Синяя трава - Пётр Кантропов

Так как лето явно подходило к концу, стратегию строительства слегка изменили с тем, чтобы провести земляные работы в тёплое время года, а остальное можно доделать и зимой. Второе овощехранилище сдали в эксплуатацию и сразу стали готовить фундамент бани. Продолжили строительство фундамента на четвёртом бараке за счёт снижения темпа на втором и третьем. Поставили будку над генератором и продолжили модернизацию гончарного производства.

С хорошей скоростью, как только появился пресс, стали штамповать кирпичи и сантехнику, весь ассортимент которой пока состоял из трубных деталей двух видов. Сделали и несколько ведёрных горшков. Изделия, прикрытые травой от солнца, пока сохли просто на улице.

Бригада Максима сосредоточилась на разборке хвоста самолета, и бортинженер счёл скалолазку Лолу самым подходящим консультантом в области промышленного альпинизма.

– Ну, я никогда не занималась промышленным альпинизмом. И просто обычным альпинизмом тоже не занималась, – сказала девушка.

– Но ты все равно хотя бы имеешь представление, как можно организовать страховку, чтобы все тут не попадали к чертям! – ответил Максим. – Вот, можно использовать ремни от кресел.

– Да… Ремни очень короткие, – сказала Лола. – Их нельзя связать между собой. Но их можно, конечно, сшить как надо. Хорошими капроновыми нитками.

Конечно, в багаже трехсот пассажиров да в запасе экипажа нашлось какое-то количество капроновых нитей, но очень немного. Пришлось распустить один ремень. Обвязок сделали с запасом, потому что разбор самолёта – это явно не последняя высотная работа, а падать с большой высоты никто не хотел. Вернее, ударяться в конце падения обо что-то твердое. Металлические детали приспособили родные кресельные. Самые рукастые женщины приступили к изготовлению, стараясь сделать так, чтобы стежки имели одинаковое натяжение, для равномерного распределения нагрузки по нити. Иначе часть нити с большим натяжением станет слабым участком цепи. И, конечно, прошивали одно и то же место на несколько раз. Ещё несколько ремней ушли на трёхметровые стропы, чтобы ими можно было просто привязываться к чему-то серьезному. Конечно, вряд ли удалось бы отсертифицировать полученное снаряжение на то, что оно держит 1,5-2 тонны, но, в общем, столько и не надо было, потому что с большой высоты, обеспечивая внушительную динамическую нагрузку, никто срываться не собирался.

Жизнь показала, что существует большая потребность в непромокаемых ёмкостях для заготовок. Пока все бочки шли на масло и вино, но вскоре предстояла засолка некоторых продуктов, для которых предполагалось использовать гончарные сосуды или те же бочки, выдолбленные из берёзы. Существовали, однако, сомнения, что долблёные бочки не потрескаются. Кроме того, люди, собирающиеся плыть вниз по реке, хотели прихватить с собой керосин. Керамические сосуды представлялись пока более надёжными, чем бочки.

* * *

Жизнь на сборе облепихи вышла на рабочий режим. Сборщицы, не желая рвать одежду о колючки, оделись в броню из лыковых ковриков. Шалаш поставили вполне капитальный из хороших брёвен. Мужчины не поленились сделать пол, располовинив стволы лиственниц. На случай дождя или просто холодной погоды у входа оборудовали место под очаг.Теперь, используя ягодную стоянку как базу, возводили похожее сооружение возле зарослей конопли.

Если с облепихой всё было понятно, то с коноплёй никто ранее дела не имел. Среди пассажиров даже квалифицированного наркомана не нашлось. Наиболее полной информацией о растении обладал компьютер Марьяны. Но и там не нашлось всего того, что хотелось бы знать. Мужские растения уже пора было собирать. Затем нужно было разделить стебли, листья, цветы и семена. Да ещё и получить отдельно сок.

С семенами всё ясно – их можно кушать. Ещё можно получить масло и жмых отдельно.

Листья теоретически можно курить, но можно ли их испльзовать ещё как-то? Из сока или цветов медики рассчитывали получить болеутоляющее средство. Но сильнее всего ощущалась нужда в волокне, на которое пойдут стебли. И эти стебли предстояло ещё как-то замачивать перед обработкой.

Водопьянов Геннадий, проконсультировавшись с Николаем Осиповым, признанным в племени экспертом по отлову диких животных, решил отказаться от охоты на лосей, а операцию по поимке козлят отложил до тех пор пока для этой работы не освободится хотя бы два десятка мужчин. Сам же Николай вполне успешно довёл поголовье поросят до шести штук, но козы пока казались более нужной скотиной. Немцы пока следили за стадом и тщательно изучали местность, так как Геннадий хотел выловить всех троих козлят, не переломав им ноги.

* * *

Уже вторую неделю Арина целенаправленно пыталась заниматься с немецкими мальчиками русским языком. Подготовки в области преподавания языка у нее, конечно, не было никакой, но девушка старалась, как могла, а иногда переходила на немецкий, который два года учила в школе и знала его, наверное, уже хуже, чем немцы за почти три недели успели освоиться с русским. Хлопцы уже освоили алфавит, и теперь сосредоточились на том, чтобы выучить побольше слов. Арина выбирала наиболее простое и употребляемое слово из синонимов, и они заносили его в список слов, которые надо заучить за следующий день. Далее шла беседа на русском языке, которая с большим трудом давалась всем четверым. Ребята, когда хотели что-то сказать, но не знали как, находили нужное слово в словаре.

После почти часового занятия Арина ушла в свой угол.

– Ну? – Эрих и норберт отложили ноутбук и вопросительно посмотрели на Маттиаса.

– Что – ну? – спросил тот.

– Сколько ты еще собираешься мучить ее?

– Что?

– Брось, мы видим, как она на тебя смотрит, – сказал Эрих. – Почему ты не идешь ей навстречу? Она нравится тебе или нет.

– Да нравится… – протянул Маттиас. – Но…

– Что – но?

– Я… Не хочу связывать жизнь с ее семьей. Ее отец пугает меня.

Ее отцом был военный бухгалтер Аркадий Володарский.

* * *

После беседы с Алтуфьевым столяр терпел ещё час, а затем, решив, что физик назначил его главным по браге, понял, что время терять нельзя. Террор Лев начал с Максима, требуя двадцать трубок, пригодных для пищевого производства. Бортинженер упирался как мог и через двадцать минут чуть не дошел до истерики.

– Хоть на ремни меня режь, а разувать кабель ради самогона не дам! – орал авиатор.

Этот ретроград совершенно не разделял готовности Сикорского плюнуть на никому не нужное электричество и перейти на прогрессивные керосиновые лампадки. Намечающуюся драку пресёк вовремя вмешавшийся Хоменко. Минут за десять удалось найти огрызки поливинилхлоридных трубок, из которых можно получить пять шлангов приемлемой длинны, если, конечно, обеспечить герметичное соединение.