Сорвать маску - Маргарет Макфи

— Буду счастлив, принять ваш вызов, сэр, — холодно бросил Доминик.

— Нет, папа! — тихо вскрикнула леди Марианна.

— Одну минуту, сэр, — произнес виконт Линвуд, положив руку на плечо отца. — Мы еще не закончили переговоры с его светлостью.

— Напротив, — презрительно бросил тот. — Считаю дело закрытым.

— Но мы еще не обсудили миссис Марлбрук — или же мне следует называть ее мисс Нуар? И следует подумать о судьбе мальчика — полагаю, его имя Арчи? Какое удивительное сходство между ним и его отцом.

Линвуд одарил Доминика опасной, неприятной улыбкой, и тот невольно опустил глаза. Его взгляд замер на двух изумрудах, украшавших серебряный набалдашник трости виконта, выполненный в виде волчьей головы.

У Доминика упало сердце. Кровь застыла в жилах, словно превратившись в лед.

— Это были вы, — произнес он, едва веря в это.

Смит. В этот миг все части головоломки сложились. Линвуд — совладелец газет своего отца. У него связи среди журналистов. Денег у семьи предостаточно. И веские причины позаботиться о том, чтобы свадьба герцога Арлесфордского с миссис Марлбрук не состоялась.

— Только подумайте о том, что будет с мальчиком, если правда о его достойных мамочке и папочке, чье имя у всех на слуху, окажется на страницах столичных газет. Герцог, его шлюха и их ублюдок — какой прелестный заголовок!

Доминик отреагировал на оскорбление совершенно автоматически, а уж потом начал думать. Его кулак с силой врезался в подбородок Линвуда. Все произошло так быстро, что виконт даже не почувствовал опасности и сложился пополам, пошатнувшись и прижав руку к рассеченной губе.

— Значит, вы этим угрожали Арабелле, когда отправились на Керзон-стрит?

Доминик схватил виконта за грудки и пришпилил его к стене.

— Не только. Я намекнул, что ваша жизнь окажется в опасности, если она скажет вам хоть слово! Арлесфорд, неужели ты думал, что тебе сойдет с рук то, как ты обошелся с моей сестрой? — прорычал Линвуд, забыв о вежливости. — Что мы проглотим нанесенное оскорбление? Ты надменный мерзавец, Арлесфорд! Женись на Марианне, или, клянусь, я напечатаю эту историю со всеми подробностями!

Доминик посмотрел в глаза Линвуду и заметил, как виконт побледнел, встретившись с опасным взглядом, в котором на мгновение промелькнула жажда крови. Добившись желаемого эффекта, герцог снова скрыл свои истинные чувства под маской холодности и презрения, полностью взял себя в руки и приготовился сыграть самую важную партию в своей жизни.

— Присаживайтесь, джентльмены. Давайте обсудим сложившееся положение. — Он снова указал им на кресла, стоявшие по другую сторону массивного стола. — Уверен, вы простите мою вспышку, учитывая то, что вы сами ее спровоцировали. Желание защитить свою кровь — весьма сильное чувство. Полагаю, все мы, собравшиеся в этом кабинете, понимаем, о чем я. Вы видели, чем была готова пожертвовать мать юного Арчи. Неужели вы полагаете, что его отец окажется менее решительным?

Он спокойно вернулся на свое место за столом.

Во взглядах Линвуда и Мисбурна по-прежнему сквозила настороженность, но Доминик понял, что они сочли себя победителями. На сей раз они последовали его совету и сели в кресла.

— У отца есть долг перед сыном… и перед дочерью тоже, — произнес Мисбурн. — Женившись на моей дочери, вы защитите своего сына. Только подумайте, какая его ждет судьба, если эта скандальная история выйдет наружу! Что будет с ребенком?

— Я не могу не думать об этом, сэр, а потому сделаю все, что в моих силах, дабы избежать огласки.

Мисбурн кивнул, не в силах скрыть торжество, промелькнувшее в скользнувшей по его губам улыбке.

— Я рад, что вы начинаете мыслить здраво, Арлесфорд.

— Еще бы. — Доминик вернул улыбку, но холодность ее вполне могла заморозить Темзу. — Однако, по моему скромному разумению, история, обрисованная только что лордом Линвудом, возможно, не вполне соответствует действительности.

— Как так, сэр?

Виконт слегка прищурился, глядя на Доминика.

Тот снова улыбнулся:

— Давайте еще раз сверим, факты. Во-первых, у нас есть блондинка в маске куртизанки, некая мисс Нуар, чье имя и лицо я, вопреки своим обычаям, изо всех сил пытался сохранить в тайне. Во-вторых, у нас есть граф Мисбурн, который отчаянно желает женить меня на своей дочери, позвольте заметить, белокурой девушке. И наконец, вспомним о такой мелочи, как присутствие этой самой дочери здесь, в особняке Арлесфордов, в доме распутного холостяка, поздно ночью.

— К чему вы ведете, Арлесфорд? — вопросил граф Мисбурн.

— Как же, ваше сиятельство! Совершенно ясно, что женщина, скрывавшаяся под маской мисс Нуар, не иначе леди Марианна Уинслоу, ваша дочь, сэр!

— Это грязная ложь, сэр! — взорвался Мисбурн, вскочив на ноги.

— Так говорите вы, а что скажет свет, хотелось бы мне знать?

Линвуд тоже вскочил, прожигая Доминика ненавидящим взглядом.

— У нас есть свидетель, который может опознать в Арабелле Марлбрук мисс Нуар, работавшую в борделе миссис Сильвер.

— Вот как? А вы давно с ним в последний раз связывались? — Глаза Доминика словно остекленели, взгляд был неподвижным и безжалостным. Он поднялся и выпрямился, сверху вниз глядя на стоящих перед ним мужчин. — Похоже, господа, вы слишком мало заплатили ему, и кредиторы не сочли нужным проявить милосердие. Признаться, я боюсь за его здоровье. А что до остальных работников заведения миссис Сильвер, уверен, они полностью подтвердят мою версию.

— Общество заставит вас заплатить за эту гнусную ложь! — пригрозил Мисбурн.

— Общество и без того прекрасно знает, за что миссис Сильвер и ее девочкам может платить известный повеса и распутник. Но почему вдруг выдающийся благородный джентльмен вроде виконта Линвуда платит хозяйке борделя? Разумеется, только с одной целью — чтобы его сестра сыграла роль куртизанки и заманила наивного герцога в ловушку.

Мисбурн покачал головой:

— Какая гнусная, бессвязная ложь! Никто не поверит в эту нелепую историю!

— Напротив, сэр, в обществе сочтут, что это весьма смелый и амбициозный план, который еще больше подтвердит вашу репутацию грозного человека, с которым лучше не связываться. Что же до репутации вашей дочери… Боюсь, леди Марианне не удастся сохранить свою честь незапятнанной. — Доминик одарил графа холодной, жестокой улыбкой. — Нет, Мисбурн, это вас назовут лжецом. А шантаж достопочтенной, респектабельной вдовы в этом свете представляется отчаянной попыткой вернуть упущенное.

— Будь ты проклят, Арлесфорд!

Линвуд сжимал набалдашник трости так крепко, что костяшки пальцев побелели.