Сталин и Военно-Морской Флот в 1946-1953 годах - Владимир Виленович Шигин

у руля советского океанского ВМФ.

К сожалению, эсминец 30-бис стал предметом большого скандала в Главном штабе ВМС, стоивший начальнику Главного штаба ВМС адмиралу А.Г. Головко расположения И.В. Сталина. Дело в том, что адмирал А.Г. Головко, по общему признанию ветеранов ВМФ, являлся любимцем Сталина. Заметим, что когда в 90-е годы военноисторический центра при правительстве РФ решил создать галерею портретов наиболее заслуженных адмиралов советской эпохи, то только адмирала Головко поместили, сидящем на фоне портрета Сталина. Именно А.Г. Головко Сталин выбрал из числа всех иных кандидатов на должность командующего Северным флотом, несмотря на его неполных 34 года! Такого доверия вождя из моряков удостаивался разве что только Н.Г. Кузнецов. Однако, несмотря на личные предпочтения, во главу угла Сталин всегда ставил государственные интересы. А потому, когда Головко попытался ввести в заблуждение руководство страны качеством новых кораблей, реакция Сталина была весьма резкой.

Вот как об этой истории вспоминал адмирал В.И. Платонов: «По плану развития народного хозяйства СССР на 1946-1950 гг. от промышленности на флот стали поступать корабли новой послевоенной постройки. На Севере первенцем эскадренных миноносцев проекта «30-К» был «Охотник» (с 17 декабря 1946 г. «Сталин»). Но первый блин вышел комом. У эсминца на больших ходах появлялась значительная вибрация корпуса, отчего образовывались трещины в обшивке подзора. Испытания хоть и продолжались, но без особой надежды на успех. Стали ждать эсминец улучшенной конструкции проекта «30-бис». «Тридцатки-бис» оказались неплохими кораблями: обладали высокими мореходными качествами, хорошими скоростями, были оснащены новейшей техникой. Однако на океанской волне они стремительно раскачивались и при артиллерийских стрельбах допускали большое количество пропусков залпов. В силу этого оценки учебных стрельб новых эсминцев не поднимались выше трех баллов, в то время как на Балтике и Черном море стрельбы на этих кораблях оценивались на «отлично». Главный штаб ВМС журил нас за низкие показатели в боевой подготовке и рекомендовал учиться у передовиков. Наши же объяснения никто во внимание не принимал, полагая, что мы пытаемся оправдаться.

Но вот И.В. Сталин вызвал к себе первого секретаря Мурманского обкома ВКП(б) В.А. Прокофьева с докладом о развитии края. Василий Андреевич являлся членом Военного совета флота и перед отъездом в Москву посоветовался со мной, что говорить, если «хозяин» поинтересуется военными делами. Как потом рассказывал В.А. Прокофьев, перспективами развития Севера он увлек И.В. Сталина. В заключение И.В. Сталин спросил: «Ну, что еще у вас есть доложить?» Чувствуя, что атмосфера складывается деловая и доброжелательная, Василий Андреевич решительно попросил выслушать его по оборонным вопросам. Сталин, чтобы обратить на это особое внимание членов Политбюро, поднял указательный палец. Это ему принадлежала идея включить в состав военных советов флотов и округов первых секретарей обкомов. Он явно был доволен поворотом темы доклада. Но когда Василий Андреевич коснулся недостатков новых эсминцев, И.В. Сталин пришел в негодование.

- Я предупреждал моряков, чтобы они не повторяли старых ошибок. Довоенные миноносцы у них ломались на волне, эти плохо стреляют! -говорил он, все больше распаляясь.

- Соедините меня с Головко, - делая ударение на втором слоге, потребовал он от своего помощника А.Н. Поскребышева.

- Товарищ Головко, - уже спокойно сказал Сталин, - вот мне сейчас Прокофьев доложил, что ваши новые миноносцы на Северном флоте обнаружили серьезные недостатки. Они стремительно раскачиваются на волне, и тем затрудняют орудийную стрельбу.

Видимо, Головко ответил, что Прокофьев не в курсе дела.

- А вот мы его спросим, откуда у него такие данные.

Василий Андреевич доложил, что он это неоднократно слышал от моряков, а перед отъездом в Москву беседовал с командующим флотом и тот все это подтвердил.

- Головко, так это, оказывайся, вы не в курсе дела.

У Прокофьева сведения достоверные, - сказал И.В. Сталин, - Извольте собрать исчерпывающий материал о качестве этих кораблей и представьте правительству. Если подтвердится то, о чем доложил Прокофьев, мы вас будем судить, и я первый проголосую, чтобы вас расстреляли, - заявил он и повесил трубку.

Характеристику эсминцам «30-бис» я дал отрицательную. Командующие Балтийским и Черноморским флотами отозвались о них положительно. Тихоокеанцы опыта эксплуатации этих кораблей еще не имели и от характеристики их уклонились. Две положительные оценки из трех, видимо, спасли А.Г. Головко».

В своих воспоминаниях адмирал В.И. Платонов, как говорится, смазывает реальную картину и ничего не пишет о последующих событиях. Судя по всему, налицо была определенная интрига, в которой оказались замешаны и Головко, и Платонов. Причем Платонов в данном случае играл против Головко, т. к. последний отстаивал эсминец 30-бис, а Платонов в связке с секретарем Мурманского обкома их охаивали. В чем возможная суть интриги? Из воспоминания Платонова толком ничего не ясно. Он, вроде, как случайно, рассказал о плохих эсминцах В.А. Прокофьеву, а тот также, между прочим, поведал об этом вождю. Фактически же адмирал Платонов напрямую подставил своего начальника. Но зачем? Увы, ответ напрашивается только один: продемонстрировав Сталину свою заботу о флоте и свою принципиальность, с одновременным «разоблачением» вредительства Головко, вынудить Сталина убрать последнего с должности, заняв ее самому.

А ситуация в руководстве ВМФ в то время была действительно непростая. Возглавивший ВМФ после снятия Кузнецова адмирал И.С. Юмашев страдал длительными запоями, и большинство дел переложил на плечи своего начальника штаба А.Г. Головко. Поэтому последний вынужден был сидеть на двух стульях - заниматься своими непосредственными делами, как НГШ и замещать пьянствующего главкома. К тому же Головко сам не отличался крепким здоровьем и часто болел. Поэтому к началу 1951 года в кулуарах высшего эшелона ВМФ начались разговоры о том, что Сталин вот-вот сменит командование ВМФ, убрав и пьющего, и болезненного.

Возможно, именно поэтому командующий Северным флотом адмирал В.И. Платонов и ринулся в атаку, использовав ситуацию с эсминцами проекта 30-бис, заручившись поддержкой партийных функционеров. Особую пикантность ситуации придает то, что А.Г. Головко с В.И. Платоновым являлись не только однокашниками по училищу, но и друзьями, провоевавшими вместе всю войну на Севере. Но, как говориться, ничего личного, только карьера!

Следует признаться, что если интрига Платонова действительно была, то она удалась. Сталин поверил ему и Прокофьеву, приняв их сторону. Почему принял? Видимо посчитав, что командующему флотом виднее, какие именно эсминцы ему прислали.

Что касается А.Г. Головко, то он оказался в непростой ситуации. Получалось, что он, зная о недостатках эсминцев 30-бис, пытался их скрыть от высшего руководства, одобрив приемку недоработанных кораблей. Поэтому Сталин заподозрил своего любимца «в слишком тесных личные контактах» с руководством Министерства судостроения. Попытка А.Г. Головко оправдаться в переданной И.В. Сталину записке с разбором