Царство Страха - Манискалко Керри

– Похоже, этот двор не разделяет такое мнение, – тихо сказала я. – Думала, ты тоже сомневаешься в нашей тактике.

– Я доверяю вам, миледи. И сегодня я доверял твоему решению. – Он пронес нас по залу, его прикосновение успокоило меня. – Ведьмы не вели бы честную битву. Они бы применили больше магии и хитрости. В данном случае я поддерживаю наш выбор сражаться так, как мы сражались. Сегодня ты использовала свою магию как оружие. Не она использовала тебя, Эмилия. Это настоящая победа, и я горжусь тем, чего ты добилась. Ни один из этих придворных не вышел сражаться за свой двор.

– Я действовала в основном ради собственной выгоды, – призналась я. – Не хотелось, чтобы Жадность опять потребовал еще кровавого возмездия. И когда они нацелились на тебя, мне хотелось убить их всех.

Гнев поднес свои губы к моему уху, и я почувствовала, как он улыбается.

– Что еще привлекательнее, миледи.

– Лжец.

В благодарность я сжала его руку в своей, когда мы шли по бальному залу. Я знала, он сказал правду, но здесь, среди напуганных демонов, я чувствовала себя иначе.

Уничтожить врага, сжечь его дотла, казалось не героизмом, а скорее жестокостью. Или я бы почувствовала нечто подобное до снятия заклинания-замка. Теперь все было запутанно, неправильно. Я была богиней, которая не должна была так глубоко чувствовать, которая должна была действовать без суждений, но точно я знала: моя сила еще не означала, что я должна так поступать.

Какой прецедент это был бы для подданных королевства? Мы увязли в бесконечном цикле дурных поступков. Серси использует нас. Мы с Витторией обманываем Гнев и Гордыню. Ведьмы связывают нас. Мы с Витторией наносим им ответный удар. Они атакуют Дом Жадности. Смута между нами могла бы продолжаться вечность, если бы мы не положили ей конец. Кто-то должен был положить этому конец. Не всегда тот прав, кто силен. В противном случае может появиться другое сильное существо и сделать все, что сочтет нужным, с более слабым.

– Если поцелую, расскажешь, что у тебя на уме? – спросил Гнев. Улыбнувшись неожиданной просьбе, я подняла лицо, позволив нашим губам коснуться друг друга. – Теперь рассказывай.

– Я чувствую себя иначе. – Мое признание прозвучало шепотом, так что меня мог услышать только принц демонов. – Я рада, что вернула себе всю свою силу, воспоминания. Но… внушать такой страх я не хочу. Не желаю, чтобы при моем появлении все замолкали. Чтобы осторожничали. Не желаю чувствовать столько страха. Я забыла, как одинока я была до встречи с тобой. Насколько я была холодна, принося с собой страх и хаос вместо тепла и любви.

Гнев на мгновение замолчал.

– Чего ты хочешь?

Я думала о пророчестве, и хотя оно могло быть не только о нас, я остро почувствовала один его аспект. Как наверху, так и внизу. Баланс. Теперь, когда я практически не сомневалась, что Веста жива и прячется по собственной воле, у меня появилась новая цель, на которой нужно полностью сосредоточиться.

– Я хочу исправить эту ошибку. Не просто снять проклятие, но дать всем нам реальный шанс мирно сосуществовать.

– Мир может быть недостижим.

– Понимаю. Но я хочу хоть что-то сделать правильно. Слишком много гнева и обиды. Я хочу проснуться и не беспокоиться о том, кто может напасть сегодня. Из зависти, гнева или жадности… я хочу сосредоточиться на хорошем. Я хочу окружить себя любовью. А этого никогда не случится, если мы все будем прокляты. – Я глубоко вдохнула и выдохнула. – Я хочу пойти к Колодцу Памяти. И сегодня же разорвать этот бесконечный цикл.

Гнев наклонился вперед и целомудренно поцеловал меня в губы.

– Держитесь крепче, миледи.

Не попрощавшись ни со своим братом, ни с кем-либо из придворных Жадности, Гнев унес меня из зала, заработав несколько проклятий, которые мы оба проигнорировали.

Двадцать один

«Чтобы войти в Колодец, нужно заплатить Богине десятину», – процитировала я наставление Фауны, изучая статую Богини и змеи в садах Гнева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Черты на ее лице отсутствовали, но в волосы были вплетены цветы, очень похоже на то, как носила их я. Ее изогнутые лезвия выглядели достаточно острыми, чтобы пустить кровь, так что я подошла к краю пруда и надавила на одно из них кончиком пальца. Одинокая капля крови успела вытечь, прежде чем рана зажила, не оставив никаких признаков пореза. Так странно думать, что способности мгновенно исцеляться не было всего два дня назад. Блокирующее заклинание действительно изменило меня. Но сейчас не время раздумывать об этом.

Я осмотрела статую в поисках намека на изменение от подношения крови. Ничего не произошло. Было бы слишком удобно, если бы статуя волшебным образом ожила и показала, что изогнутый кинжал в ее кулаке был пропавшим Клинком Разрушения. Хотя я не против. Гнев предупредил меня перед отъездом, что, насколько ему известно, статуя не скрывает легендарный клинок. Отчасти я верила, что моя кровь богини разблокирует какое-то заклинание на статуе, о котором не знали даже демоны. Увы, это было не так.

Я держала руку над неподвижной водой зеркального пруда, наблюдая, как одинокая капля крови упала в него. Теоретически капля крови должна была рассеяться, как только соединится с остальной водой, но здесь действовала магия. Капля крови расширялась и росла. Она крутилась в воде, скручиваясь все плотнее по спирали, двигаясь к центру.

Внутри спирали образовалась лестница рубинового цвета, исчезая в зияющей тьме ниже уровня земли. Как и говорил Гнев. Он не мог пойти со мной – я должна разобраться с этим сама, – но это не помешало ему раскрыть все, что он знал, как генерал, готовящий солдата к битве.

Одной рукой я подобрала юбки и ступила на багровую лестницу. Без капли страха я прошествовала по ступеням под землю. Вода из пруда не коснулась меня; она расступалась с каждым шагом, пока я спускалась под землю. Я полностью погрузилась под воду, оставив зимнюю ночь позади, и с каждым шагом вниз воздух становился все прохладнее. Температура меня не беспокоила, как прежде. Ее сложно было назвать комфортной, но зубы не стучали, мурашки не бегали по коже.

Никакого света, только бесконечная тьма, которая, казалось, становилась все более густой и всепроникающей с каждым пройденным метром. Но с моим бессмертным телом и ощущениями я видела все, словно в солнечный полдень у берега. Я быстро спускалась несколько минут, и лестница резко оборвалась. Я стояла на каменистой почве и осматривала маленькую пещеру.

Столб неестественного голубоватого света озарил колодец из розового кварца, расположенный чуть в стороне от основания лестницы. Колодец Памяти. Я подошла ближе, заметив загадочные символы и латынь, вырезанную на драгоценных камнях по краю. Я провела пальцем по углублениям, чувствуя, как сила в колодце гудит на моей коже.

Я заглянула в волшебный колодец; вода была кристально чистой, и на дне виднелись тысячи кристаллов. Каждый драгоценный камень представлял воспоминание или кошмар. Что-то достаточно ужасное, с чем можно было легко расстаться.

Интересно, Гнев приходил сюда, чтобы найти воспоминание или потерять его? Неважно. Сейчас главное – как можно больше узнать о клинке, который, согласно исследованиям Фауны, мог положить конец проклятию моего мужа. Надо помнить об этом, иначе можно забыть о надежде на успех.

Я перелезла через небольшую стену и погрузилась в воду, не обращая внимания на легкий холодок, проникший в мою одежду.

– Где Клинок Разрушения?

Я закрыла глаза и прислонилась головой к стенке колодца, позволив разуму сосредоточиться исключительно на ответе, который я искала. Мои пальцы пробежались по нескольким кристаллам, прежде чем остановились на одном, который показался мне чуть теплее. Фауна о таком не упоминала, но, возможно, это был положительный признак того, что я привлекла правильное воспоминание. Был лишь один способ узнать. Мои пальцы сомкнулись вокруг кристалла, и я втянула в себя воспоминание, приняв его, как если бы оно было моим.