Лисье время - Юлия (Ли) Ода

на крючке, повисали три свеженьких, еще более свербящих.

– Приехали, кстати, – остановил Конт новый поток любопытства, готовый рухнуть ему на голову. – Это здесь, выходим.

Глава двадцать первая

Пока Нисса выбиралась из машины, Конт успел осмотреться вокруг, хмыкнуть и нехорошо прищуриться:

– А дело-то будет даже тухлее, чем я думал.

– Кладбище? – тут же сообразила она, разглядев, что скрывается за глухой каменной стеной через дорогу от входа в дом.

– Почти уверен, что местные называют это парком – так оно и проще, и приятнее. Тем более не хоронят здесь уже давным-давно.

Нисса тоже внимательно огляделась и невольно повторила за Контом его хмыканье. Да уж, в объявлении о продаже или найме квартир в домах, что примыкают к забору, отделенные от него лишь неширокой проезжей частью, наверняка так и пишут – про парк. Но желающих все равно не слишком много, судя по состоянию тех домов.

– Тогда в чем проблема?

– Все, что могло там созреть, считай созрело, – загадочно выдал детектив. – И тот, кто нас сюда вызвал, может оказаться не таким уж фантазером.

Впрочем, Нисса быстро сообразила, о чем это он. Достаточно оказалось вспомнить недавний разговор про личинки холодных, которым требуется какое-то время «вызревать», прежде, чем подняться к новой жизни. Нежизни, верней.

– Кто он, этот твой наниматель? Из теневых?

– Да в том-то и дело что нет, но знает при этом как-то излишне много для постороннего. Ладно, сейчас сами все увидим.

– И в самом деле… – Нисса, кивнув, шагнула в распахнутую калитку.

Вообще-то, дом перед ними был многоквартирной пятиэтажкой – с облезлым намеком на какой-то декор полувековой давности по серому от времени фасаду, плоской крышей (ни единое дерево ее не закрывало – их рядом вообще не наблюдалось) и настежь распахнутой дверью в подъезд, из которого несло застарелой, въевшейся вонью аж сюда, до самой дороги. Нисса невольно принюхалась, но так и не смогла определиться, чем именно смердит. Не коты, не испорченная готовка и даже не помои. Что-то менее привычное для жилья и навевавшее на некую неопределенную запущенность и грязь. Трубы у них там в подвале подтекают, что ли? Причем годами.

Но при этом, как ни странно, перед входом обнаружилось что-то отдаленно напоминающее маленький садик… Очень отдаленно, да. Очень-очень. Пара редких, измочаленных то ли временем, то ли жильцами кустов, неспособных прикрыть осыпавшейся с них листвой даже остатки засохших клумб рядом; несколько пучков хилой и побуревшей бывшей зелени – кажется декоративной; плюс загадочные куски рассыпавшихся в крошево дорожек, петляющих теперь непонятно откуда и непонятно куда.

– М-да… – вынес вердикт Конт, закрывая за собой перекошенную створку калитки в сетчатом заборе, обрамляющем это «великолепие». – А чек-то в письме выглядел посолиднее этих декораций.

Но Нисса уже недоуменно рассматривала вывешенный рядом со входом список жильцов, зачем-то выделенный мертвенно-синей подсветкой. Это днем-то! Впрочем, ночью оно наверняка смотрелось еще нелепее – совсем уж инфернальненько:

– Кстати, про чек… – на секунду отвлеклась она от своего занятия, обернувшись. – У теневых так принято – сразу оплачивать не подписанный еще контракт?

– В том-то и дело, что он считается подписанным как только клиент его заверил.

– А ты? Ты разве не должен сделать то же самое со своей стороны?

– А я формально его уже подписал, давая объявление. Нет, не на все расследование, разумеется – это потом обговаривается отдельно, но сделать первый визит и выслушать клиента теперь обязан. Милфор, кстати, тоже именно так меня и подловил, иначе бы я даже не дернулся ему помогать.

– Странно. – Нисса почувствовала, как в ней поднимает голову юрист из Кранка. – Это традиция теневых?

– И очень старая, да. Говорю же, тот кто нас сюда пригласил, знает излишне много, причем такого, чего знать ему вовсе не положено.

– Не положено как не теневому?

– Вот именно. – На этом Конт обсуждение свернул.

И правда, что гадать, попусту гоняя воздух, если через пару минут без того все увидим.

Лифта в доме не оказалось. Совсем. И нет, его не сломали и не демонтировали, просто такое излишество не было предусмотрено здесь изначально. Но вот что интересно, чем выше они поднимались по узкой, неудобной лестнице, тем более приличным становился вокруг пейзаж. Двери, по четыре выходившие на площадку каждого из этажей, перестали напоминать ворота осажденного замка, полгода выдерживающего ежедневные на них атаки; плитки пола показали свой истинный цвет из-под залежей вековечной грязи; а от запахов хотя бы тошнить перестало. На самом верху, куда по закону подлости им и пришлось в итоге карабкаться, оказалось уже почти прилично.

– Сюда, – Конт сверился с выуженным из кармана письмом, подошел к крашенной коричневой двери в полтора человеческих роста высотой и крутанул звонок – медный и потускневший, но скорее от романтичной старой патины, чем от грязи.

Открыли им не сразу, пришлось потоптаться за порогом еще пару минут, но повторно звонить нужды точно не было – судя по негромкой возне за створкой, их прекрасно услышали и с первого раза. А когда та, наконец, распахнулась, Ниссе на мгновение показалось, что за ней никого нет. Вообще! И лишь скользнув взглядом вниз, сообразила, в чем дело. Будущий клиент конторы господина Симирэса встретил их сидя в инвалидной коляске. И сидел он в ней