Его запретная малышка - Ольга Дашкова

говорит, что не понимает, как так вышло, что все еще любит тебя и сделала так, чтоб ты ревновал. То смеется, то впадает в грусть.

— Господи, да кому ты веришь? Это актриса, симулянтка чертова, я жил с ней два года и только недавно понял это. Не верь ни одному слову, возьми за руку и отведи в клинику, пусть сдаст анализы, может, она и не беременна.

— Но как же так? Она показывала справку.

— Папа, ты меня слышишь? Ты вообще помнишь, из-за чего вы развелись с мамой? Тогда такая же ушлая особа залезла тебе в постель, ты повелся, мать не простила. Сейчас происходит то же самое, только теперь эта мерзкая тварь хочет разругать нас, а потом она женит тебя на себе и отберет бизнес. Я никак не могу сейчас приехать, но я тебя прошу, будь твердым, хоть тебе это и трудно после приступа.

— Не считай меня таким уж дураком, я все понимаю и еще не страдаю слабоумием.

— Не страдаешь, а сам залез на молодую девку, зная, что она моя жена. Папа, как это вообще можно назвать? Ладно, на тему Евы и какой мой отец кретин, можно говорить часами, я устал, решай свою проблему, я подготовил и выслал новые бумаги на развод. Проследи, чтоб она их подписала.

Отключаюсь, чтоб не сказать много лишнего. Если Ева на самом деле беременна, это очень серьезно, но почему-то мне кажется, что она врет, вот чувствую это.

Встаю, смотрю в окно, допиваю холодный кофе. Снова думаю о Машке, душа сжимается в маленький комок от боли, потому что ее нет рядом.

Взрослый, а боюсь сесть за руль, поехать к ней, найти, заглянуть в глаза. Боюсь увидеть в них равнодушие и правду — ту, что она с тем французом. Еще сука Ева подосрала, и что бы я сейчас ни говорил Мане, она имеет право не верить.

Звонок в дверь, не знаю, кто бы это мог быть, иду открывать.

— Денис Олегович? — на пороге стоит мужчина, высокий, крепкий, на вид лет пятьдесят, черный костюм, белая рубашка, кожаный портфель.

— Да.

— Меня зовут Савельев Максим Анатольевич, я начальник службы безопасности Дымова Владимира Сергеевича, вам знаком этот человек?

— Лично нет, — напрягаюсь, не нравится мне визит этого мужика и его серьезный настрой.

— Я могу войти? Не совсем удобно обсуждать щекотливые темы на лестничной площадке.

— Входите.

Он заходит, закрывает дверь, идет за мной на кухню.

— По какому вы вопросу?

— Вы должны уже догадаться.

— Я с некоторых пор не особо догадлив.

— Мария Дымова — вот мой вопрос и вопрос моего начальства.

— Что не так с Марией?

— С ней все отлично, и это радует, но вот ваше появление в ее жизни вызвало небольшой сумбур. Мы немного упустили тот момент в деревне.

— Даже так? Вы еще и о деревне знаете? А появление Анри Бушона вызвало только радость?

— Вам не идет шутить на эту тему.

Мужик начал раздражать, но когда он положил на кухонный стол портфель и достал из него толстый серый конверт, я даже улыбнулся.

— Откуп? Забавно.

— Хороший откуп. Господин Дымов не бедный и не жадный.

— Но подлый. Если так поступает со своей дочерью.

— Подлость — это связаться с девочкой и не сказать о беременной жене, подлость — это знать, что ей будет больно, и продолжать отношения.

— Я не знал о ее беременности, мы расстались в начале лета, ее ребенок точно не от меня, и документы на развод были поданы, Маша знала об этом.

— Но вышло все очень стремно.

Вышло все хуево.

Сам слышу скрежет своих зубов. Но оправдываться перед незнакомым человеком нет никакого смысла, он прав.

— А не проще богатому человеку запугать меня, избить, чем давать денег, чтоб я и близко не появлялся около его дочери и не ломал планы?

— Проще, но мы цивилизованные люди, страх, конечно, самый лучший стимул, но здоровье потом не купишь. Деньги могут исполнить мечту, вы ведь хотели начать жизнь заново, переехали в другой город, так начните. Здесь много.

— Я верю в щедрость олигарха.

— Значит, мы можем верить вам, Денис Олегович? А Мария Владимировна совсем скоро забудет о вашем скоротечном романе, будут другие заботы. Всего доброго, Денис Олегович.

— Я столь неугоден достопочтенному семейству, что все средства хороши, чтоб избавиться от меня?

— Это первый вариант решения проблемы в лице вас.

— Какой будет второй?

— Вам лучше не знать.

Мужчина застегнул портфель, ушел, хлопнув дверью. А я так и стоял, глядя на этот конверт несколько минут. Да, папашка у Маши любопытный персонаж, марать об меня руки и угрожать не стал — сейчас не те времена, а вот купить можно.

Но только зря он решил, что все продается и покупается.

Вздрогнул от сигнала уведомления, пришедшего на телефон.

«Привет. Надо поговорить. Через три часа, банкетный зал ресторана “Астория”».

Улыбнулся первый раз за эти дни. Долго перечитывал сообщение, не зная, что ответить, но наконец набрал два слова.

«Хорошо, любимая».

Лед тронулся, ей требовалось время подумать, Маша умная девочка. А вот папенька у нее странный, но с ним еще разберемся.

Глава 37 Маша

— Машка, блин, я не узнала тебя, думаю: что за красотка в откровенном наряде? А это наша зубрилка. Палате шикарное, я, кстати, тоже хотела его купить, но не стала. Где брала, в бутике на Островского?

— Тебе бы оно не пошло.

— Ой, да прям.

— Сима, я не видела тебя три дня и вот ничуть не соскучилась.

— А придется потерпеть еще.

Серафима звонко смеется, чуть не разлив на проходящего мимо дяденьку в строгом костюме шампанское. Я и не сомневалась, что она и ее семейство будут на приеме. Как-никак не последние люди города