Падение Твердыни (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Кто у нас следующий, сеньор Бароцци? — вернулся я к военачальнику, ожидавшему меня в кабинете.

— Тамплиеры, — сухо заметил он, — граф вас уже ждёт.

Здесь было проще, поскольку я уже передал им причитающееся по договору сумму, чтобы не грузить золото на корабль, и мы сегодня лишь формально подписывали договор, о том, что обе стороны выполнили свои обязательства.

— Да сеньор Витале, — отдав мне второй экземпляр, он свой свернул в трубочку, — таких воин ещё никто и никогда не вёл. Магистр крайне впечатлён сотрудничеством с вами и предлагает, если вы будете недалеко от Франции, обсудить другие проекты с вами.

— Взаимно граф, взаимно, — улыбнулся я ему, пожав протянутую руку, — хорошо, надеюсь выбрать время и посетить Францию.

— Мы примем вас со всем положенными почестями, — улыбнулся он и откланялся.

Едва он ушёл, настала очередь остальных, вереницей один за другим, заходя, закрывая контракты и получая от меня письма с выдачей положенных им сумм. С этими бумагами они направлялись на корабль, где им отгружали сундуки с деньгами или другими ценностями, какие они сами выбирали. «Повелитель морей» стал моим собственным Форт-Ноксом, поскольку только кораблю и команде я доверял настолько, чтобы в его большом трюме хранить всё награбленное за эту затянувшуюся войну.

Наконец очередь из моих торговых партнёров закончилась, и мы стали собирать вещи, чтобы перебираться на корабль. Большая часть варяжской стражи и моего войска, оставалась в Акре вместе с сеньором Бароцци, чтобы перезимовать и весной, с открытием навигации прибыть обратно в Венецию, мне лишь нужно было позаботиться о кораблях, которые их заберут отсюда весной. Он меня заверил, что найдёт чем заняться эти месяцы, так что я мог спокойно его оставить, вместе с жалованием, поскольку он на деле доказал, что и без меня может отлично справляться с отданными ему приказами.

***

Проводить победоносного короля Четвёртого Крестового похода, а точнее второй его части, прибыла не только королевская чета, но и большинство знатных рыцарей, массово продолжающих прибывать в город. Новости, что в Иерусалимском королевстве много земли и титулов, но мало людей, неслись в Европу быстрее степного пожара. Вызывая тем самым приток различного рода авантюристов и охотников за лёгкими деньгами, как, впрочем, и просто безземельных рыцарей.

Пышные торжества по случаю отбытия короля Англии, передавшего все результаты завоеваний в руки церкви и короля Иерусалимского королевства, а также распустившего войско крестоносцев, воевавших под его стягами, продолжались эти три дня, которые я отвёл ему на сборы, поэтому нетрезвому королю помогли взойти на борт его вассалы, с которыми он решил плыть, и вскоре «Повелитель морей» отчалил от пирса и поднимая паруса, стал отдаляться от страны, где мы застряли так надолго. Война удалась, но оказалась не такой короткой и простой, какой планировал я её первоначально.

— Ах Витале, — со мной рядом у фальшборта стояли оба принца, также за это время сильно загоревшие, возмужавшие и полные впечатлений, — мы так благодарны тебе за то, что ты не отказался и взял нас с собой в этот поход. Это лучшее время, что у меня было в жизни.

Эдуард кивнул, подтверждая слова Людовика.

— Что ты планируешь дальше? — поинтересовался у меня наследник английского престола.

— Отдыхать и закончить наконец все свои проекты на родине, — улыбнулся я, — меня так утомил этот песок, что я наверно пару лет не уеду из дома, только чтобы его не видеть. Хотя если только по морю ходить куда-то, океан никогда мне не надоедал.

— Это я к чему Витале, — приобнял меня принц, и чтобы не слышал отец прошептал, — не забудь взять нас с собой.

— Если они не будут против, — я покивал в ту сторону, куда он не хотел смотреть, — сами помните, что было, когда я увёз вас покататься, а то ещё обвинят потом в двойной государственной измене в чужих королевствах.

— А вот когда вы оба станете королями, — хмыкнул я, видя, как принцы расстроились от этих слов, — то можно будет какой-нибудь походик совместный и организовать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да здравствует Витале! — принцы тут же выкрикнули мне краткую здравницу, привлекая-таки внимание Ричарда к нашей группе.

Нетрезвой походкой он подошёл к нам.

— Новый заговор? — поинтересовался он.

— Нет отец, просто радуемся окончанию похода, — отмахнулся Эдуард, уже прекрасно знавший темы, которые с королём лучше было не обсуждать.

— У нас впереди ещё посещение Венеции и его собора, — напомнил он, — Витале, ты надеюсь нас пешком потом не опустишь идти, с учётом этого.

Тут он потыкал пальцем вниз, имея в виду сокровища, часть из которых кстати принадлежала и принцам. Я решил, что они тоже заслужили свою долю, будет чем похвастаться перед сверстниками, чему они конечно же не возражали, а наоборот весьма обрадовались.

— Такое желание было, — честно признался я, — но ради вашего сына и Людовика, так и быть отдам приказ капитану, доставить вас до дома, но с заходом в Рим, поскольку мне нужно передать заключённый договор Святому престолу. Вас я думаю потом высадим в Лондоне, а Людовика лучше будет где-то у французского побережья, поскольку он тоже достоин триумфальной встречи. Когда прибудем в Венецию, я отправлю гонца, чтобы ему организовали торжественную встречу в Париже.

— Витале, — смутился принц, — может не стоит?

— Людовик! — удивился я, — откуда эта внезапно проснувшаяся скромность? Я же тебе говорил, что захват Иерусалима — это веха в истории! Отныне мы стали бессмертными, и это меня крайне радует! Так что прекрати переживать и радуйся, что стал причастен к этому событию.

— Не очень люблю соглашаться со стихийным бедствием, коим для меня всегда является Витале, — неожиданно поддержал меня и Ричард, — но он прав, и вы поймёте это, оказавшись дома. Народ будет носить вас на руках, уж поверьте мне.

Оба принца, как раз таки не веря нам, переглянулись.

Прав конечно оказался опыт, а не молодость, и в этом мы убедились уже скоро, едва дойдя до Венеции.

***

10 января 1205 года от Р.Х., Венеция

Промозглый холодный ветер и почти полное отсутствие кораблей в гавани, никак не помешали жителям Венеции встретить нас. Нас ждали, поскольку быстрый, одномачтовый кораблик ждал в неспокойном море, недалеко от города, но едва завидев нас рванул в сторону порта. И когда мы прибыли сами, специально подождав пару часов, на пристани уже было не протолкнуться. Жители прибывали и прибывали, десятками тысяч вопя наши имена. Я, привычный к встречам, после своих путешествий и то обомлел, увидев сколько людей ждало нашей швартовки сейчас. Все как один скандировали наши имена, а также название Священного для каждого христианина города. Людей и криков было столько, что прониклись даже принцы.

— И это мы у меня дома, — хмыкнул я, — а представьте свои города.

Оба удивлённо переглянулись.

Торжественную встречу возглавлял отец, с множеством нобилей из Большого совета, а также патриарх Венецианский, с несколькими архиепископами и епископами.

Он же и первый обратился к нам.

— Приветствуем воинов Христа, возвратившихся с великой победой! Священный город Иерусалим снова в руках христиан!

Пока он произносил весьма длинную речь, часто прерывающуюся криками радости у тысяч людей, я сделал два шага, оказавшись рядом с отцом.

— Ты же вроде как в Константинополе должен быть?

— Да кому до него сейчас какое дело, — хмыкнул он, — забыт и предан тлену, по сравнению с вашей победой. Так что мы договорились с Бонифацием, что я оставлю ему своих советников, а сам отбуду домой, ты ведь сам просил меня об этом. Или не рад видеть?

— Рад конечно, — я приобнял его, — как там мама? Ещё сердится на меня?