Удачная охота - Павел Кузнецов

— Вы только дрались, или было ещё что-то? — с живым любопытством поинтересовался сыскарь.

— А вот это уже точно не вашего ума дело. Так и занесите дословно в протокол, пусть каждый, его читающий, понимает, что я обращаюсь и к нему.

— Откуда у вас форменная одежда альт?

— Так мою они, когда гоняли по залу, всю изрубили, на мне места живого не было, всё тело в царапинах. Не стану же я ходить в рванье! Вот девушки и озаботились внешним видом брата.

— Вы хорошо знали альту Стассианну?

— Да нет, Алисия познакомила, когда вела фонтаны показывать, буквально за пару часов до дуэли. А разве это так важно?

— Не кажется ли вам странным, что полузнакомая альта могла просто так дать вам попользоваться, а затем и вовсе подарила, клинки, которые стоят, как роскошный дворец?

— Вы что, так ничего и не поняли, капитан? — я неверяще смотрел на него. У меня даже челюсть отвисла от изумления.

— Что я должен был понять? — сыскарь не понимал, чем вызвано моё удивление.

— За одну альту, которую многие из участвующих в акции почти не знали, они вырезали второй по влиянию род империи. За ОДНУ, понимаете? И только не говорите мне, что они при этом никого не потеряли. Они готовы были принести свои жизни ради мести, ради чести рода и памяти невинно убиенной, по их мнению, соплеменницы. А вы говорите: «мечи, которые стоят как роскошный дворец…», — передразнил я сыскаря.

— Не улавливаю связи, — как ни в чём не бывало заявил мужик.

«Нет, он совершенно непрошибаем. Всё! Мне этот балаган надоел», — я вскочил с табурета, откинув его назад, а сам навис над сыскарём, облокотившись руками об стол.

— Ты знаешь обстоятельства моего задержания, капитан? Маги не доложили, что альты предлагали мне для рассредоточения сопровождающих магов напасть на императорскую семью? Они готовы были на всё! Ты понимаешь это!? На ВСЁ! И тебя ещё удивляет подаренная мне безделушка? Один кивок моей головы на их предложение, и в Империи сейчас могла бы идти гражданская война, роды грызли бы друг друга в борьбе за власть, а я бы лежал сейчас в постели со своей суженой. Ты это понимаешь!? А я вместо этого валяюсь на грёбаных шконках, изнывая от голода по альтам! Потому что это моя Империя, а не их, я за неё отвечаю, а они отвечают за меня. Поэтому гражданская война не идёт, мы тут с тобой переливаем из пустого в порожнее, а альты решают, каким образом половчее вырезать гарнизон Башни, чтобы извлечь оттуда меня. И их останавливает только сомнение, а не нанесут ли они мне этим жестокую обиду, раз я отказался от помощи с самого начала.

Вы взяли меня «в заложники» или как там ещё, не знаю, по вашему разумению это выглядит. Но это не я у вас в заложниках, это вы у меня вот здесь, — с этими словами я ткнул в лицо совершенно ошалевшего мужика свой кулак. — Вы не можете меня сильно прессовать, потому что император не даст в обиду своего офицера. Вы не можете меня убить, потому что затем альты уже наверняка убьют всех участников, прямых и косвенных, а господа члены всевозможных советов, могущие дать такую санкцию, слишком любят жить. И вы почему-то не желаете отпускать меня, хотя вы уже выглядите глупо, и чем дальше, тем больше всё это будет напоминать фарс. А потом альтам всё это надоест и начнётся ещё одна бойня.

Вы сами загнали себя в этот тупик бредовыми решениями. Чего вам стоило допросить меня дома у Стассианны, или пригласить на приём к Императору, где я бы рассказал всё то же самое, что вам здесь, и даже больше? Зачем нужна эта Башня? Гнобить меня у вас таким образом не получится, потому что уже я сам порву глотку любому вашему подсаженному уголовнику. Любой ваш руководитель с боевым опытом будет меня здесь поить, как начальник караула, потому что мы с ним птицы одного полёта; мы одинаково спали на голой земле, неделями ходили в крови орков и демонов, когда негде было вымыться в пути, грызли глотки, убивали на дуэлях, сидели в карцерах и казематах. К невзгодам же я давно привык, в гарнизонных казармах не намного лучше, чем в этой Башне, поэтому всё происходящее здесь со мной — отпуск по сравнению со службой.

Но есть ещё одно, капитан. Вряд ли ты это поймёшь и вряд ли поймут остальные читатели протокола. Я хочу свою альту. Просто хочу, и ничего не могу с собой поделать. Мне это ощущение незнакомо, хотя баб у меня в жизни было много и воздержания тоже хватало. Виктория что-то со мной сделала, и я чувствую, что рано или поздно у меня из-за этого снесёт крышу. Или у неё, не знаю, у кого раньше. А если это случится, то начнётся то, о чём я говорил с самого начала — резня.

Закончив говорить, я поднялся от стола, повернулся спиной к мужику и направился к двери. Кто-то, по всей видимости, наблюдал сцену допроса, потому что в дверь, как только я с ней поравнялся, просочились двое воинов с мечами наголо. Я остановился напротив них и повернул голову к сыскарю:

— Я больше не собираюсь терять тут с вами время. Я отвел на все интересующие следствие вопросы, поэтому попрошу сопроводить меня в камеру.

Мужик потихоньку начал приходить в себя после моей вспышки.

— Вы не подписали протокол, — возразил он, почти взяв себя в руки. Похоже, последнюю мою реплику он всё же расслышал, раз удосужился на неё ответить.

— Сначала внесите туда всё, что я вам только что сказал, а потом вызовите меня снова. Возможно, вы захотите уточнить ещё какие-то детали. Но отвечать я буду не ранее, чем через пару часов: в таком состоянии я за себя не ручаюсь, и мой ответ вам может очень не понравиться, — ответил я с кривой усмешкой.

Мужик крутанул головой, прогоняя вооружённую охрану. Затем позвал обычного надзирателя, и в его сопровождении я вышел из допросной. Но, не пройдя и нескольких метров, надзиратель остановился и с лёгким полупоклоном произнёс:

— Вас приглашает на трапезу господин комендант Башни. Я могу вас проводить сразу к нему.

— Что ж, ведите, — только услышав о еде, я понял, насколько проголодался. С утра ничего не ел, кроме эмоций и дурацких вопросов! Вымотался больше, чем после хорошей драки.

Когда дверь в кабинет коменданта отворилась, первым, что я увидел, был уставленный яствами стол. Мысленно я закатил глаза: стол был абсолютно идентичен давешнему у начальника караула. Ранжированные закуски и обилие бутылей красноречиво говорили абсолютно всё об ожидающемся мероприятии. — «Опять офицерская пьянка…», — мысленно простонал я.

Сам хозяин кабинета оказался мужиком солидной комплекции, выглядящим гораздо моложе начальника караула. Его белые волосы и синие глаза выдавали варварские корни, что само по себе вызывало уважение: хозяин кабинета пробивался в жизнь сам. И вряд ли он занимался бумажной работой, не тот типаж. Обилие оружия на стенах могло означать что угодно, но, в сочетании с образом северного варвара, лично для меня свидетельствовало об исключительной любви коменданта к оружию. Окружая себя красивым оружием, он запросто мог пытаться хоть так компенсировать недостаток времени на упражнения с клинками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});