Маги криминала - Александр Данилов

Большевики, захватившие власть в стране, создали карательную систему и, более того, объявили уголовников социально близкими членами общества в отличие от политических заключенных. НКВД привлекало к сотрудничеству профессионалов-медвежатников с тем, чтобы, вскрывая домашние сейфы, проверять благонадежность соратников. В неблагоприятном для жертвы случае — несколько дней спустя — некролог о скоропостижной смерти выдающегося государственного деятеля. НКВД давало ворам схемы самых совершенных сейфов отечественного и зарубежного производства. Те охотно повышали свою квалификацию.

Советская власть в полной мере использовала социально близких заключенных-уголовников для расправы над политическими. А преступный мир, хотя и проповедовал отказ от сотрудничества с властью, осуществлял насилие над политическими. Разделив собственность на личную и государственную, значительно снизив меру наказания за преступления против личной собственности, советское государство обрекло тем самым граждан на насилие со стороны уголовников.

После отработки технологии грабежа в «эксах» возвели в закон грабежи «недорезанных буржуев» и «мироедов-кулаков». Апофеозом стало ограбление всего российского народа, приведшее к сегодняшнему бедственному существованию и развалу бывшей Российской империи.

Интересно сходство между уголовниками и коммунистами, совпадение основных канонов: «воровского кодекса» и Устава КПСС.

На воровских сходках, как и на партсобраниях, все решается голосованием. Не зря воры говорили: «Зона — как парторганизация, от нее ничего не скроешь».

Вор имеет право обмануть любого, но с ворами должен быть честен. Политбюро действовало так же, обманывая всю страну, изредка читая членам партии закрытые письма.

И те и другие должны пропагандировать свои идеи и пополнять ряды, вовлекая лучших представителей.

И те и другие интернационалисты, воры, может быть, даже в большей степени, так как жестко пресекали распри на национальной почве.

Большевики в свое время переняли от воров обычай скрываться под псевдонимом или кличкой.

Но есть и такие особенности, которые принципиально поднимают вора над коммунистом. За свой «базар» вор может ответить кровью, в то время как коммунисты могли болтать и врать что угодно. Если вор нарушил законы, отошел от традиций, то мог поплатиться смертью; коммуниста в этом случае, если он, конечно, не рядовой член партии, переводили на другую должность.

Единство многих законов и традиций воровского клана с коммунистическими принципами проистекает из общей идеологии, суть которой, скрытая за красивой фразой, в необходимости создания условий управления «стадом». Такая близость принципов, учитывая большевистский опыт, дает криминалу большие шансы добиться реальной власти в ближайшее время.

Два подельника сидят в камере. Один из них все время ходит взад-вперед. Другой не выдерживает:

— По-твоему, когда ты ходишь, ты не сидишь?

«Вход — рубль, выход — два»

Известно, насколько важен подбор и расстановка кадров. Коммунистическая партия в последние годы пребывания у руля, подталкивая к коммунизму полуголодную беспартийную массу, ограничивала приток своих членов из гущи народной, выращивая больших и маленьких вождей в университетах марксизма-ленинизма, в оранжерейных условиях спецраспределителей, оберегая их от поликлиник, универсамов и коммунальных квартир. Отбор происходил по принципу преданности.

В криминале карьерный рост — и там он возможен — зависит от профессиональной пригодности, способностей, исполнительности, перспективности.

Всякая человеческая деятельность, в том числе и преступная, лелеет идеалы, а также своих героев, которым подражают последователи. Эталоном для подражания в криминале во второй половине XX века стал прекрасно одетый, хладнокровный, циничный «черный денди», отвергающий плохо оплачиваемую работу, живущий за счет воровства или мошенничества. Сегодня он напоминает, скорее, представителя богемной профессии, нежели авторитета, живущего по законам преступного сообщества. Природный ум, а нередко и образование помогают ему завоевать расположение.

Вовлечение новичков в воровской клан тоже происходит по определенным правилам, чтобы не пополнять ряды недалекой, ненадежной, трусливой и слабой молодежью. Вор старается отобрать неглупых, активных ребят, приближает их к себе, оказывает помощь, защищает. Одновременно занимается проверкой: с кем они знаются, кто друзья, как относятся к семье, кто родители? Если полученные сведения удовлетворяют, вор еще больше приближает к себе молодого рекрута, разъясняет «законы», обычаи, нравы, дает поручения, проверяя его в деле, рассказывает о романтике воровской жизни, о справедливости и честности воров, обучает игре в карты. Поскольку главари воровских групп, как правило, люди неглупые, они учитывают психологические нюансы поведения подростка: некритичность к себе и окружающим, эгоизм, стремление к «взрослости» и т. д.

Заключительная стадия вовлечения наступает, когда подросток, получая постоянно деньги от вора и зачастую проигрывая их в карты, окончательно запутывается и становится должником. Даже если он предпринимает попытки выйти из игры, сопротивление не имеет большого успеха, поскольку долг велик. Вор требует расчета, если же рассчитаться невозможно, предлагает подопечному участвовать в преступлении.

Воры говорят о своих рекрутах так: «Молодой еще, пятнадцать лет. Получит срок, десять — пятнадцать лет, выйдет, будет опытным человеком, но все равно еще молодым». Большой приток молодежи в преступные группировки в последние годы позволяет наставникам с легкостью относиться к потерям. Тем не менее после осуждения «пацана» «шеф» решает вопросы, связанные со следствием, судом, сообщает в место заключения, что его подопечный «свой», и того допускают в колонистскую группировку воров. Причем тот, кто его рекомендует, делает это с «ответом», т. е. несет ответственность за отход «пацана» от воровских «законов».

Обучение воровскому делу проводится на мнимом объекте или со спарринг-партнером. Для фиксации ошибок применяют фото— и видеоаппаратуру. Преступники пользуются литературой по криминалистике, правоведению, медицине.

Новичками становится не только молодежь с уголовными наклонностями. Где ни копни организованную преступность, всегда обнаружишь милицию или государственных чинов. Среди активных членов банды Монгола были сотрудники милиции. И его преемник Япончик не случайно использовал тот же маскарад при нападении на жертв — милицейскую форму. Андропов, приказавший начать сбор компрометирующих материалов на руководство МВД, раскопал страшный могильник. Не случайно министр Щелоков застрелился, его заместитель Чурбанов был осужден на 12 лет, начальник хозяйственного управления Калинин приговорен к 15 годам лишения свободы. Сегодня мало что изменилось в стенах этого учреждения.

Законы, независимо от того, государственные или воровские, придуманы, чтобы управлять сообществом, чтобы стадо слушалось. И меняются они в соответствии с потребностями верхушки. Вместо скромного образа жизни, предписанного воровским кодексом, сегодня воры позволяют себе роскошь, мотивируя это необходимостью маскировки; сотрудничают с властями и милицией, что было невозможно ранее и что стало нормой сегодня и для властей, и для воров. Честный выход из воровского братства с намерением «завязать» возможен только с разрешения сходки. Если же «завязавший» не выполняет своего намерения и вновь становится на преступный путь, его называют «прошляком» и обращаются как с лицом, предавшим «воров в законе».

«Вот вхожу я в тюрьму, — вижу, нары стоят и один к одному джентльмены сидят…»

Фольклор

НАСТАВЛЕНИЯ ЗАКЛЮЧЕННОМУ

В камеру с отпетыми уголовниками поместили хилого, хлипкого старичка.

— А тебя за что, божий одуванчик? — спрашивают его сокамерники.

— Приколист я, приколы устраиваю, — отвечает новичок.

— Какие приколы, покажи?

— Да нет, братцы, не надо. Вы еще недовольны будете, побьете.

— А ну, показывай. Ничего тебе за это не будет. Гадом буду.

— Только уж потом не серчайте, — вздохнул новичок. Взял веник, сунул в парашу, постучал в дверь камеры, а когда в двери открылся люк, сунул в него веник и повертел. Через несколько минут дверь открылась и в камеру вошли с десяток дюжих охранников.

— Так, — сказал старший, оглядываясь. — Ну-ка, дедуля, отойди в сторону…