Подвеска Кончиты - Анна Князева

– Что вы сказали?

– Сила под номером четыре. Третья, по убеждению Ломашкевича, вмешалась еще в вагоне. Он считает, что охранников убил не тот, кто потом задушил женщину.

– Ну что ж, Ломашкевичу виднее. Я ему выслал из Москвы кое-какие материалы, не знаю, пригодились ли, – Сергей Вешкин отхлебнул глоток чаю. – Но и это еще не все. Перед самым отлетом сюда я вдруг узнаю, что любовница Рака, на которой он вскоре хотел жениться, покончила с собой. Это случилось сегодня утром. Говорят, старик очень любил ее и ради нее хотел расстаться с женой. Представьте себе, она была цыганкой…

Тяжело сглотнув, Дайнека спросила дрожащим голосом:

– Как ее звали?

– Минуту, у меня где-то записано…

Вешкин принялся рыться в карманах. Отыскав клочок бумаги, долго в него вглядывался.

– Никак не разберу. Фамилия вроде Свиридова, а зовут ее…

– Роксана? – спросила Дайнека.

– Да. Откуда вы знаете?

– Она ехала с нами в вагоне, и она была любовницей Шепетова.

– Ирина Закаблук рассказала мне историю про оранжевый галстук, – послышался чей-то голос.

Все обернулись. В дверях стоял Дмитрий Петрович Ломашкевич.

– У вас было открыто.

– Батюшки мои, – Зинаида Дмитриевна сорвалась с места. – Это я, дура старая, забыла замкнуть! Сквозняком, видать, распахнуло.

– Сидите, – остановил ее следователь. – Я закрыл дверь на щеколду.

Зинаида Дмитриевна послушно опустилась на стул.

В руках у Ломашкевича была неизменная кожаная папка, и пока он шел через комнату, все внимательно следили за каждым его движением. Наконец он сел за стол, и Зинаида Дмитриевна поставила перед ним чашку.

– Ирина Закаблук рассказала мне, как вы спасали Роксану Свиридову и ее бывшего любовника Турусова. Однако по-настоящему в этом нуждался только его галстук.

– Я не понимаю… – Дайнека растерянно улыбнулась.

– Эту историю придумала сама Роксана и подсказала Шепетову трюк с украденным галстуком во время теледебатов.

– Что за ерунда! – возмутился Вячеслав Алексеевич.

– Я объясню… На самом деле все было затеяно только для того, чтобы выманить вашу дочь в Москву и там убить. Ей даже могилу вырыли в лесополосе, недалеко от города Домодедова. К счастью, благодаря академику Петрову она успела улететь этим же самолетом.

– Господи! – вырвалось у Людмилы Николаевны.

– Зачем?.. Зачем ей было меня убивать? – не поняла Дайнека.

– Она хотела отомстить.

– За что?

– Послушайте, – Вячеслав Алексеевич тяжело положил руку на стол. – Давайте все по порядку. Выкладывайте, что вам известно.

В дверь снова постучали.

– Да что же это такое! – проворчала Зинаида Дмитриевна, поднимаясь со стула. – То никого, а то один за другим…

В комнату вошли Ирина и Эдуард Марцевич. Дайнека покосилась на следователя. Тот, улыбаясь, заметил:

– Мы уже поговорили с Эдуардом Михайловичем. Наконец все прояснилось, и он вне подозрений.

С кухни вернулась Зинаида Дмитриевна, в руках она держала две чайные кружки для вновь пришедших.

Когда все расселись, Ломашкевич продолжил:

– Вы спросили меня, для чего ей было нужно вас убивать? Начнем с самого начала. За десять часов до отправления поезда Москва – Красноярск, вы, Людмила, впервые встретились с Роксаной Свиридовой.

– Этого быть не может, – заявила Дайнека.

– И тем не менее.

– Этого не может быть, – повторила она.

Ломашкевич поднял руку, призывая к терпению.

– Дослушайте меня до конца. Она увидела вас из окна своей квартиры, куда вы подвозили Шепетова. Это случилось после того, как вы разбили его машину.

Ирина поторопилась заметить:

– Это я рассказала про тот случай у рекламного агентства, чтобы помочь следствию.

– Прощаясь, вы, вероятно, выходили из машины. Роксана хорошо вас разглядела и устроила Шепетову сцену ревности. Но это было ничто по сравнению с тем, что ему пришлось выдержать в первые минуты пребывания в поезде. Роксана узнала вас на перроне. Одна из проводниц слышала их разговор.

Дайнека вспомнила, как, стоя под дождем, через стекло увидела лицо девушки.

– У меня есть все основания утверждать, то похищение денег было организовано Семеном Крестовским по приказу Вадима Николаевича Рака. А он, в свою очередь, активно поддерживал предвыборную кампанию Шепетова. Из чего следует, что Шепетов не мог не знать о готовящемся преступлении. Кстати, – Ломашкевич улыбнулся, – именно Шепетов выбрал козла отпущения. Им оказался Иван Данилович Казачков. Позже его должны были обвинить в преступном сговоре с представителями штаба Турусова. А именно – с вами, Ирина Ивановна.

– Со мной? – удивленно воскликнула журналистка. – Здесь они здорово промахнулись. Меня скоро отовсюду попрут за профнепригодность. Я теперь обо всем узнаю последней.

– По-видимому, Роксана знала о предстоящем похищении денег. Скорее всего, Шепетов сам проболтался. А может быть, она подслушала разговор. Знала она и о том, что охранников убивать не планировали. В какой-то момент в ее голове созрел чудовищный план. Может быть, тогда, когда вы вчетвером сидели в купе Шепетова, а она, ревнуя и ненавидя, одна – во втором. А может, когда Роксана увидела вас с Шепетовым в коридоре. У нее, как теперь говорят, «планка упала». Нужно заметить, что вечеринка была устроена в расчете на то, что у Казачкова с Ириной Закаблук вновь завяжутся отношения, чтобы потом разыграть этот козырь в политической игре. Поэтому вы, Людмила, должны были как можно дольше оставаться в купе Шепетова.

– Вот еще! – фыркнула Дайнека.

– Именно так, – подхватил Дмитрий Петрович. – С этого момента начались нестыковки. В одиннадцать сорок пять Роксана выходит из купе и застает своего возлюбленного с вами. Спустя какое-то время между ними происходит бурная сцена. Шепетов сказал ей, что не собирается продолжать отношений. Несколько обрывочных фраз этого разговора слышал Мединцев Николай Сергеевич, заместитель Жукова. Обида и жгучая ревность заставили Роксану решиться на преступление. Она была готова на все, чтобы отомстить Шепетову. Воспользовавшись отсутствием охраны в коридоре, она проникает в пятое купе и душит сначала одного, потом другого охранника.

Остается только предполагать, как именно она это делала. У нее наверняка не хватало сил, она была хрупкой девушкой. И все же у нее достало выдержки завершить начатое.

– Чем она их душила? – спросила Дайнека.

– Думаю, тем самым золотистым шнуром, который был в ее волосах. Эксперты обнаружили на коже убитых микрочастицы золотистого цвета. Но это только мои предположения. Дождемся окончательного заключения экспертизы. Итак, с этого момента безобидная инсценировка похищения денег превращается в серьезное преступление, отягощенное двойным убийством.

Первым об этом узнал Валентин, когда зашел в пятое купе проверить, все ли в порядке. Обнаружив два трупа, он немедленно доложил Шепетову, и они вместе осмотрели место преступления. Не знаю, что заметил Шепетов, но он сразу кинулся во второе купе к Роксане. Очевидно, Виктор Евгеньевич слишком хорошо знал горячий нрав своей цыганской любовницы.

Это было в пятнадцать минут первого. Время, когда появились вы, Людмила. Сначала вы заметили Валентина, выходящего из пятого купе, потом услышали ссору за дверью второго. И все это время по вагону бегал несчастный Казачков со своей окаянной бутылкой.

С этого момента началась история, которая чуть было не стоила вам жизни. Не знаю, призналась ли Роксана Шепетову в убийстве. Скорей всего – да. Разрыв был неминуем, и во всех своих несчастьях она винила только вас.

– Меня?! – в голосе Дайнеки послышалось возмущение.

– Именно вас, – кивнул Ломашкевич. – Для того чтобы отомстить вам, она позвонила Раку и, зная, что ради нее он готов на все, рассказала, что убила двоих охранников. И между прочим, сообщила, что вы, Людмила, видели ее выходящей из пятого купе.

– Но я не видела ее!

– В этом и заключается вся подлость момента! Она солгала, чтобы разделаться с вами. И Рак отдал приказ избавиться от вас, как от ненужного свидетеля.

– Откуда все это стало известно? – изумилась Ирина.

– Думаю, если вы поклянетесь… – вступил в разговор Вешкин…

– Клянусь! Никому! – при взгляде на Ирину любому стало бы ясно, что она будет молчать как могила.

– Мне удалось достать расшифровки разговоров Рака, и я отослал их Димычу. В этом замешаны спецслужбы, надеюсь, вы понимаете, что это не слишком законно…

– Конечно, в дело они не попадут, – сказал Ломашкевич. – Но с их помощью нам стало известно, как на самом деле развивались события.

– Как Шепетов отреагировал на убийство охранников? – Вячеслав Алексеевич вернулся к незаконченной теме.

– Шепетов спасал свою шкуру. Требовался новый козел отпущения. Судя по тому, что именно Шепетов просил отвлечь Эдуарда Марцевича, он знал, кто будет следующей жертвой, а кто, извините, козлом.