Маги криминала - Александр Данилов

Сидят зэки в камере. На столе — хлеб. Вдруг выскакивает крыса, хватает хлеб и бежит. Один из зэков снимает башмак и убивает ее. Другой зэк говорит:

— Вот мы все здесь сидим — воры. Крыса украла у нас хлеб, значит она тоже вор. А раз вор — она наш товарищ. И ты убил нашего товарища. Если не придумаешь отмазку, плохо тебе будет.

— Если она наш товарищ, — отвечает первый зэк, — что ей, западло было посидеть вместе с нами?

«Законы». Анекдот иллюстрирует одну из воровских традиций — не вредить своим собратьям по ремеслу. Совокупность всех традиций и обычаев объясняет, почему угнетенное, загнанное в тюрьмы преследуемое преступное сообщество выжило, существует, а сегодня еще и процветает. Этому есть такие объяснения:

1. Стремление режима сохранить этот клан как инструмент, который отвлекает народ от провалов политики, на который можно свалить большую часть государственных бед. В эти периоды объявляется в СМИ «беспощадная» борьба с криминалом.

2. В заключении, в тех условиях, в которых содержатся «эти отбросы общества», как их величали и Гюго, и Горький, и советские идеологи, могут выжить только сильные личности.

3. В криминале существует совершенная система управления сообществом, от которой далеко отстает традиционная система управления государством.

Наиболее стойкая идеология, возможно, присуща именно воровскому клану. Только твердая убежденность, помноженная на традиции и силу характера, оказывает действие на души людей. Примеров тому много, в частности бескомпромиссное поведение пенсионеров на митингах, отстаивающих под красными знаменами пошатнувшиеся идеи социализма и коммунизма. Аналогичным образом криминал вдалбливает в головы интеллектуально незрелых «шестерок» свои многовековые обычаи, традиции и «законы».

Структура управления сообществом позволяет ворам использовать принципы коммунистической морали. Считается, что все воры равны, но тем не менее среди них выделяются авторитеты, личные качества которых предопределяют воровские успехи. Лучших среди них на основании рекомендаций двух-трех «законников» после соответствующей проверки признавали «вором в законе». Присвоению этого высшего титула предшествовал ритуал «коронования» и «клятвы» на верность «братве». Такой хорошо срежиссированный и отрепетированный годами спектакль в значительной мере поднимал статус организации и авторитет приобщенных, усиливал эмоциональное воздействие на людей. Ритуал по существу сходен с процедурой отбора и приема в члены партии, но намного превосходит ее по значимости в воровской среде.

«Воры в законе», чтобы поддержать качественную селекцию, узаконили и поддерживают криминальную субкультуру, включающую традиции, обычаи, жаргон, татуировку, клички, азартные игры, блатные песни и стихи, созданные предшествующими и совершенствуемые новыми поколениями. Традиция (от лат. traditio — передача), обычай — это элементы социального и культурного наследия, передаваемые из поколения в поколение и сохраняющиеся долгое время среди людей.

Первую группу традиций чаще называют «правилами-заповедями арестанта». Например, «не делай ничего такого, что может вредить всем нам, так как от этого страдает каждый из нас». Строго запрещалось жить за счет собратьев, лгать товарищам, подглядывать за другими и доносить, враждовать на национальной почве, заниматься спекуляцией и коммерческой деятельностью, предъявлять претензии без решения сходки и т. д. Главное правило зэка формулируется кратко: «Нашел — молчи, потерял — молчи, украл — молчи, обокрали — молчи». С длинным языком в криминальной среде живут не долго.

Вторая группа традиций регламентирует отношения «блатарей» с обществом и представителей преступной среды с различными категориями осужденных, которые делятся на авторитетов, мужиков и отверженных. В начале века существовала другая классификация. На верхней ступени воровского клана стояли «Иваны», или «бродяги», — главные носители тюремных традиций. «Иван» — человек, для которого воля дороже всего, он ловок, умеет увернуться от всякой кары. На второй ступени — «храпы». Ее представители «храпели», т. е. возмущались буквально всем, что признавали неправильным, и, получив удовольствие от затеянного конфликта, уходили в тень. Третья ступень — «жиганы», рядовые воровские специалисты. И на последней ступени — «шпанка» — бесправная, голодная, задавленная масса арестантов. Высшая «доблесть» и ранее, и сегодня — совершить преступление и не попасться. Попавшись — не выдавать сообщников, в местах заключения не работать, обирать других заключенных, играть мастерски в карты, беспрерывно стремиться к побегу.

Третья группа традиций регулирует порядок внутренних отношений между членами криминального сообщества:

— беспрекословно выполнять указания главарей,

— вносить сумму в «общак»,

— обязательно расплачиваться в случае проигрыша в карты и т. д.

На подавление и подчинение направлена проверка вновь прибывшего осужденного, его «прописка». Чаще всего к новичку применяется «проверка» избиением; если не донесет об этом — достоин доверия.

Законы — это часть обычаев воровского сообщества. Например, закон «не работать» принят с тем, чтобы вор мог сохранить высокую чувствительность пальцев, что необходимо в воровской специальности. Сегодняшний «вор в законе» в своем мирке является судьей и, в соответствии с законом, получает определенный процент за это, благодаря чему может существовать безбедно. Если конфликтов в окружении нет, их можно инициировать, например, распространяя ложную информацию, вызывающую конфликты среди подопечных.

Похороны вора тоже происходят в соответствии с традициями, напоминая своей пышностью театрализованное представление: цветы, венки, оркестр, кавалькада машин. В гроб вору кладут крест, колоду карт, деньги, водку и нож. Крестом он оправдается перед Богом, деньгами откупится от черта, сыграв с ним в карты на «перевод» в рай, угостит встретившегося там вора водкой и зарежет «суку», стукача или изменившего обычаям, если встретит. В Москве новые русские разбойники облюбовали Ваганьковское кладбище. «Ваганьки» на старорусском языке означает всех неприкаянных, бомжей и разбойников. Раньше это кладбище соответствовало своему названию. Сегодня оказалось, что знаменитые люди лежат в окружении воров и бандитов: рядом с Высоцким — братья Квантришвили; рядом с Есениным — вор Кучулария по кличке Писо и скромная могила Когана по кличке Моня. Здесь же и государственный вор брежневских времен — министр внутренних дел Щелоков.

Наказания за нарушение законов. Виновному за несоблюдение законов на сходке могли сделать «правило», т. е. подвергнуть наказанию. До 1947 года таким наказанием была публичная пощечина, позднее избиение (но не по жизненно важным органам). Сегодня накладывают штраф и включают «счетчик», ломают руки, ноги, позвоночник. Очень серьезные нарушения «законов» караются смертью. Здесь же решается вопрос: развенчать провинившегося или оставить в звании вора. В последнем случае, несмотря на убийство виновного, его хоронят с подобающими почестями.

Приговор выполняется сразу на сходке, причем, как правило, человеком, наиболее близким жертве. Если сходка происходит в лагере, из числа заключенных назначается «мужик», который должен взять ответственность за убийство на себя. «Ответчик» за убийство, или иначе «грузчик», «носильщик», — как правило, осужденный на длительный срок, отбывший небольшую его часть, для которого это преступление практически не повлияет на длительность заключения.

Исполнителями других «приговоров» назначаются молодые преступники, поддерживающие «воровскую идею»: в местах заключения — это «стрелочники», «грузовики», «торпеды», лица, не выплатившие карточный долг; на воле — рядовые члены группировки — «шестерки», боевики, но могут быть и специально нанятые киллеры. Исполнители могут действовать и неприметно, например: ввести путем укола трупный яд из разлагающихся останков дохлой кошки. Человек умирает в считанные дни без каких-либо видимых признаков насилия. Это чисто уголовный прием для устранения неугодных.

Число заказных убийств растет в геометрической прогрессии. МВД доказало причастность одного из преступников к совершению более чем 30 убийств. Киллера объявили в розыск. Скоро его труп нашли в лесу с пулей в затылке. Рядом с ним пистолет, из которого он застрелил большинство жертв.

К смерти может быть приговорен и авторитет, но для этого проводится российская сходка, так как согласно закону в случае вынесения несправедливого «приговора» все участники обсуждения должны понести то же наказание, которое они вынесли необоснованно обвиненному. Если вор, нарушивший закон, старается избежать мести, скрывается, за ним отправляется «десант» даже в места заключения, и там свершается кара. Явка обвиняемого на сходку обязательна. Неявка расценивается как несомненное признание виновности.