Его запретная малышка - Ольга Дашкова

стою как дура и просто смотрю на своего Дениса. Губа разбита на скулах ссадины, куртка и рубашка разорваны, костяшки пальцев сбиты в кровь.

Кидаюсь на его грудь, обнимая крепко, как только могу, всхлипываю уже от радости и счастья. Денис охает, гладит по волосам.

— Вот теперь будешь знать, как убегать. Запру дома, будешь сидеть, и ждать меня.

— Да, да, я согласна сидеть дома и ждать тебя.

— Маня, с тобой все в порядке? Ой, тише, черт.

— Кровь? Денис, откуда кровь? Ты ранен? Были выстрелы. Где Виктор?

Смотрю на Константинова, тот бледнеет на глазах, устало улыбается, держится за бок, а ладонь вся в крови.

— Черт, вот же сука, — морщится, ведет головой. — Там он ударился головой о плиту, надеюсь, не помер, а то посадят, а дочка олигарха, скорее всего, не будет ждать.

— Денис, что ты несешь? Дай посмотреть, господи, почему так много крови? Тебе надо в больницу. Где телефон? Надо звонить в скорую.

Быстро задираю куртку и рубашку, Денис опирается о стену, я вся уже перепачкана в крови.

— Да нормально все, не так уж и больно.

Ищу его телефон в брюках, дрожащими пальцами набираю номер экстренной службы, Денис оседает на пол, схватившись за бок.

Но не успеваю я сказать и слово оператору, как в квартиру с грохотом вбегают люди, все в камуфляже и с автоматами. За ними Максим Анатольевич, наша охрана, кто-то идет на кухню, но большинство стоят и смотрят на нас с Денисом.

— Алло, срочно нужна скорая. Адрес? Не знаю адрес.

Я плачу уже навзрыд от беспомощности и неспособности помочь Денису. Кто-то берет из моих рук телефон, называет адрес, говорит, что случилось.

— Все, Маша, все, успокойся. Твой герой, конечно, погорячился, что не дождался нас, но там пуля прошла навылет, мужик он крепкий, справится.

— Пуля? Господи, какой ужас. Но там столько крови, я… я не могу… ему ведь больно.

— Ребята рану зажали, сейчас спустим его, скорая едет, все будет хорошо. Ты ведь цела? Виктор что-то делал с тобой?

— Нет, нет, ничего.

— Вот и хорошо, сейчас поедем домой, там папа ждет.

— Нет, я поеду с Денисом, мне тоже плохо, очень плохо.

А дальше все как в кино: скорая, мигалки, белые стены больницы. Мне вкололи успокоительное, приехал папа, смотрел с тревогой, больше шептался с дядей Максом.

А мне было все равно, что там с Виктором, главное — Денис. Я рвалась к нему, чтоб сказать, как сильно люблю его, ведь он еще этого не знает.

— Маша, поедем домой, — папа присел рядом.

— Нет, я останусь, я хочу знать, как пройдет операция. Я хочу видеть его. И что бы ты сейчас ни говорил, я буду с ним, потому что люблю.

— Упрямая, вся в мать.

— А то, что его все еще жена беременна — я не верю, что от него. Он бы не стал обманывать.

— Правильно, не верь, не от него.

Удивленно смотрю в уставшие глаза отца, он не будет врать, значит, все, что говорила та блондинка — ложь, а я, дура, поверила.

— А еще он хоть и слишком наглый и самоуверенный, но получить пулю за мою дочь, спасая ее… В общем, я оценил. И нашел он тебя, а не моя охрана. Не хватало мне второго дерзкого зятя.

Улыбаюсь, все-таки Константинов ненормальный. За это и люблю.

Глава 42 Денис

Мужчина смотрел строго, стоял, сложив перед собой руки, казалось, что от его взгляда еще немного, и я должен вспыхнуть ярким огнем или провалиться сразу в преисподнюю.

Но этого он от меня не дождется.

— Я оценил ваш поступок.

— А мне совсем не нужна ваша оценка.

Дымов поджал губы, почесал отросшую бороду. Суровый мужик, ничего не скажешь, но такие высеченные из камня и должны воротить деньгами, быть непробиваемыми и именно так смотреть на мужчин своих дочерей.

— Для Марии вы теперь герой.

— Можно на «ты».

Не совсем удобно разговаривать с будущим тестем — а Дымов именно таким и будет, — лежа на больничной койке. Хорошо бы с ним договориться без войны, Маня будет расстраиваться, а она любит папу, это видно.

— Что ты хочешь за свой неожиданный подвиг?

А вот теперь чувствуется предпринимательская хватка. Чего я хочу? Все, только не денег.

— Хочу в жены вашу дочь. Как принцессу, но полцарства мне не надо.

— А ты наглый.

— Еще упертый, я ведь не отступлюсь.

Дымов вздыхает, непонятно о чем он сейчас думает, если пошлет, это будет предсказуемо, обидно, конечно, но вполне нормально.

— Я обещал подумать, если найдешь мою дочь, от слов не отказываюсь.

— Подумали?

— О свадьбе говорить рано, но встречаться вы можете, лучше это делать на виду, а не тайком, что вся служба охраны сидела в кустах.

Улыбаюсь, сажусь, морщусь от боли, но я счастлив, ведь суровый олигарх Дымов дал добро. За это стоило словить пулю, да вообще за мою Маню стоит сложить голову.

— И да, ты официально разведен.

А вот это приятный бонус, приятно, что деньги ускоряют любой процесс. Еще бы узнать, от кого беременна Ева, где и с кем она нагуляла ребенка? Отец не откажется, если от него, а она, родив, бросит, убежит искать себя и развиваться.

— Спасибо.

— Не мне скажешь, Марии, я не допущу, чтоб моя дочь встречалась с женатым мужиком. Позор какой-то.

— Логично.

— Логично было бы, чтоб вы вообще не встречались.

— Это судьба.

— Я умею ее корректировать, так что Денис Олегович, вы под особым контролем

Дымов ничего больше не сказал, вышел из палаты, я повернулся и сел, свесив с кровати ноги. Бок перебинтован, валяюсь в больнице, в отдельной палате, уже пять дней, домой хочется ужасно, а еще Машу.