Вор: Пришествие Трикстера - Артемис Деник

о том, что я попал в «странное» место, ничего не значили. «Подумаешь, залез в магическую нору! Она меня куда-то да выведет». Свет остался позади, а впереди чернела темнота. И чем дальше я отходил от теплых коридоров особняка Константина, тем сильнее мне приходилось опираться на обоняние. Разнообразные запахи окружали меня, манили, обманывали и тут же растворялись. Стены дрожали и пульсировали как живой организм. Может, он и был живым, только я бы об этом все равно не узнал бы.

В магической «пещере» стоял едкий туман, от которого меня знатно разнесло. Словно тебя душат, а ты смеешься, и смех застревает в горле. Оттого и было весело — кто еще мог придумать такую ситуацию. Весело было до того момента, пока я не дошел до развилки, и я повернул… не в ту сторону.

Я не плакал, просто глаза слезились от вездесущего тумана, но даже это не помешало мне разглядеть ночное небо на головой. «Черное как смола». Меня вывело на каменную плиту, которая нависала над пустым пространством, от которого становилось холодно, внутри. Я вышел туда и остановился, словно пришел мой час вставать под виселицу. И видел окружающую тягучую тьму. Никакого поместья, никакого Халлесфорда, никакой Англии не существовало. Только маленькая песчинка и черное сито неба. «Это магия», — вылетела глупость с моих губ, — «Не знаю, что за человек этот Константин, один из магов или самоучка, но удивлять он умеет».

Звездное небо пленило своей бесконечностью, и это наталкивало на некоторые мысли. «Что, если Меч под магическим щитом? Что, если на нем проклятье или чары? Конечно, это из области проповедей Молотов, но такие вещи вполне реальны. Особенно тут».

Я перепрыгнул на другую сторону, тело медленно поплыло по воздуху. Я вскрикнул от неожиданности, но вскоре до меня дошло, что так и предполагалось. Необычное ощущение, скажу вам, никто никогда такого не испытывал и не будет.

Под цоканье невидимых насекомых, темная клоака разверзлась вновь. Теперь я не входил в нее, а вылезал из нее, поддерживая правой рукой свисающий влажный мох. Словом, обстановка меня снова позабавила. «А чего бы ни повеселиться?» Как я и говорил, «странного» там ничего нет, только безумие. Коллекция Константина? Да, та драгоценная часть его души, про которую мне сообщила заказчица, находилась прямо передо мной. Хм… надо мной.

Полки, забитые всякими таинственными предметами: часы, обрамленные когтями, статуэтки, деревянные маски, которые корчили мне свои отвратительные рожи. Все это висело, прибитое невидимыми нитями к потолку. Пара стульев пронзала его своими ножками. Оттуда же, с потолка, свисал солидный диван: и все это грозило упасть мне на голову! «Раз на него не падает, и на меня не упадет», — успокаивал себя я, но все же держался от дивана подальше. И правильно. Кажется, тогда я что-то услышал…

«А, нет, показалось…».

Ради шутки наверху зиял люк, через который проглядывалось совершенно иное пространство. Там, где я стоял, балки поддерживали не то пол, не то потолок, не разберешь. Другого пути не было, так что я снял с плеча лук, а рука нащупала самодельную стрелу с веревкой. Вот и пришло время с ней расстаться. Я натянул тетиву. Вдохнул. Через мгновение наконечник врезался в деревянный край люка. Не успел я моргнуть, как веревка шлепнула меня по лицу. «Вот зараза!».

Я поднимался наверх. В ушах — морской прибой и звон молотов. Словно косой прошлись вдоль уха. Я замер. Опять то ли смех, то ли змеиное шипение. «Тебе все кажется, хватайся за край». Я кое-как выволок свое тело на следующий этаж и попал в нечто, похожее на длинный балкон. Мне открылась обширная панорама. Через колонны, окружающие свод проникал тусклый свет. «Насекомые всегда стремятся к свету. Кто я в этом месте, как не насекомое, пробирающееся через листья?». Да, и такие безумные мысли начали меня посещать. Тогда я еще не знал, насколько правдивыми они были.

Дурман спадал, предметы больше не казались выпуклыми и шершавыми. Зато голова пульсировала повторяющейся болью. «Это не Бонхард. В Бонхарде было все понятно: буррики травят тебя, живые мертвецы ищут, кого бы сожрать. Это же — испытание на Дух». Я и не сомневался, что время, проведенное у Хранителей, сформировало вокруг моей души прочную стену. К тому же у меня оставались принципы…

В глубине цилиндрического помещения висел тот самый Меч. «Совсем не так я себе его представлял». Надо отдать должное — он, вроде как, висел. А, может, мне опять лишь показалось.

Я загорелся новым светом, новым желанием заполучить его. Он был так близко!

Когда я отпрянул от перил, то поймал себя на пугающей мысли. Мысли, что все это время надо мной смеялись. В пустой тишине до моих ушей донесся слабенький игривый смешок. Я схватился за голову. «Перестань, Гаррэт, тебе кажется!» И вот опять. «Нет!», — я был уверен, что кто-то опять надорвал свой животик, но прижал рот рукой.

Я присел, чтобы успокоиться. «Это место магическое — и так ясно. И этот смех — это лишь очередное пробитие. Кто-то пытается меня сломать». Что ж, я улыбался. «Ладно, игра, значит игра! Воздействие на разум. Когда не можешь дотянуться до противника, чтобы кольнуть, можно его самого заставить прыгнуть на копье».

Позади торчало всей своей нелепостью окно. За ним еще более умопомрачительное место. Гигантская ножка, размером с дом, встретила меня. Где-то вдалеке, ненавижу открытые пространства, я разглядел еще две ножки. Я находился под огромным столом. С высоты муравья я взирал на него, и чувствовал себя, не больше хлебной крошки, которую брезгливо смахнула нечеловеческая рука. «И вправду, я маленькая букашка. И все это время ею и был». Справа кипятились языки пламени, раскаляя решетку перед ними. Крупные, как холмы Уэльса, каменные глыбы обрамляли камин.

«Черт, да я попал?!».

9

— Тот человек, он перелез через забор и…

— Да, он проник в Вашу Оранжерею, сэр.

— Миновал охрану и прошел по каналам.

— Извините нас, сэр, если мы немножко…

— Погорячились.

— Да! Погорячились, мы понимаем, что был приказ, и Вы, милорд, велели приводить таких к Вам, но…

— Он оказал вооруженное сопротивление, нам не оставалась ничего другого, кроме как зарезать его!

— С трупом мы разобрались. Он погребен под Оранжереей, как Вы и приказывали, сэр.

— Это был вор, милорд.

— Мы таких перевидали не мало на своем веку…

Солдаты сгорбились и ждали, пока закрытая дверь превратиться в лицо, и сам владелиц особняка будет говорить с ними. Хоть они и не видели, но знали, что каждое их слово прослушивалось, каждое