Второй Эдем - Бен Элтон

Джуди был просто в шоке. Это ведь именно то, что он только что предотвратил! Но катастрофа все же произошла.

— Розали, — сказал Джуди, — это ведь не твоя работа, верно?

— Господи, разумеется, нет, чертов придурок! — огрызнулась она. — Это именно то дерьмо, с которым мы боремся.

Огонь вокруг треснувшей автоцистерны начал распространяться. Ящик Пандоры открылся, и неисчислимые беды вырвались наружу.

— Кажется, пора сваливать, — сказал Джуди. Розали его не услышала, она была уже далеко.

Глава 22

Озарение

ОТВЕТ МИНИСТРА

Джуди протискивался сквозь толпу перепуганных жителей и кричащих полицейских подальше от места катастрофы. Он бы с радостью поймал такси, но их нигде не было. Мимо с гудением проносились машины спасательных служб, которые спешили по улицам города к очередному „стойлу“, из которых лошадь уже давным-давно сбежала.

Токсины неслись прочь от площади куда быстрее Джуди. Всего за несколько минут они с шипением расползлись по плитам, пролившись в водостоки и проникнув в систему водоснабжения. Как выяснилось позднее, в этом кошмаре все-таки был один положительный момент: ядовитая жидкость уничтожила чудовищную, неизвестно что символизировавшую мозаику, покрывавшую площадь. И, что интересно, прилипшая к мозаике жевательная резинка не пострадала, ведь никакая химия во вселенной не в состоянии уничтожить жвачку, которую какой-нибудь антисоциальный ублюдок решил бросить на землю.

Пока пылающая адская смесь лилась в водосток, одетые в биокостюмы ученые из „Природы“, обращались с места событий к СМИ.

— Вся водопроводная вода в Бельгии очень скоро станет непригодной для питья, — заявил главный представитель „Природы“ окружавшим его камерам.

— Минуточку, минуточку, все не так уж серьезно, — запротестовал какой-то мелкий министр, посланный сюда для того, чтобы оценить масштаб катастрофы, и одетый в биозащитный костюм размером с автобус. — Давайте только без паники, ладно? Дело не в том, что вода будет непригодна для питья, ее можно будет пить, разумеется, можно… И если у вас сильный организм, а в истории болезни нет заболеваний печени, и при условии, что вы засунете себе два пальца в рот сразу же после того, как глотнете этой воды, то отделаетесь лишь легким или, может быть, сильным поносом. Видите? Выражение „непригодная для питья“ вовсе не подходит для описания данной ситуации, и панические обобщения, которые так нравятся моим радикальным друзьям, нам нисколько не помогут.

— Все реки и ручьи, текущие из Бельгии, должны быть перегорожены плотинами на границах, — настаивал представитель „Природы“. — Также следует эвакуировать младенцев и пожилых людей. Атмосфера для них и для людей, страдающих легочными заболеваниями, будет смертельна по крайней мере месяц.

— Минуточку, минуточку, — сказал министр. — Давайте четко разберемся с терминами. Бросаться такими словами, как „смертельный“, совершенно не стоит. Что именно мы имеем в виду, используя термин „смертельный“? Как вы думаете? Если мои друзья-паникеры хотят сказать, что воздух в этом районе убьет младенцев и старушек, то да, возможно, для данного высказывания есть определенные предпосылки, но трупы считать еще рановато, верно? А что касается закрытия границ Бельгии, то я хотел бы напомнить моему собеседнику, что именно его друзья-террористы слили эту чертову хрень в Брюсселе.

— Возможно, министр бы предпочел, чтобы катастрофа случилась в Лилле? Или в Остенде? Или, может быть, в Ла-Манше?

Разумеется, министр, проживавший в Брюсселе, именно это и предпочел бы, но вслух ничего такого не сказал.

— Произошел разлом цистерны. Мы предупреждали об этом долгие годы. Не случись катастрофа сейчас, она случилась бы во время следующей перевозки или чуть позже. Жители Европы должны быть благодарны активистам группы „Мать Земля“, доставившим этот смертельный груз прямо под нос правительству. Теперь те, чья жадность, лень или эгоистичное спокойствие привели к этой ужасной аварии, вынуждены лицом к лицу столкнуться с результатами своего бездействия.

— Ну, все же понимают, что это совершеннейшая чушь, — сказал министр, — я могу это предельно четко обосновать в семнадцати простых пунктах. Позвольте начать со второго пункта, потому что он отчасти связан с первым, а отчасти — с третьим. Разумеется, когда придет время, я обращусь и к первому пункту, а уже затем перейду ко всем последующим.

Министр отлично справлялся с оценкой масштабов катастрофы. Он не успел изложить и половины своих пунктов, когда камеры выключились и все, в том числе и представитель „Природы“, махнули на него рукой и отправились выпить.

НЕКУДА ПОДАТЬСЯ

Запыхавшись, Джуди с большим трудом добежал до пересечения четырех маленьких улочек (асимметричные ноги Джуди вовсе не были предназначены для такого рода деятельности), где на крошечной площади находилось маленькое кафе.

Разумеется, оказалось, что вода в бутылках распродана, так что Джуди пришлось довольствоваться горячим шоколадом со взбитыми сливками, теплым коньяком и огромной двойной шоколадной булочкой. Прижимая носовой платок к лицу, он сидел и пытался собраться с мыслями, разбежавшимися чересчур далеко. Оценив свое положение, он признал его довольно безрадостным. Джуди подумал, что перекресток, на котором располагалось кафе, может являться своего рода метафорой его жизни, также находящейся на распутье. К сожалению, на его перекрестке все дороги вели в тупик. Рассматривая их со всевозможных сторон — а Джуди перепробовал все варианты, даже забравшись для этого на стол в углу зала, — он осознал, что попал в переплет. Причем в конкретный переплет.

На что решиться? Вернуться назад? Это нелегко, его старые коллеги в ФБР определенно считали его предателем и перебежчиком, и винить их за это нельзя. В конце концов, Джуди поспособствовал побегу подозреваемой террористки, освободил ее из рук полицейских, покрыв все Бюро позором. С учетом этого обстоятельства дорога обратно выглядела ухабистой. Джуди обдумал другой вариант.

Может быть, стоит пойти вперед? Ни одной стоящей мысли о нужном направлении не было. Его новые коллеги в группе „Мать Земля“ тоже считают его предателем и перебежчиком. И снова их едва ли можно за это винить. В конце концов, он не только попытался арестовать их куратора, он заклеймил их как аморальных циников, по сравнению с которыми Макиавелли — просто Джули Эндрюс.[5]

Как же, черт побери, он попал в такой переплет? Как ему удалось настроить абсолютно всех против себя и не достичь абсолютно ничего?

Джуди снова прокрутил в голове всю цепочку подозрений и выводов, которые привели его к нынешнему удручающему состоянию. Он сжег за собой мосты в ФБР, так как полагал, что у него достаточно косвенных доказательств для вывода, что группа „Мать Земля“ — это агенты-провокаторы. Никто в Бюро не принял его всерьез, поэтому ему пришлось действовать самостоятельно. Он успешно внедрился в отряд и безошибочно предсказал, что во время их следующей миссии произойдет крупная экологическая катастрофа.

Но потом, увы, его теория потерпела крах. Розали была невиновна, в этом он был уверен. Его обвинения искренне поразили ее. К тому же в момент катастрофы и она, и члены ее отряда были уже далеко. Что же произошло? Могли ли они совершить диверсию еще до вмешательства Джуди? Это невозможно, водителей вышвырнули на магистраль всего за пару часов до того, как Джуди вынудил Розали отдать приказ о прекращении операции. Может быть, в операции участвовал еще один отряд, о котором он ничего не знал? Возможно, хотя Джуди не видел никаких признаков его присутствия… Не вмешайся он в ход операции, отряд Розали совершил бы диверсию самостоятельно. Но он вмешался, и они ничего не сделали.

Была ли это действительно диверсия? Возможно ли, что повреждение цистерны — это просто совпадение, случайность? Нет, Джуди в это не верил. Он приехал в Европу, предсказывая именно то, что произошло. Все его подозрения оправдались, последовательность действий была точно такой же, как и раньше, он просто ошибся насчет преступников.

Но кто-то все же устроил диверсию, и, поскольку Джуди больше не верил, что виной всему отряд Розали, это означало, что некто испортил автоцистерну еще до того, как ее захватили. Что происходит? Джуди не понимал, но подсказка была у него под носом.

МЕЖДУНАРОДНОЕ „МЫЛО“

В углу бара висел телевизор. Взгляд Джуди, естественно, остановился на нем, на секунду напомнив о его звездном часе, успехе в похищении Розали из лап Гарды. Отличный номер, но чего ради? Все впустую. Он безвозвратно потерял завоеванное доверие и ни на шаг не приблизился к истине.

Телевизор был настроен на один из каналов Толстоу. Показывали международное „мыло“, то есть один из выходящих в Лос-Анджелесе на английском языке сериалов, которые тут же дублируются на сотни языков посредством компьютерного переводчика с речевым сенсором. Компьютер „слышит“, что говорит американский актер, а затем, используя языковую базу данных с огромным набором слов и стандартных фраз, начитанных актерами из других стран, синтезирует перевод диалогов. Как только актер загружает свой голос в базу, он может дублировать шоу постоянно, даже не присутствуя при озвучивании, а порой и вовсе с того света. Таким образом, все народы мира могут смотреть один и тот же сериал в одно и то же время, а также одинаковые новости и одинаковые чат-шоу. Все слышат и видят одно и то же. Даже французам пришлось отказаться от попыток защитить свою культурную независимость. Возбуждать дела против невероятного количества телеканалов по всему миру было бессмысленно.