Обратный эффект санкций. Как санкции меняют мир не в интересах США - Агата Демаре

инновациях от европейских и азиатских компаний. Через несколько лет европейские конкуренты приобрели Lucent, Nortel и Motorola лишь за долю их прежней стоимости. Сегодня нет ни одной американской телекоммуникационной компании мирового уровня. В результате при создании телекоммуникационной инфраструктуры, которая является основой современной экономики и безопасности, Соединенные Штаты зависят от иностранных компаний — таких, как шведская Ericsson, финская Nokia или южнокорейская Samsung.

Эта поучительная история вполне может повториться и в сфере микросхем. Она подчеркивает тот факт, что риск Америки при декаплинге на самом деле заключается не в том, что страна немедленно уступит Китаю технологическое превосходство. В любом случае это вряд ли произойдет: китайские полупроводниковые фирмы сейчас значительно уступают своим американским конкурентам. Опасность, которую представляет собой разрыв, связана со снижением доходов из-за невозможности обслуживать китайский рынок и потерь контрактов в других странах. В условиях резкого сокращения прибылей американским технологическим компаниям, вероятно, будет сложно оставаться мировыми лидерами в области полупроводниковых инноваций.

Через несколько десятилетий у Вашингтона не останется выбора, кроме как сотрудничать с иностранными компаниями для удовлетворения собственных потребностей в современных полупроводниках. Тайваньские и южнокорейские фирмы, являющиеся ведущими мировыми производителями чипов, с огромным удовольствием станут продавать американцам полупроводники для гражданских целей. Однако с военным снаряжением ситуация может оказаться иной. Согласятся ли иностранные государства продавать Соединенным Штатам свои новейшие микросхемы или предпочтут оставить лучшие технологии для своих собственных сил обороны? Может ли Пекин оказать давление на Тайбэй и Сеул, чтобы не допустить экспорта секретных технологий в США? Разрыв с Китаем в целях защиты национальной безопасности США может привести к прямо противоположному эффекту и усилить военную уязвимость страны.

Еще один упускаемый из виду аспект американо-китайского противостояния — гонка за разработкой технических стандартов для развивающихся технологий. Как сказал Вернер фон Сименс, основавший впоследствии империю Siemens, «кто владеет стандартами, тот владеет рынком»[681]. Сегодня существуют стандарты практически на все, включая ширину колеи железных дорог, рабочие частоты мобильных телефонов, форму и напряжение электрических разъемов. Без единых мировых норм сотовый телефон, работающий в Соединенных Штатах, не сможет принимать сигнал, скажем, в Бразилии. Раньше установление технических стандартов было скучным занятием. В условиях американо-китайских трений это дело стало весьма деликатным, и геополитика играет в нем все бо́льшую роль. В сценарии с декаплингом возможности Соединенных Штатов продвигать американские стандарты могут уменьшиться.

Долгое время разработкой мировых технических стандартов занимались только США, Япония и европейские страны. Китай же пришел на этот рынок с большим опозданием. До недавнего времени страна практически не принимала участия в работе международных органов по разработке стандартов, таких как Международная организация по стандартизации (ISO; отвечает за принятие единых стандартов во всем мире), Международный союз электросвязи (ITU; занимается вопросами телекоммуникационных норм), Международная электротехническая комиссия (IEC; устанавливает стандарты для всех электронных изделий).

Ситуация изменилась в 2015 году, когда китайское руководство взяло курс на превращение Китая из мелкой рыбешки в мирового лидера в области разработки технических стандартов. Пекин преследовал две цели: влияние на инновации во всем мире и продвижение китайских технологий. Для достижения этих целей Пекин усилил роль Министерства промышленности и информатизации КНР (MIIT), поручив ему сосредоточить работу различных китайских исследовательских институтов и компаний над стандартами. Как пояснил один из представителей отрасли, «мы участвуем в стандартизации, чтобы повлиять на то, как будет развиваться рынок»[682]. Со стороны Китая было бы глупо упустить такую блестящую возможность для продвижения своих интересов и интересов высокотехнологичных компаний страны.

Китайские усилия по увеличению влияния на разработку мировых технологических стандартов оказались плодотворными. Несмотря на первоначальные трудности Пекина с подбором квалифицированных кадров на руководящие должности в международных технических организациях, в последние годы присутствие Китая в основных органах, устанавливающих правила, резко расширилось[683]. В 2015 году Чжан Сяоган стал первым китайским президентом ISO. В том же году начался восьмилетний срок пребывания Чжао Хоулиня на посту генерального секретаря ITU. Президентом IEC с 2020 года является Шу Иньбяо.

Китай с успехом использует свое влияние в организациях, устанавливающих нормативы. Китайские специалисты усердно трудятся в различных рабочих группах: страна занимает третье место по активности в технических комитетах ISO (после Франции и Великобритании) и второе место в комиссиях IEC (после Германии). Во всех этих рабочих группах представители Китая стремятся продвигать китайские технические стандарты, которые могут идти вразрез с американскими. Например, Китай уже давно пытается поддержать развитие WAPI, конкурента WiFi. Тем самым Пекин намерен двигаться к своим собственным целям в области внутреннего надзора.

По мнению технических специалистов, с помощью WAPI государство имеет возможность в значительной степени контролировать действия пользователей в Интернете. Многие китайские правительственные учреждения и ключевые государственные подрядчики уже используют этот навязанный стандарт. Начиная с 2003 года Пекин пытался пойти дальше и добиться того, чтобы WAPI заменил WiFi в глобальном масштабе[684]. Пока эти попытки не увенчались успехом; по мнению ISO, не получится развернуть WAPI на международном уровне, поскольку WiFi уже широко доступен. Однако в будущем, вероятно, возникнут другие дилеммы вроде WiFi/WAPI. Кроме того, Китай знает, что у него есть козырь для продвижения китайских технологических стандартов.

Пекин внедряет китайские технологии в более чем 70 странах, участвующих в инфраструктурных проектах инициативы «Один пояс и один путь». Наряду с инвестициями в автострады, порты и железные дороги Китай запустил «цифровой шелковый путь», который продвигает китайские технологии в десятках так называемых «умных городов» в нескольких странах, включая Сербию, Пакистан и Египет[685]. Концепция «умных городов» заключается в видеонаблюдении: города-участники получают камеры наблюдения китайского производства, сети 5G, передающие данные с камер в режиме реального времени, и программное обеспечение для распознавания лиц[686]. На кону огромные суммы: Пекин уже вложил в эту схему около 80 млрд долларов[687]. В отдельные годы китайские инвестиции в цифровую инфраструктуру Африки превышали средства, предоставленные всеми агентствами и правительствами западных стран, вместе взятыми[688].

Пандемия коронавируса придала новый импульс этому процессу, поскольку многие правительства ограничили или отслеживали перемещения своего населения в попытке сдержать вспышку. Пекин, почувствовав благоприятную возможность, воскресил давние планы по созданию еще и «шелкового пути здравоохранения». В Эквадоре, например, в эту схему включены средства для диагностики Covid‐19 производства Huawei (эта технология отправляет снимки легких на китайские серверы, после чего алгоритм искусственного интеллекта оценивает степень тяжести заболевания)[689].

Все оборудование, используемое «умными городами» в рамках «цифрового шелкового пути», опирается на китайские технологии. Правительства могут даже не осознавать, что подписываются на китайский набор