В сердце Антарктики - Эрнест Генри Шеклтон

Из приведенных кратких замечаний ясно, что Эребус представляет огромный геологический интерес как своими единственными в своем роде фумаролами, замечательными кристаллами полевого шпата и редко встречающимися лавами, так и тем, что он служит как бы гигантским футштоком, отмечающим уровень льда во время наибольшего оледенения Антарктики, когда весь остров Росса представлял собою нунатак[75] , одиноко торчавший среди колоссального моря льда. С метеорологической точки зрения он интересен тем, что занимает промежуточное положение между поясом полярного затишья и областью Южного полюса, а также своей полной изолированностью от нарушающего равновесие влияния обширных земных пространств и своей большой высотой, которая позволяет проникнуть в целую систему атмосферных течений? Однако прежде всего Эребус является одним из наиболее интересных на земле мест для метеоролога из-за своего постоянного облака пара на вершине, отклоняющегося то в ту, то в другую сторону, подобно гигантскому флюгеру».

Походная кухня Нансена

Часть IV

Метеорологические наблюдения. Распорядок дня. Испытания автомобиля. Посещение базы «Дискавери». Экипировка для похода на полюс. Рационы. Последние распоряжения

Жизнь и работа на зимовке

После экскурсии на вершину Эребуса мы начали готовиться к долгим зимним месяцам, которые быстро приближались. Ночи стали длиннее, звезды все дольше и дольше не сходили с неба. Главное к чему мы стремились – это как можно лучше защитить дом от разрушительного действия юго-восточных бурь. Приведя все в надежное состояние, насколько это было в наших силах, мы решили обратить свое внимание на те научные работы, которыми еще можно было заниматься. Нас было, конечно, очень мало, поэтому не все имели возможность совмещать научную работу с выполнением разных домашних обязанностей.

Геологам было чрезвычайно важно до окончательного наступления полярной ночи собрать в окрестностях как можно больше материала. Поэтому профессор Дэвид и Пристли с утра до вечера ходили по окрестностям со своими геологическими молотками и мешками. Из каждого такого похода в пределах пяти-шести километров от зимовки они всегда приносили новые и интересные геологические образцы, исследованием которых собирались заняться потом в зимние месяцы.

Вокруг мыса Ройдс рассеяно огромное количество гранитных валунов разных размеров и окраски, попавших сюда при отступании гигантского ледяного покрова, некогда заполнявшего пролив Мак-Мёрдо и покрывавшего нижнюю часть склонов Эребуса. Геологи были чрезвычайно рады, что зимовка оказалась расположенной в местности, доставлявшей им столь интересную пищу для исследования. Мёррей так же был доволен представлявшимися ему в будущем возможностями биологических наблюдений, так как чуть не ежедневно то тот, то другой из нас приносил известие о нахождении еще какого-нибудь нового озера или озерка в окрестностях. Вскоре мы установили, что поблизости находится не менее дюжины небольших водоемов, которые могли оказаться интересными для биологических исследований. Внимание Моусона привлекали различные формы льда и снега в озерах и на окружающих холмах. Изучение их обещало дать любопытные результаты в той области физики, которая его особенно интересовала. Ночи, становившиеся все длиннее, напоминали о том, что над зимовкой скоро появится и южное полярное сияние. Собрать о нем возможно более подробные сведения представлялось также чрезвычайно необходимым, и Моусон заранее уже готовился к этим наблюдениям.

Я уже писал о том, что метеорологическая будка была построена еще до отправления партии на Эребус и что тогда же начались наблюдения. Теперь, когда все находились дома, на зимовке были организованы регулярные метеорологические наблюдения. Адамс, метеоролог экспедиции, вел все наблюдения от 8 до 20 часов. Ночной дежурный производил их от 22 часов до 6 часов. Наблюдения проводились через каждые два часа.

Я не собираюсь писать здесь длинный трактат по метеорологии, но изложу главное, что может интересовать читателя. Наблюдения производились прежде всего над температурой воздуха, ветром и направлением облаков. Подобные наблюдения и в более умеренной полосе имеют большое значение, здесь же в Антарктике, которая еще так мало изучена с точки зрения метеорологии, было в высшей степени важно собрать все возможные данные об атмосферных явлениях. Мы были в особенно выгодном положении вследствие того, что могли наблюдать не только изменения, происходившие в нижних слоях атмосферы, но и те, которые совершались в ее верхних слоях. Эребус своим облаком пара или дыма, находящимся на его вершине, точно указывал нам направление верхних воздушных течений, так что мы как будто были связаны с превосходной высокогорной обсерваторией.

Комплект метеорологических инструментов, приобретенных Адамсом, был полон настолько, насколько позволяли наши финансы. В метеорологической будке находился максимальный термометр, то есть термометр, отмечавший наивысшую температуру в период между двумя наблюдениями. Он устроен так, что раз поднявшись, ртуть в трубке остается на своей высшей точке, хотя бы температура после этого и упала. Записав показания, термометр встряхивают, и это заставляет ртуть понизиться до уровня, соответствующего действительной температуре в момент наблюдения. Затем термометр возвращают на место и через два часа снимают новые показания. Минимальный термометр для констатирования низкой температуры был не ртутный, а спиртовой ввиду того, что ртуть замерзает при –39°. Когда температура падает, столбик спирта, понижаясь, увлекает вниз погруженный в него маленький черный индикатор. Если затем температура повышается и столбик спирта поднимается, индикатор остается на месте, показывая, таким образом, самую низкую точку температуры. Положение индикатора отсчитывается по специальной шкале. При помощи этих приборов мы всегда могли установить высшую и низшую точки температуры в промежутке между наблюдениями.

Кроме максимального и минимального, там же помещались простые термометры с сухим и смоченным шариком. Сухой термометр отмечает температуру воздуха в каждый данный момент, и для этой цели у нас применялся, конечно, спиртовой термометр. Влажный термометр представляет собой обыкновенный термометр, вокруг шарика которого намотан маленький кусочек материи, предварительно погруженной в воду; на воздухе мокрая материя моментально замерзала. В результате испарения льда, окутывавшего шарик, температура, отмечавшаяся этим термометром, была ниже той, которую показывал сухой термометр. Это понижение стояло в прямом соотношении с влажностью воздуха. Для большей точности влажные термометры менялись каждые два часа: термометр, по которому был произведен отсчет, уносили в дом и заменяли другим, на котором только что образовался новый слой льда. Смачивать термометр мокрой кисточкой, как это делается в умеренном климате, было, разумеется, невозможно: по дороге от дома к будке вода обязательно превратилась бы в кусок льда. Для проверки показаний термометров в будке находился также самозаписывающий термометр или термограф. Это очень тонкий инструмент, снабженный металлическими дисками, расширяющимися или сжимающимися при каждом колебании температуры. К дискам прикреплен рычаг, поддерживающий самопишущее перо, которое упирается в разграфленную бумагу, намотанную на барабан, приводимый в движение часовым механизмом. Завод этого часового механизма рассчитан на неделю. Перо термографа вычерчивает на бумаге кривую, подъемы и падения которой соответствуют изменениям температуры воздуха.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});