Малиновка поёт лишь о любви... (СИ) - Лакомка Ната

Рик тоже спрыгнул на землю и пошел рядом, обдумывая, что услышал.

- Это так заметно? – произнес он тихо. – Что я страдаю по герцогине?

- Я же не слепой, - ответил Адалмер, - а слепы ли другие – не знаю. Как по мне, та леди с яблоками вам больше подходит. И видно, что она увлечена вами. Добрая, скромная, верная жена лучше красивой гордячки. Красивой гордячки, - повторил он со значением.

- Дьюлла не такая, - возразил Рик.

Секретарь фыркнул.

- Дьюлла не гордячка, и не бессердечная…

- А в голове у нее пусто, как у ее тезки – малиновки! – не сдавался Адалмер.

- Не смей говорить так о ней! - Рик схватил его за плечо, крепко сжав, и Адалмер поспешил извиниться. – Но ты прав, - Рик закусил губу, посмотрев в небо. – Она мне не пара. Как вон та звезда… Но если я не могу достичь звезды, то точно не стану подбирать с дороги камни.

- И у вас в голове не больше, - пробормотал Адалмер, благоразумно дождавшись, пока Рик скроется в доме.

Возиться в конюшне – не работа секретаря, но сегодня почти все слуги были отпущены праздновать, и Адалмеру пришлось самому распрячь лошадей, почистить их и насыпать зерна в кормушки, и налить воды в поилки.

Справившись с этой работой, но умылся во дворе у колодца и уже хотел зажечь фонарь у входа, как вдруг раздался перестук конских копыт по мостовой. Судя по звукам, кто-то гнал коня во всю силу, хотя по улицам города разрешалось ездить только шагом. Всадник был хорош – остановил коня прямо возле дома Босвелов – только в последний раз чакнули копыта.

Адалмер оглянулся – конечно же, сторож и охрана тоже отправились бражничать. Он подхватил метлу – за неимением более грозного оружия, и притаился в темноте, глядя, как медленно приоткрываются ворота.

Тонкая фигурка проскользнула в образовавшуюся щель и метнулась к дому.

- А ну, стой! – крикнул Адалмер басом, готовый защищать своего хозяина хоть перед отрядом вооруженных головорезов.

То, что человек был один – и гораздо ниже его ростом, придавало смелости. Но тут же он уловил аромат духов, а потом разглядел женщину. В берете, с распущенными по плечам локонами…

- Дама Ботэ? – спросил он нелюбезно, не спеша расставаться с метлой. – Вы потеряли жениха? Милорд еще не возвращался.

- Где Рик? – спросила она требовательно, и Адалмер даже в темноте разглядел, что она была бледна, как привидение.

- Сэр Босвел, - ответил секретарь, сделав ударение на слове «сэр», - отправился отдыхать. Я бы не стал беспокоить его и…

Она не дослушала, приподняла юбку, чтобы не наступить на подол, и помчалась к дому.

- Святые угодники, - вздохнул Адалмер, закатывая глаза.

40. Птицы и крошки

Рик стоял на коленях возле камина и ворошил угли каминными щипцами.

- Я согрел вина с пряностями, ты будешь?.. – спросил он, явно ожидая кого-то другого, оглянулся – и застыл, как каменный.

- Почему ты уехал не попрощавшись? – спросила Дьюлла, входя в комнату и стараясь говорить бодро, хотя голос у нее дрожал, как заячий хвост. – Почему ни разу не подошел ко мне за эти дни? Отец искал тебя, хотел поблагодарить, но ты так любезно разговаривал с Ровеной, а потом исчез… Рик, что происходит?!

Она встала перед ним, требуя ответа, но Рик молчал. Отложил щипцы, поднялся, прошел к столу, наливая из кувшина темное вино.

- Ты удивлен? Я понимаю, - Дьюлла подошла к нему сзади и обняла, прижавшись щекой к его спине. – Я сама удивилась. Но отец… его величество все рассказал. Он полюбил мою мать, но короли не могут выбирать жен по любви, поэтому я и родилась незаконнорожденной. Но король признал меня, а воспитывать поручил милорду Босвелу, твоему отцу, чтобы скрыть тайну. Так что мы – не брат и сестра. Ты рад этому? Теперь между нами ничего нет, Рик… Рик? – она выглянула из-за него, пытаясь определить, почему он молчит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Вам надо вернуться в замок, - ответил он, разжимая ее руки. – Ваш отец и жених потеряют вас, будет скандал.

- С каких это пор мы с тобой на «вы»?! – возмутилась она.

- Именно так я и должен разговаривать с невестой моего старшего брата.

Она ахнула, покраснела, а потом побледнела.

- Какая невеста?! Я не давала своего согласия.

- Но и не противились, когда объявили помолвку, - Рик потер переносицу, на мгновенье закрывая глаза. – Вам нельзя здесь оставаться, я прикажу Адалмеру сопровождать вас…

- Все произошло так неожиданно! – заговорила она горячо, бросаясь к нему и хватая за руки. – Я же не могла сказать отцу при всех, что подарок, который он приготовил – вовсе не подарок для меня! Он так рад, что и слушать меня не стал… Но я поговорю с ним, в ближайшее время…

- Он и потом не станет вас слушать.

- Почему это?

- Потому что Кривобокий Рик не пара королевской дочери.

Она отскочила, гневно топая:

- Не называй себя так!

- Не я придумал это прозвище, - сказал Рик медленно, - а ваш отец.

Она замолчала, будто ей плеснули в лицо холодной водой. Опять покраснела, а потом резко побледнела, и тихо произнесла:

- Все это странно и глупо, но ему придется меня выслушать и смириться. Главное, что теперь между нами нет никаких преград… - она попыталась обнять Рика, но тот решительно отстранился. – Что это значит? – теперь она смотрела на него испугано. Перед ней был не тот добрый и предупредительный кузен, которого она привыкла видеть, и не возлюбленный, сходящий с ума от страсти. Нет, этот Рик был совсем другим – холодным, далеким, незнакомым…

- Я ценю ваш порыв, - сказал этот незнакомый человек, который так походил на того, кого она обожала, - но помните, что теперь вы - принцесса, к тому же, невеста моего брата. Сейчас ночь, а вы находитесь наедине с чужим мужчиной, в его доме. Если узнают, это навредит вашей репутации, вам надо поскорее вернуться.

- Какая репутация, о чем ты? Рик! – Дьюлла почувствовала, что еще немного – и расплачется. Почему он так ведет себя? Почему стал таким жестоким? Обиделся из-за того, что отец объявил помолвку с Вальдетюром? Но разве он не понимает, что это ничего не значит. – Обними меня, - попросила она дрожащим голосом. – Мне страшно без тебя…

- Вам придется быть сильной, - ответил Рик, не делая ни шага навстречу. – Принцесса – это не только слава и богатство, это еще и обязанности и тяжкая ноша. Наряду с друзьями и поклонниками появятся и враги. Чтобы через вас навредить королю. Не бойтесь, вы прекрасно справитесь и без меня. Вы прекрасно справляетесь, - добавил он, - без меня.

- Справлялась, потому что ты рядом! – Дьюлла бросилась к нему так стремительно, что он не успел уклониться от ее объятий. – В Своне я молчала полгода, но когда появился ты – у меня словно крылья выросли. А теперь ты хочешь, чтобы я летала без тебя? Ты сказал, что я – твое создание, бриллиант, который ты огранил, а теперь ты отдашь меня вот так, без боя?.. – она с надеждой заглядывала ему в лицо.

Лицо у Рика стало грустным, но он улыбнулся – почти так, как улыбался ей раньше.

- Вряд ли я создан для полетов, - сказал он. – А бриллиант лучше хранить в хрустальном ларце и надевать перед королями, чем прятать в деревянном сундуке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты как будто нарочно пытаешься принизить себя, - сказала Дьюлла, не веря, что слышит это. – И как будто придумываешь причины, по которым мы не можем быть вместе.

Он покачал головой, опять освобождаясь из кольца ее рук:

- Нет, не придумываю. Но судьба сама посылает нам знаки об этом. Вспомните Свон. Если бы тогда я поддался слабости и соблазнил бы вас, сейчас вы проклинали бы меня за упущенные возможности. Потому что тогда не было бы любящего отца-короля и красавца-жениха, не было бы алого платья, всеобщей любви, почтения…