошлой ямки.

Следующие секунды сложились в нечто невыносимо длинное, почти бесконечное, хотя все равно осталось секундами. В горячке боя случаются столь необъяснимые фокусы со временем…

…Архе-зэка бежала наперерез распаленным головным лошадям. Левая — она посветлее, повиднее и вообще покрасивше. Седла уже пусты: один из бывших хозяев кричал на песке, другой превратился в немой тряпичный бугорок. Катрин заметили — сзади взвыли кавалеристы, пф-бахнул пистоль. Ну, на скаку вряд ли попадете, хотя все равно стремно — уж очень близко. Катрин прыгнула — до волочащегося повода не достать, но высокая лука седла — вот она. Серый-светло-дымчатый скакун шарахнулся — поздно! Захватчица ухватилась за переднюю луку, с рычанием взметнула себя в седло. Лишнего жирка в тюрьме не нажила, но даже тренированные девичьи килограммы все равно килограммы — скакун от толчка чуть не завалился, с ржанием подкинул задом, норовя стряхнуть чужую тяжесть. «Куда, няша?!» — выдохнула Катрин, пытаясь подхватить повод. Не дается, башкой мотает. Повод поймать все же удалось, но девушка даже не оглядываясь, чувствовала, что сотоварищи сбитого всадника приблизились. Может кто-то там подзадержался и рубит шефа, но не все, ой, не все. Пригибаясь к гриве, Катрин стиснула коленями конские бока — безымянный дымчатый все еще пытался стряхнуть наездницу, сбиваясь с галопа. Ой-ой-ой, сейчас… Инстинкт приказал немедля почти свалиться с седла, склоняясь вправо, уходя от невидимой опасности. Пф-бах! Преследователь стрелял почти в упор. В первый миг шпионке даже не поверилось что не ранена. Вот скотина, даму в спину расстреливать?! Катрин, не отрываясь от лошадиной шеи, выковыряла из кармана на бронежилете револьвер (явно не под подобное оружие карман шили, вот все у французов этак недодумано и наперекосяк). Натягивая повод, всадница, наконец, обернулась. Преследуют двое, ближайший действительно почти нагнал: красивый, молодой — пожалуй, даже помладше бродячей шпионки, — нарядный, истинный принц. Катрин вскинула навстречу «принцу» руку с револьвером — глаза всадника расширились — понял, что от пули уже не уклониться. Щелчок осечки даже в мягком топоте копыт прозвучал отчетливо. Глаза парня вспыхнули восторгом, хищно ощерился, верхняя губа с полоской усиков некрасиво вздернулась, вот начал вздымать изогнутую саблю… Сейчас рубанет от шеи и до седла, с этаким молодецким оттягом, не посмотрит что дама мила и беззащитна. Хотя вряд ли он рассмотрел в прыгучей резвой дряни истинную женщину, мало ли у кого морда закрыта…

Экспериментировать с револьвером было некогда, Катрин швырнула капризную импортную дрянь в голову красавчика, одновременно послала коня в сторону. Револьвер в качестве метательного снаряда сомнителен, да и размаха не было, но не то чтобы совсем не промахнулась — «смит-вессон» стукнул по лбу скакуна преследователя — да так, что от чеканных серебряных блях упряжи пошел звон. Прекрасный вороной жеребец