Режим черной магии - Ким Харрисон

«Но тебе заниматься черной магией можно, да?»

— Здесь славно, — сказала я, бросая сумку на диван. Ткань обивки была вылинявшей, и я аккуратно присела на краешек и, ерзая, сняла пальто, повесив его на спинку позади себя. Из-за Джакса здесь было очень тепло, и окна были покрыты конденсатом.

Ник казался удовлетворенным, когда выглянул из холодильника с бутылкой воды.

— Пирс, хочешь пива? — спросил он, бросая ее мне.

Бутылка упала в мою поднятую руку, и я поставила ее на журнальный столик неоткрытой, в голове мелькнули мысли об Алькатрасе.

Пирс даже не обернулся от полки с кожаными книгами, он сцепил руки за спиной, бегло рассматривая их названия. Это были обычные магические книги. На демонских названий не бывает.

— Нет. Я предпочитаю оставаться с ясной головой, — сказал он ровным голосом.

Решив, что Ник не стал бы заколдовывать мой напиток, я открыла крышку и сделала глоток. Мой взгляд упал на статую Бога Инков, и я подошла к этой уродливой вещице.

— Она настоящая?

Ник облокотился на кухонную стойку, скрестив лодыжки.

— Зависит от того, кого ты спрашиваешь.

«Зависит от того, кого ты спрашиваешь», — издевательски повторила я. Тупая задница.

Руки Пирса расцепились, и он потянулся к длинному, изогнутому ножу, покоящемуся на деревянной стойке перед книгами в кожаном переплете. На самом деле, это был почти кинжал.

— Он настоящий, — сказал он, перевернув оружие и изучая надпись, выгравированную на нем.

— Неужели? — будто бы непроизвольно придя в движение, Ник оттеснил меня к Пирсу и забрал у него нож. — Я нашел его на аукционе по продаже недвижимости, — сказал он, и мы посмотрели на нож. Ложь лилась из Ника с такой легкостью, что это было отвратительно. — Женщина сказала, что он принадлежал морскому капитану, который отказался плыть обратно в Англию. Он кажется мне красивым. И однажды я выясню, что за слова выгравированы на его рукоятке.

Положив кинжал на самую высокую полку над нашими головами, он поставил свое пиво на кофейный столик и направился в спальню, отделенную от остального пространства большой ширмой.

Слова на рукоятке были написаны на латыни. Я их прочесть не смогла, но, судя по мрачному выражению лица Пирса, колдун прочитал и понял.

Уставшая, я вернулась к большому телевизору, прикрепленному к стене.

— Тебя, должно быть, беспокоят воры, — сказала я, глядя на технику, сваленную под телевизором. Я не заметила никакой системы безопасности, и хотя Джакс, конечно, лучше, чем любой детектор на человека или ведьму, он же не сидит здесь круглосуточно семь дней в неделю.

— Нет, после того как у одного из них случился сердечный приступ в коридоре, нет, — ответил Ник, и я развернулась, увидев, как он достал футболку из комода и бросил ее на кровать.

— Он угодил прямо в защитное заклинание, и бам! Понадобилось три дня, чтобы запах горелых волос выветрился отсюда. Энни была очень недовольна, — громко поведал Джакс из дальнего угла кухни.

Чувствуя себя больной, я села на диван, спиной к нему. Вот почему Джакс ушел от нас. Вернув свое внимание обратно, я, как ни в чем не бывало, достала свой детектор сильных чар, светящийся очень слабым, почти незаметным красным. Какая бы охрана у Ника не стояла, она была опасна, даже не будучи активированной.

— Зарабатываешь себе репутацию, да? — подколола я Ника, наблюдая за его отражением в темном экране телевизора, в то время как Пирс пытался разобраться, как работают жалюзи.

Ник снял свою рубашку одним легким движением.

— Не такую плохую, как твоя.

Глаза Пирса гневно вспыхнули, но слова так и не дошли до его губ, когда он заметил потрепанное и покрытое шрамами тело Ника. Я забыла, но Ник был покрыт шрамами; глубокие рытвины, о которых никто никогда правильно не заботился, чтобы они могли спокойно зарубцеваться, пересекали его грудь и плечи, создавая причудливый рисунок. Большинство из них, он, скорее всего, получил на крысиных боях, на которых мы познакомились. Но большее беспокойство вызвал новый демонский шрам, двумя разрезами пересекающий его плечи. Ник отвел взгляд прочь, когда понял, что я заметила его. Двигаясь быстро, он надел легкую футболку.

Раздраженная, я скрестила руки на груди и откинулась на подушки, уставившись в черный экран телевизора. Неловкое молчание росло, и нарушалось оно только звуком крыльев Джакса. Глядя в почти зеркальную поверхность экрана телевизора, я увидела, что Ник сел на край кровати, натягивая испачканный синий комбинезон на штаны. Мне стало интересно, не этот ли комбинезон был на нем, когда он помогал мне пробраться на землю Трента. Возможно, я ничем не лучше его.

— Ванная за кухней, — сказал Ник, вставая и подтягивая лямки на плечах. — Под кроватью лежат запасные одеяла на случай, если будет холодно или если вы не станете спать вместе, и один из вас ляжет на диван.

Приоткрыв губы, я одарила его хмурым взглядом. Внимание Приса переключилось с полки с доиндустриальными пуговицами, его поза стала напряженной, и он посмотрел на Ника сквозь свободно висящие черные кудри.

— Рэйчел — леди, сэр, а не любительница приключений. Если бы я не был обязан соблюдать политес в благодарность за помощь, которую вы оказали нам, я бы без обиняков доказал вам это.

Ник ничего не сказал, не выказал никаких эмоций. Не глядя на руки, он открыл верхний ящик и сгреб рукой белье вглубь комода, чтобы свалить туда вещи. Повернувшись, он достал что-то из своей куртки, лежащей на кровати, и также бросил туда, скрывая то, что стало с его телом.

— Рэйчел не леди, — сказал он, с громким стуком закрыв ящик. — Она ведьма, что-то типа суки, похотливой и на все согласной. Рэйчел, со сколькими мужиками ты уже переспала? С дюжиной? С двумя?

— Ник! — воскликнула я, вставая в растерянности и не на шутку встревожившись, когда Пирс направился к нему. — Пирс, нет! — закричала я, вставая между ними, уперев свои растопыренные пальцы в его грудь и одеревенелую руку, останавливая его на смертельном пути. Я почувствовала скачок энергии между нами, и он покраснел, уклоняясь от меня, его глаза были опущены, челюсть сжата.

— И это говорит мужчина, который живет в доме свиданий? — пробормотал Пирс.

Непреклонный, Ник перешел на кухню, чтобы снова надеть ботинки. Я была почти готова врезать Нику собственноручно, но это не принесло бы ничего хорошего никому из нас.

— Что делает Рэйчел, никого не касается, — сказал Пирс. — Я считаю, что пригласить женщину к себе в жилище только затем, чтобы поставить под сомнение ее статус, — это трусость. Вы должны извиниться.

Нога Ника с глухим стуком опустилась вниз, когда он натянул второй кроссовок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});