Олимп, штат Техас - Стейси Суон

качает головой. — Как будто можно сказать заранее, где убережешься, а где нет.

Мать Райана говорит спокойным голосом, но Арти понимает, что в словах ее звучат не только горе и покорность судьбе. А что именно — ей не разобрать.

— Я готова признать, что это был несчастный случай. Для меня важно, чтобы ваш брат пришел. И вы тоже.

То, что миссис Барри честно пытается облегчить ей ношу, для Арти невыносимо мучительно. Попытка не помогает: ноша становится вдвое тяжелее, утрата теперь погребена не только под чувством вины, но и стыда за то, что им с Арти удалось ускользнуть от правосудия.

— Я вела себя крайне неосмотрительно, — говорит Арти. — В этом моя вина.

Ей больше не сдержать слез, и она видит, как бабушка мучительно морщится и протягивает к ней руку, хотя между ними метр с лишним. А миссис Барри тихо произносит:

— Ах, дитя мое, столько заботы, чтобы всех оберечь, во всем мире не найдется.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Перед домом Арти припаркована машина Юны, так что Марч сидит, затаившись в своем фургоне, и смотрит, как лантана во дворе сгибается и распрямляется под порывами ветра. Он знает, что надо было сперва позвонить, но думал, что у Арти будет только Тея, а не мать. Встреча с Юной лишь ускорит его повторный исход из Олимпа. Он как раз собирается отправить Арти сообщение, попросить ее выйти во двор, и тут из дома выплывает Тея и направляется к нему. Он опускает стекло в надежде, что если мать не увидит его во плоти, то и не потрудится покинуть дом, чтобы с ним поговорить.

Тея склоняет голову набок — на лице натянутая полуулыбка, руки упираются в бедра.

— Ты чего тут пришипился?

— Рад тебя видеть, сестренка, — откликается Марч.

— Ты в курсе, что я терпеть не могу это слово, братишка. — Тем не менее полуулыбка делается приветливой.

— Не хочу с матерью встречаться, но мне нужно поговорить с Арти.

— У тебя телефон есть.

— Мне бы ее на пару слов с глазу на глаз.

— Это касается Арло?

Сказала ли ей Арти, кто на самом деле стрелял у реки? Марч в этом сомневается. Даже непрошибаемая Тея не выглядела бы такой невозмутимой, если бы знала, что Арти соврала полиции. А она выглядит просто печальной.

— Не Арло, — отвечает Марч. — Меня. Я не знаю, сколько еще пробуду в городе.

Он видит, что сестра недовольна его ответом. Она бросает на него взгляд, который ему прекрасно знаком.

— Некстати ты в очередной раз оскандалился. Арти было бы легче, если бы ты побыл тут немного.

— Знаю. Виноват.

— Не передо мной извиняйся.

— Я за тем и приехал.

Марч понимает, почему Тея обдает его то жаром, то холодом. Она его любит, вот только ей проще его любить на приличном расстоянии. Он для нее алкоголик, который слишком много раз подлечивался и срывался. У Теи просто не осталось на него душевных сил.

— Пойду схожу за Арти.

— Только сначала — у тебя нет свежих фотографий девочек? Они наверняка здорово выросли.

Тея кивает:

— Есть такое дело. Но телефон в доме. Потом пришлю, если не заставишь меня передумать. С Арти поаккуратнее. Утро у нее было тяжелое.

Она уходит, а Марч выбирается из фургона, садится на край багажника. Опять повезло: Арти выходит одна, без матери. Марч и встать не успевает, а она уже у него в объятиях. Почему он не приехал к ней накануне? Непростительно.

Минутная пауза, а потом Арти отстраняется и смотрит ему в лицо.

— Что у тебя с глазом? — Она снимает с него солнечные очки, и Марч пытается не морщиться, когда дужка задевает скулу. — Ай, — говорит Арти. И внезапно делается серьезной. — Это ведь не Арло? Он что, еще хуже тебя выглядит?

— Нет. Арло, наоборот, потом меня подлечил.

— Выходит, Вера или Геп.

— Геп. У нас все очень осложнилось. Боюсь, мне скоро придется опять уехать. Если останусь, Гепу будет еще тяжелее.

— Ты не можешь уехать, — выпаливает Арти с нарастающей паникой в голосе. — Нужно, чтобы ты присмотрел за Арло. Марч, мне сейчас еще и этих забот просто не потянуть. И я даже не знаю, когда потяну.

— Это я понимаю. И мне очень жаль. Правда. Но может, будет лучше, если вы присмотрите друг за другом? Он переживает, что Тея тебе всякого наговорила. Беспокоится, что тебе противно на него смотреть.

— Он сам тебе это сказал?

— Не то чтобы, но это и так видно. — Марч понижает голос: — И вот что еще меня тревожит. Арло рассказал, как все было на самом деле. Я знаю, как тебе тяжело, ведь ты даже не можешь ни с кем этим поделиться. Приходи ко мне вечером. Поговоришь с ним, со мной.

— Нет. Я пока не готова его видеть. А ты должен завтра привезти его на похороны. В епископальную церковь, здесь, в городе. В два часа. Мать Райана настаивает на его присутствии.

— Она Арло не хочет вздернуть? — Плохо он выстроил фразу. Получается, что Арти она вздернуть хочет.

— Нет. Просто ей важно увидеть его раскаяние.

— Он действительно раскаивается, Арти. Ты ведь это знаешь, да? Сразу во всем.

— Увидимся завтра, с вами обоими, — говорит Арти, уже уходя. Не дает ему времени высказать свои тревоги. Всем им: ему, Гепу, его матери, Лавинии Барри и их отцу, Арти и Арло предстоит находиться вместе в одном помещении. Наверное, просто нет слов, чтобы вместить столько беспокойства.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Геп у себя в мастерской грунтует старый кабриолет, который нужно покрасить в конфетно-алый цвет; на мобильный ему звонит отец.

— Я не хочу говорить о Марче, — заявляет, сняв трубку, Геп.

— Приехал бы ты ко мне в контору, — отвечает отец. — Марча здесь нет.

— Я занят.

Питер молчит, и Геп добавляет:

— Отойду к себе в кабинет.

Работники смотрят, как он шагает мимо, беспристрастные, как судьи. Как будто уже знают, что брак его рухнул.

Стоит Гепу закрыть дверь, отец переходит к сути:

— Утром приходила Вера. Хочет, чтобы я выставил ваш дом на продажу и подыскал ей новый.

— Новый дом?

Длинная пауза. Потом отец добавляет:

— Сказала, что нужен дом для них с Питом.

Геп прерывисто выдыхает.

— Я, разумеется, отказался, после чего она пригрозила, что увезет Пита в Хьюстон.

Геп уже не чувствует телефона в руке. Тот будто бы испарился.

— Может, приедешь поужинать к нам с Юной? Пита привезешь. Мы вас уже сколько недель не видели.

— Мне сейчас не до общения.

— Но и одному сидеть незачем.

— Ничего страшного, — отвечает Геп. — Одному лучше.

Отец, однако,