Испанский садовник. Древо Иуды - Арчибальд Джозеф Кронин

впервые видел ее в таком официальном наряде, придававшем ей значительность, о которой он раньше не подозревал. Внезапно его потянуло к ней со всей страстью.

– Мэри!

Он освободил ее от пакетов, распутав бечевку с маленьких пальчиков в перчатке. Она улыбнулась ему слегка устало. Туман оставил след сажи на ее щеке, подчеркнул легкие тени под глазами.

– Вам все-таки удалось вырваться?

– Да, – ответил он, глядя на нее.

Они помолчали немного, затем он поинтересовался:

– Делали покупки?

– Мне кое-что понадобилось. А тетушка Минни решила устроить себе выходной. – Мэри прилагала усилия, чтобы говорить беспечно. – Она сейчас отправилась повидаться с подругой… Иначе я не смогла бы отлучиться.

– Разве вы не можете задержаться подольше?

Она, потупившись, опустила голову.

– Меня будут встречать… в Ардфиллане.

Неужели в ее ответе содержался намек на неусыпный надзор? Так это было или нет, ее явная усталость его встревожила, как и безжизненный тон, и упорное нежелание встретиться с ним взглядом.

– Похоже, вам не помешает чашка чаю. Зайдем сюда?

Он показал не без колебаний на буфет, залитый огнями и набитый людьми, лишь отдаленно напоминавший тихое заведение в Крэгдоране. Но она сразу покачала головой.

– Я уже выпила чаю с тетей во «Фрейзере».

Это был большой универмаг, торгующий домашней утварью. Мори почувствовал, как кровь прилила к голове.

– Тогда давайте не будем стоять среди этой проклятой толчеи. Пройдемся перед вокзалом.

Они воспользовались главным выходом и свернули на боковую улочку, ведущую в конец станции. Туман сгущался. Он клубился вокруг них, приглушая свет уличных фонарей и шум транспорта. Казалось, они бредут в собственном мирке, но Мори все равно не мог дотянуться до нее, не смел взять ее за руку. Даже их слова звучали неестественно, официально, совершенно бессмысленно.

– Как идет учеба? – поинтересовалась она.

– Нормально… надеюсь. А у вас как дела? Дома все в порядке?

– Вполне, благодарю вас.

– Как Уолтер?

Она ответила не сразу. А потом, словно решившись объяснить все и одним махом покончить с сомнениями, сказала:

– Он был расстроен, но теперь ему лучше. Видите ли… он хотел определиться с датой нашей свадьбы. Мне казалось, не стоит спешить… Я думала, следует немного подождать. Но сейчас все назначено… на первое июня.

Последовала долгая пауза. Первое июня, тупо повторял он про себя, всего через три недели.

– И вы счастливы? – спросил он.

– Да, – резонно ответила она, как благоразумная женщина, обладающая практичным умом, но Мори почему-то показалось, что говорила она как-то заученно. – Люди правильно поступают, когда рано остепеняются – есть время привыкнуть друг к другу. Уолтер хороший человек, из него получится хороший муж. Кроме того… – Она слегка запнулась, но продолжила: – Его связи в городе помогут нашему бизнесу. Дела у отца последнее время идут не очень успешно.

На них упали несколько больших капель, и через секунду начался настоящий ливень. Они нашли укрытие под козырьком закрытой лавки.

– От всей души желаю вам всего самого лучшего, Мэри.

– А я вам, Дэвид.

В узком закутке было абсолютно темно. Он не видел ее, но ощущал рядом всеми своими чувствами. Она дышала тихо и быстро, до него долетал запах мокрой горжетки. Ужасная слабость накатила на него, во рту пересохло, ноги сделались ватными.

– Я не должна пропустить поезд, – сказала она почти шепотом.

Они вернулись на вокзал. У них оставалась всего лишь минута. Поезд уже стоял на перроне. Мори нашел ей угловое местечко в вагоне третьего класса. Она опустила окно, а он поднялся на ступеньку снаружи вагона. Раздался пронзительный свист, локомотив с шипением выпустил пар. Она высунулась из окна. В лице – ни кровинки. Дождь размазал сажу на ее щеке, привел в негодность маленькую горжетку. Она смотрела на него широко открытыми, потемневшими глазами. На ее шее бешено пульсировала маленькая жилка.

– Значит, до свидания, Дэвид. – Голос ее дрожал.

– До свидания… Мэри.

Боль в груди была невыносимой. Мэри уезжает, ничего не изменить, он больше никогда ее не увидит.

Поезд тронулся – и они одновременно, поддавшись инстинкту, совершенно безответственно, словно это было предопределено самой судьбой, потянулись друг к другу и слепо, страстно слились в безумном, диком и восхитительном поцелуе. Поезд постепенно набирал ход. Дэвид соскочил со ступеньки в конце перрона, покачнулся, как пьяный, и чуть не упал. Мэри по-прежнему высовывалась из окна, но состав утянул ее в темноту туннеля. Сердце у Мори бешено колотилось от восторга, на глаза навернулись слезы и, к его ужасу, потекли по щекам.

Глава V

Внезапно он словно очнулся и вспомнил, что в восемь часов должен приехать его шеф, чтобы сделать поясничную пункцию больному, поступившему в отделение после обеда. Нужно мчаться в больницу, чтобы освободить Керра. Он выбежал из вокзала на туманную улицу. Ему повезло сесть на элдонгровский трамвай, который хоть и с большим трудом, но довез его вовремя. Как прошли следующие два часа, он так никогда и не вспомнил. Говорил и действовал будто автомат, едва сознавая, что находится в больнице. Раз или два он ловил на себе изумленный взгляд Драммонда, однако профессор не отпустил никаких комментариев, и наконец, ближе к десяти вечера, Мори сумел уйти к себе и дать волю своим чувствам.

Он полюбил, а так как вкус ее поцелуя был все еще на его губах, он знал, что она тоже полюбила. Это была неизбежность, которая даже отдаленно ни разу не приходила ему в голову. Все его мысли, все силы и устремления всегда были сосредоточены исключительно на одном – на карьере, желании вытащить себя из болота бедности и добиться в жизни ослепительного успеха. Что ж, рассуждал он, испытывая душевный подъем, если он мог действовать в одиночку, то разве нельзя достичь того же самого вместе с ней, при ее поощрении и поддержке? Пусть у нее скромный социальный статус, зато она обладает всеми качествами идеальной подруги-помощницы. Он не мог ее потерять – одна только мысль об этом заставляла его морщиться, словно от перспективы внезапной смерти.

В тоске он нахмурил брови: что же теперь делать? Ситуация, в которую она попала, когда уже назначена дата свадьбы, причем через три недели, требовала незамедлительных действий. Что, если из-за какого-то страшного невезения он не сумеет ничему помешать? И тут он с ужасающей ясностью представил, как педантичный до умопомрачения Уолтер потребует полного выполнения супружеских обязанностей во всем, в том числе и в самой интимной сфере. Этого было достаточно, чтобы довести его до безумия. Он должен написать Мэри – срочно! – и отправить письмо экспресс-почтой.

Когда он