Куколка - Генри Олди

Камера дала изображение.

По рубке лениво плавали слоистые волокна дыма. Складывалось впечатление, что захватчики с пленниками выкурили по сигаре каждый. Барабанщик, выбравшись из кресла, отчаянно хлопал себя по ляжкам – гасил невидимое пламя. Вехден не сошел с ума. На его штанах красовался ряд обширных пропалин. Остальные тоже пострадали. У Бижана сгорели рукава до локтей, одежда гитариста представляла собой оригинальный дизайн «в мелкую дырочку»…

«Продай идею модельерам, дружок! Сетчатый камуфляж для спецназа…»

Юлия старательно застегивала жакет. Судя по трагическому виду брюк помпилианки, под жакетом мало что уцелело. В смысле, из белья. Люди ожогов каким-то чудом избежали. Никто не орал и не корчился от боли. Дети мирно спали в креслах, «овощ» сидел на полу у стены. Его одежда ущерба не претерпела. Царапина на руке перестала кровоточить.

Ковролин вокруг антиса потемнел и выглядел закопченным.

Убедившись, что все живы-здоровы, Лючано перевел объектив камеры на обзорники. По звездным просторам, изрытым воронками, с опаской кружили знакомые кляксы, держась от корабля на расстоянии.

«Получилось?! Нет? Мы чуть не сгорели…»

– Вы в порядке, Борготта?

– Да.

– Что это было? Что вы сделали?!

– То, что вы просили. Будил в «овоще» антиса.

– Ты нас поджег! – барабанщик сорвался на визг. – Нас, Хозяев Огня!

Бижан поморщился.

– Это не он. Это Нейрам. Радуйся, что фагов отогнали. Если б не Борготта…

– Сигнал отбей, пока вокруг чисто! – прервал капитана гитарист. – А то, знаешь ли, у нас проблемы…

– Проблемы?! Ты только заметил?! Реактор сдох, гиперсвязи нет, фаги жируют, невропсих экспериментирует с антисом…

– Невропаст, – невозмутимо поправил «йети». – Добавь к списку: система жизнеобеспечения накрылась. Фаги аккумуляторы досуха высосали. Даже вентиляция скисла. Сам видишь, дым по рубке плавает…

– Бросаем скулёж, – подвел итог Бижан. – Я займусь передатчиком. Ты отключи энергоэкраны. И вообще – все лишнее. Гив, следи за фагами!

Вехдены погрузились в работу, оставив пленников не у дел. Юлия, как ни в чем не бывало, извлекла из кармана жакета миниатюрную косметичку, активировала эмитор зеркала и принялась наводить красоту. Лючано же отправился к близнецам. Дети дышали ровно, на бледные лица начал возвращаться румянец. Одежда гематров не пострадала, лишь местами виделись черные пятна.

Вряд ли близнецы проснулись во время огненного светопреставления. Интересно, что увидели и ощутили они? Юлия? Вехдены? «Выживем – спрошу,» – решил Тарталья. Сейчас было бы глупо приставать с расспросами.

Под потолком загудело. Открылись жалюзи вентиляционных решеток, втягивая дым и запах гари.

– Я активировал аварийные поглотители, – сообщил гитарист, не отрываясь от работы. – И запустил дублирующую систему циркуляции. У нее автономное питание. Хватит на шесть часов.

– Запасов воздуха – на пять часов, – отрапортовал барабанщик. – С поглотителями и принудительной циркуляцией…

Он ненадолго умолк, копаясь в голосфере.

– На семь с половиной. Плюс аварийный запас кислорода в рубке. Еще три часа. Итого – десять с половиной часов. От силы – одиннадцать.

– Сигнал не проходит. Искажения…

– Проклятые фаги! Измором берут!

– Мы продолжаем двигаться. До Тамира сигналу – около трех часов пути. Пока он пройдет по инстанциям, пока отправят спасателей, пока они долетят… Через гипер не сунутся – расстояние маловато. На круг, в лучшем случае, семь часов. Короче, если за тридцать минут не сумеем отбить «Терпим бедствие!» – программируем аптечку на синтез эвтаназиума. Все лучше, чем от удушья…

– Смерть от удушья нам не грозит. Посмотрите на обзорники!

Голос Юлии был так спокоен, что сразу становилось ясно: помпилианка испугана до смертной икоты. И держится скорее по привычке, чем из желания выглядеть достойно.

На втором справа обзорнике, затмевая звезды, стремительно разгоралось жемчужно-золотое сияние. Края его проступали на двух соседних мониторах внешнего наблюдения. По форме сияние напоминало орла, парящего на раскинутых крыльях. Кляксы фагов засуетились, спеша убраться восвояси – стая шакалов заметила приближение льва.

Барабанщик глянул на один из контрольных дисплеев. От цифровой тарабарщины лицо его покрылось мелкими бисеринками пота.

– Шесть-пэ-сорок-девять-плюс… Пенетратор!

– Профессор Штильнер утверждал: для звездолетов они не опасны…

Глядя на зарево, Тарталья слабо верил в свои слова. Ему было страшно. А тут еще вехдены с помпилианкой уставились на него, словно услышали злостную крамолу.

«Много болтаешь, дружок. Зря помянул профессора всуе. Едва они поверили, что ошиблись, как ты называешь фамилию Штильнера…»

– Для звездолетов – не опасны. А для людей в звездолетах?

Бижан сверлил пленника взглядом, желая проникнуть сквозь шлем и череп прямо в мозг.

– Пенетратор способен овладеть любым! – не отдавая себе отчета, барабанщик заговорил шепотом. – Любым из нас! Никто не знает – кем. Это хуже, чем попасть в рабство! Гораздо хуже!..

«Что ты знаешь о рабстве, дурачок?! А что, с другой стороны, знаю я о захвате тела пенетратором? «Душу тянет,» – жаловался Венечка…»

– …Он надевает тебя, как одежду! Демон Космоса, он притворяется тобой. Ты хочешь крикнуть, предупредить – это не я!!! – и не в силах издать ни звука. Натешившись, он покидает жертву, и ты сгораешь – будь ты хоть трижды Хозяин Огня…

– Заткнись, Гив! Что ж ты все каркаешь!

– Вот окажется эта тварь внутри, а ты не будешь знать, в ком! Тогда по-другому заговоришь, капитан! Говорят, пенетратора можно убить, пока он в теле. Соображаешь? Действовать надо быстро. Иначе он успеет первым…

– Скажи, Гив, – с опасной ленцой осведомился гитарист, – кто громче всех кричит «Держи вора!»?

– Ты… Ты подозреваешь меня?! Но он еще снаружи!

Барабанщик ткнул дрожащим пальцем в обзорники.

– Откуда мне знать, Гив? Вдруг это – иллюзия? Камуфляжные эффекты? А гость давно в «Нейраме»? Что скажешь?

– Что скажу?! Кто первый заявил, что они для звездолетов не опасны?!

Палец переместился, указывая на Лючано.

– Твоя правда, – признал гитарист. – Думаешь, тварь в нем?

– В ком же еще?! – завизжал барабанщик.

«Йети» задумчиво потер подбородок, переглянулся с капитаном – и опустил ладонь на кобуру с лучевиком. Бижан последовал его примеру. Оба не сводили глаз с Тартальи. При этом вехдены не выпускали из поля зрения и остальных.

– Не торопись, Гив. Он может быть в любом из нас. Или ни в ком.

– Твои предложения, капитан?

– Гоним всех по очереди через сканер. Структурный анализ биоэнергеники…

Сияние резко надвинулось. Обзорники полыхнули так, что люди чуть не ослепли. Когда все проморгались, мощной флуктуации снаружи не было. Бархатный мрак космоса, россыпи звезд – и никаких рытвин, воронок, клякс и жемчужно-золотых птиц.

В углу зашевелился «овощ», поднимаясь на ноги. За его спиной медленно гас еле различимый «плащ» в виде раскинутых крыльев.

– Что с Нейрамом вы сделали?

«Овощ» говорил раздельно, с неестественной артикуляцией. Замолчав, он стал ждать ответа. В глазах Пульчинелло больше не плескалась голубая пустота.

Там царила черная тьма.

II

– Это он!

Барабанщик рванул из кобуры лучевик.

– Не стрелять!

Приказ Юлии хлестнул плетью. Вздрогнули все, кроме псевдо-Нейрама. В тоне, смысле, напоре произнесенных слов крылась уйма черных волос с крючками-тройчатками на концах. Сеть накрыла рубку, стальные острия вцепились, рванули – и не удержали.

Слишком нервная выдалась сегодня добыча.

– Они уйдут в волну раньше, чем вы нажмете на спуск, – помпилианка была вынуждена объясниться. – От нас и пепла не останется.

Палец барабанщика мелко подрагивал на спусковом крючке. Пальцу сегодня досталось: тыкай туда, тыкай сюда, стреляй, не стреляй… Досталось и нервам: целиться в национального героя, который воскрес из мертвых, разнес в щепки реактор, убил двоих сородичей и стал пристанищем космического отродья – дело не из легких.

– Они?!

– Антис и пенетратор в общем теле. Не важно, кто среагирует первым. Результат будет один. От корабля останутся в лучшем случае обломки.

– Она права, Гив, – подтвердил Бижан. – Убери ствол.

Однако барабанщик не спешил прятать оружие в кобуру.

– Что с Нейрамом вы сделали? – повторил пенетратор, чуть изменив тембр голоса. Создавалось впечатление, что он исследует возможности голосовых связок, учась использовать их по назначению.

– Это не мы! – вырвалось у Лючано.

Люди в рубке ждали вопроса: «Кто?» – забыв, что перед ними не человек, и даже не антис, а принципиально иная форма жизни. Которую меньше интересует вопрос: «Кто виноват?», и больше – «Что делать?».

– Как Нейрама исправить?