Путешественник во времени - Генри Ченселлор

Том улыбнулся. Наверняка это опечатка — как такое вообще возможно? Наклонившись, он изучил остальные газеты того же оттенка. Все они были напечатаны на той же, как будто бы вощеной бумаге, на том же наречии, в том же самом году. Опечаткой это быть не могло — сотни разных газет не ошибутся в дате одинаково. Том стоял и ошеломленно смотрел на зеленоватую стопку. Как же дону Жервазу с Лотос удалось заполучить газеты из будущего? Если только… Мальчику пришла на ум догадка, в которую он не осмеливался поверить. Если только…

И тут хлопнула входная дверь.

— Папа? Папа, я вернулась.

Том услышал за дверью мягкие шаги Лотос.

— Папа, где ты?

Он едва успел заползти под скамеечку для ног, прежде чем дверь открылась.

— Эй?

Лотос с небольшим рюкзачком стояла в дверях. Голос ее звучал крайне раздраженно:

— Кстати, я его принесла.

Глава 21

МГНОВЕНИЕМ ПОЗЖЕ

Том Скаттерхорн лежал совершенно неподвижно, пытаясь не обращать внимания на бешено стучащий в ушах пульс. Из своего укрытия под кожаной скамеечкой для ног он видел лишь черные ботинки Лотос, пачкающие снегом персидский ковер. Что она делает? Чуть не сломав себе шею, мальчик повернул голову к камину и кое-как разглядел высокое зеркало, в котором отражалась вся комната. Девочка в обтягивающем черном комбинезоне, застегнутом до горла, стряхнула снег с белой шубки и аккуратно повесила ее за дверью. Стянув капюшон, она распустила длинные темные волосы, подобрала с пола небольшой синий рюкзачок и небрежно бросила его на стол. Раздался приглушенный писк, и рюкзачок дернулся, как будто из него пыталось выбраться какое-то живое существо.

— Не трепыхайся, мерзкая тварь, — прошипела Лотос. — И до тебя дойдет дело.

Она бросила раздраженный взгляд на испачканный кровью указательный палец.

— Дьявол.

Она засунула пораненный палец в рот и пососала. Том все еще гадал, что за существо находилось в рюкзачке и укусило ее, когда услышал знакомые шаги на лестнице, а потом и в коридоре. Дверь распахнулась, и в кабинет вошел дон Жерваз с деревянным ящиком, полным каких-то бутылок.

— Этим болванам ничего нельзя поручить! — раздраженно пророкотал он. — Даже медуза на их месте соображала бы лучше.

Лотос что-то проворчала и угрюмо плюхнулась в кресло, наблюдая, как ее отец расставляет на столе пыльные старые бутылки.

— Я думала, мы их уже проверяли.

— Увы, нет, милая. Нужно это сделать, каким бы скучным ни казалось тебе это занятие.

Том узнал бутылки с подоконника в мастерской. Видимо, дон Жерваз за ними и возвращался в прошлое. Этикетки пропали, многие емкости были почти пусты — Август явно не счел необходимым брать их с собой. Расставив их, дон Жерваз взял деревянный ящик и уже собирался отбросить его в сторону, но заметил, что по его дну что-то катается.

— Погоди-ка.

Запустив костлявую руку в ящик, дон Жерваз выудил оттуда пыльный синий пузырек, заткнутый пробкой.

— Хм.

Он поднес бутылочку к свету и приник мутным глазом к темно-синему стеклу, проверяя, не осталось ли чего-нибудь внутри. Том разом побелел, увидев склянку, — в таких Август хранил свой состав. Почему он не забрал ее? Не мог же он быть настолько рассеянным, чтобы попросту забыть одну из своих драгоценных бутылочек?

— Что ж, это можно выбросить сразу, — проворчал Аскари, убедившись, что пузырек пуст, не считая лилового осадка на дне.

С презрительным фырканьем дон Жерваз швырнул склянку в мусорную корзину. Том услышал позади глухое звяканье и, вывернув шею обратно, увидел, что бутылочка уцелела, упав на старые газеты на дне корзины, только стеклянная пробка вывалилась.

— А теперь, милая, к делу, если ты, конечно, не возражаешь.

Дон Жерваз нетерпеливо выдвинул ящик стола и достал оттуда прозрачную бутылку с черепом и костями, нарисованными на этикетке.

— Буду только рада, если ничего из этого не сработает, — капризно заявила Лотос, снова принявшись рассматривать укушенный палец.

— Ну же, Лотос, этот укус тебя не убьет, — презрительно усмехнулся дон Жерваз. — Сколько раз тебе повторять: норовистому зверью ломай лапы или выкалывай глаза.

Он достал из кармана пару блестящих кожаных перчаток и бросил их дочери. Лотос натянула их в каменном молчании.

— Теперь-то готова?

Девочка не откликнулась.

— Хорошо.

Склонившись над столом, мужчина длинными костистыми пальцами осторожно свинтил пробку с бутылки яда. Трижды быстро смочил носовой платок, кивнул дочери, и та поспешно запустила в рюкзачок руку в перчатке. Раздался пронзительный писк, но Лотос, не обращая внимания, шарила внутри, пока не поймала перепуганного зверька.

— Попался, гаденыш, — прошипела она и, сильно стиснув кулак, вытащила отчаянно вырывающееся существо из рюкзачка. — Фу.

Дон Жерваз с отвращением уставился на комочек белой шерсти с розовыми глазками, бешено извивающийся в руке Лотос. Это был Планктон.

Тому никогда не нравилась эта крыса, но сейчас, в таких обстоятельствах, он не мог ей не посочувствовать, хотя бы слегка. Выпучив глаза от ужаса, Планктон в отчаянной попытке вырваться впился зубами в перчатку Лотос. Но было уже поздно: быстрым движением дон Жерваз крепко прижал отравленный платок к мордочке крысы. Зверек отчаянно сопротивлялся, сучил в воздухе лапками, но вскоре обмяк и, вздрогнув в последний раз, замер в руках Лотос.

— Excellente.[33]

Дон Жерваз, усмехнувшись, завинтил пробку на бутыли с ядом, а затем включил компьютер и лежащий рядом прибор. Машина загудела и ожила.

— Вот ты и сдохла, крыса, — злобно прошипела Лотос. — Дохлая, как дронт.

Дон Жерваз взял датчик и медленно провел им вдоль безжизненного тельца Планктона. Потрескивали помехи, но больше прибор ничего не уловил.

— Похоже, ты права, милая, — проворчал мужчина.

Лотос заглянула в розовые глазки Планктона и раздраженно скривила губки.

— Может, оставим ее так?

— Лотос, ты же знаешь, что мы не можем так поступить — или ты так ничему и не научилась? Лучше всего подходит только что убитое животное, и даже эти отбросы могут принести пользу. — Он звонко щелкнул пальцами. — Тампон, будь любезна!

Лотос устало вздохнула, придвинула к себе стул и взяла со стола пучок тонких проволочек и комок ваты. Оторвав клок ваты, она умело обмотала ею конец проволочки.

— Спасибо, — откликнулся дон Жерваз, принимая тампон. — Будем надеяться, что нам повезет. Numero uno.[34]

Взяв со стола первую бутылку, он вытащил пробку и опустил внутрь проволоку так, чтобы обмакнуть ватку в прозрачную жидкость, оставшуюся на дне. Потом извлек тампон, осторожно мазнул им по пасти Планктона, схватил датчик и провел им вдоль крысиного тельца. Прибор загудел, снова чуть слышно затрещали помехи — и больше ничего.

— Хм, — с явным разочарованием проворчал дон Жерваз.

Он стер влажный след с мордочки Планктона и повторил процедуру со второй бутылкой. Датчик показал в точности те же результаты и в этот раз, и в следующий. Мужчина повторял операцию снова и снова, продвигаясь к концу ряда бутылок, и с каждой секундой злился все сильнее.

— Надеюсь, твое желание не осуществится, милая, — пробормотал он, отбрасывая очередной тампон. — Время не на нашей стороне.

С каждой новой неудачей глаза дона Жерваза выпучивались все больше, словно он действительно кипел внутри, но Планктон так и лежал на столе мертвым, с застывшим на мордочке выражением крайнего ужаса. Лотос молча записывала размер и форму очередной бутылки в блокнот, ставила рядом крест и готовила очередной тампон. Она занималась этим не впервые, и работа ей наскучила. Неудача казалась неизбежной.

В кабинете уже тошнотворно пахло химикатами, но они оба не обращали внимания на вонь. С трудом сдерживая ярость, дон Жерваз потянулся к последней бутылке.

— Думаю, — медленно произнес он, — если и это не подействует, мое терпение лопнет.

Его глаза сверкали от тихой ярости, когда он вгляделся в остатки ярлычка.

— Козел?[35]

— Может, экстракт козла? — язвительно предположила Лотос. — Может, Август Кэтчер захотел сделать чучело козла более козлоподобным и выварил одного, добавил веточку розмарина, пару измельченных овечьих глаз, ложку птичьих мозгов, нос вомбата…

— Очень смешно, Лотос, — перебил ее дон Жерваз. — Прекрасное чувство юмора.

Девочка фыркнула собственной шутке, свернула последний тампон и передала отцу.

«Жидкость Гоутби, — подумал Том. — Та, в которой содержится стрихнин!»

Он смотрел, как дон Жерваз смачивает ядом губы Планктона, уверенный, что это средство крысу не оживит точно. Датчик снова потрещал и умолк. Как и следовало ожидать, он ничего не зарегистрировал.

— Carramba!