Ловец теней - Алёна Рю

сопротивляешься, тем дольше будешь мучиться.

— Ничего, помучаюсь, — Тьяго вскинул подбородок.

Адан поднялся на ноги и с легкой улыбкой проговорил:

— Приятно было познакомиться, Сантьяго.

— Не скажу, что это взаимно.

Аюдант оставил его одного, и Тьяго завертелся, ища что-нибудь, что помогло бы освободиться.

— А если бы у тебя были сильнее руки, — произнес голос у него в голове, — ты мог бы просто разорвать цепь. Попробуй.

Тьяго напрягся. На удивление, звенья поддались, и через мгновение он уже мог перенести руки вперед.

— Видишь? — повторил голос.

— Я снова сплю, — понял Тьяго. — Так как тебя звать? И не говори, что Учитель.

Черное облако, как рой пчел, вылетело на площадку перед ним и, ударившись о каменную плиту, обернулось высоким блондином атлетического сложения, облаченного в белую тогу.

— Когда-то давно меня звали Таланом, богом любви, красоты, супружества и всего лучшего, что есть в этом мире, — он щелкнул пальцами, и кандалы на ногах Тьяго раскрылись сами собой. — Тот, кого вы называете Учителем, заточил меня в Бездну.

Тьяго встал на ноги.

— Ты требовал жертвоприношений, разве нет?

— Ни в коем случае, — замотал головой Талан. — Я никогда ничего не требовал и не брал силой. Люди. Люди сами отдавали своих родных и близких в надежде, что те попадут в небесную обитель.

— Но мою душу ты, однако ж, требуешь, — заметил Тьяго.

Красивый бог состроил такое лицо, словно его обвиняли в чем-то абсурдном.

— Твоя душа была обещана мне еще до твоего рождения, — объявил он. — Но да я согласен на компромисс. Мне нужно только твое тело. И то не навсегда.

Тьяго сдвинул брови. Талан пояснил:

— Для бога есть только один способ вырваться из Бездны по-настоящему — это заново родиться. Но чтобы зачать ребенка, мне нужна не только невеста…

— Но и мужчина, — Тьяго вспомнил свою сестру, и его передернуло. — Почему ты не сказал об этом сразу?

Талан стрельнул в него проницательным взглядом.

— А ты бы согласился?

— Нет.

Бог развел руками.

— Я хотел показать, какую силу могу тебе дать. Хотя в глазах людей я и считался покровителем любви и романтики, на самом деле я могу все то же, что и другие боги. Наши возможности не ограничены.

Тьяго вдруг стало любопытно.

— Где Учитель находится сейчас? — спросил он.

— Не здесь, — Талан качнул головой. — Но разве он хоть раз сделал что-то для тебя? А я одарю тебя такой привлекательностью, что ни одна женщина не устоит. Ты сможешь получить любую. Даже принцессу.

Тьяго посмотрел на него с насмешкой. Бог делал вид, что знал о нем все. И при этом не знал ничего. Его сердце уже принадлежало Герде.

— Зачем тебе бедная горожанка, когда ты можешь сам стать принцем? — спросил бог.

— Я уже отвечал тебе, — голос Тьяго зазвучал тверже обычного, — что всего в жизни добьюсь сам.

Талан развел руками.

— Ну сам, так сам.

Он щелкнул пальцами, и Тьяго бросило в новый сон.

***

Генри опирался о деревянную загородку, к которой был прикован, и смотрел на собравшихся в зале. На скамейках с левой стороны сидели почти все незнакомые ему люди. Среди них были служители церкви в рясах и, вероятно, родители пропавшей девушки — немолодая пара, смотревшая на него с особой ненавистью. Из присутствующих он знал только Борильни.

С правой стороны были его родные и друзья. Отец с матерью, младший брат Алехо, Зак, сеньора Наварро, сеньора Пириньо, падре Джуан и чета Гальего вместе с Гердой.

На возвышении за солидным столом сидел уже знакомый ему искатель Андрэс Дюваль, а помогал ему Адан де Вега.

Считалось, что в интересах церкви было установить истину, поэтому на суде не было прокуроров и адвокатов. Обе роли возлагались на плечи аюданта.

Суд начался с вопроса, признает ли Генри Драйден себя виновным в похищении девушки. Он, конечно, не признавал. Адан уже знал, что ответ будет именно такой, и перешел к вопросу об Элоизе.

Генри хоть и волновался, но старался говорить уверенно. Когда он закончил свой рассказ, Адан вызвал в свидетели Зака.

— Сеньор Наварро, — нарочито вежливо обратился аюдант к его приятелю. — Вы подтверждаете историю подсудимого?

— Подтверждаю, монсеньор, — Зак склонил голову. — Мы не знали, что ждет нас на складе.

— Кто из двоих ваших друзей настоял, чтобы Эрик Юнг вошел первым?

Зак бросил на Драйдена короткий взгляд и, подобравшись, ответил:

— Генри.

— Неправда! — не удержался Драйден.

— Подсудимый, вам слова пока не давали, — строго проговорил аюдант. — Напоминаю, что если вы будете мешать, то суд пройдет без вас.

Генри шумно выдохнул.

— Значит, подсудимый по крайней мере косвенно виновен в смерти человека? — переиначил вопрос Адан.

— Мы не знали, что нас ждет, — повторил Зак.

— А что вас ждало, сеньор Наварро? Вы сами лично видели тень, атаковавшую ваших друзей?

— Н-не то чтобы… — неуверенно промямлил парень. — Я видел, как что-то утащило Эрика, но сам я внутрь не заходил.

— Значит, вы не знаете наверняка, что это была тень, я правильно понимаю?

Зак теребил край своей куртки. Адан не стал его дожимать.

— Вы можете идти, — он жестом указал в сторону скамейки. — Итак, у нас получается, — продолжил он, — что настоящими свидетелями смерти Эрика Юнга был Сантьяго Пириньо и Александр Кальдера. Но обоих мы так и не смогли найти.

Генри сжал пальцами деревянный поручень.

«Тьяго, где тебя носит, когда ты мне так нужен?»

В устах де Веги его история звучала так, словно он специально привел на склад Эрика.

— Суд вызывает сеньора Борильни.

Художник занял место у стойки свидетелей и подробно рассказал, как Генри уговорил его собрать девушек в одном месте, а тот по наивности согласился. И тут получалось, будто бы он специально привел жертву в заранее определенное место.

— Скажите, — спросил Адан, — подсудимый мог знать, в какой час заканчивались ваши занятия с Элоизой Пириньо?

— Он знал, конечно, — Борильни кивнул. — Он пару раз провожал ее вместо брата.

— Вы видели его рядом с вашей мастерской в день исчезновения Элоизы?

Генри сжал челюсти. Художник в его сторону даже не посмотрел.

— Возможно. Хотя сейчас, к сожалению, уже не вспомню.

— Благодарю вас.

Когда Борильни сел обратно на скамейку, Адан выступил сам и сообщил, что тоже является свидетелем по этому делу. Он видел Генри с Тьяго в магазине «Рубио-Хиль», где работал Эмилио Верде, казненный за колдовство.

— Теперь очевидно, — заключил де Вега, — что Эмилио был не единственным виновным. Похищения были организованы несколькими людьми. И единственная возможность для подсудимого спасти свою душу — это назвать имя человека, на которого он работает. Того, кто за всем этим стоит.

Зрители