О бочках меда и ложках дегтя - Юрий Болдырев

Но и этого не хватало — для кормушки требовалось все больше и больше средств. И тогда в процесс включились наши «эффективные топ менеджеры».

Образцовый сюжет из цикла «Как это делается»: сначала на совещании у первого зампреда Правительства А.Чубайса принимается решение «о покрытии финансовой задолженности спортивных организаций Комитету по физкультуре и спорту при Президенте РФ в соответствии с фактически произведенными расходами в сумме 5 млн. долларов США»; затем эти средства из бюджета перечисляются, но уже прямиком в общественную организацию НФС, при том что документальных данных о каких-либо задолженностях так и не предоставляется; затем эти деньги расходуются НФС якобы на финансирование спортивных федераций и мероприятий, но никакая бухгалтерская отчетность об использовании этих средств в Правительство не предоставляется...

Кстати, помните благородное негодование наших руководители спорта после зимних Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити в связи с дисквалификацией ряда наших спортсменов: база истощена, деньги на спортивную фармакологию не выделяются, лед — только в Германии, а анализ — только в Финляндии...

Читаем вышеупомянутый отчет Счетной палаты дальше — часть, касающуюся судьбы 89 миллионов долларов, полученных НФС за счет реализации экспортных квот на наше сырье. Эти деньги должны были пойти как раз на государственную целевую программу по улучшению лекарственного обеспечения, развития фармацевтической промышленности, а также обеспечения деятельности спортивно-медицинских диспансеров, центров подготовки сборных команд России. Итак, читаем: «... на лотерейную программу — 14,5 млн. долларов США; на приобретение валютных векселей коммерческого банка „Национальный кредит“ — 40,5 млн. долларов США. При этом особенностью покупки векселей коммерческого банка „Национальный кредит“, лицензия которого в настоящее время отозвана Центробанком России, являлся их беспроцентный характер.» Иные, не менее интересные подробности читатель может почерпнуть в упомянутом отчете сам. Что называется, комментарии излишни.

Но это все — мелочь по сравнению с масштабами средств и, соответственно, нецелевых расходов, связанных с таможенными льготами по импорту. В каком случае спорт мог бы увидеть средства, полученные за счет таможенных льгот? В том случае, если бы импортер, ввозя пачку сигарет стоимостью, например, в тридцать шесть центов и будучи освобожден от обязанности уплачивать стопроцентную таможенную пошлину в те же тридцать шесть центов, направлял бы эти тридцать шесть центов на соответствующий счет накопления средств на развитие физкультуры и спорта. Но, разумеется, так не делали, и выполнения соответствующего условия никто изначально не требовал и не проверял.

Что же стали делать импортеры и основной монополист — Национальный фонд спорта? То, что на их месте сделал бы любой здравомыслящий коммерсант, заинтересованный в снижении видимой прибыли — перепродавать эту пачку сигарет неким посредникам с минимальной наценкой. Действительно, пачка сигарет тут же перепродавалась всего за тридцать девять центов. И, таким образом, максимум, что даже теоретически в такой ситуации могло бы пойти на спорт (из четырехсот миллионов долларов) — это какие-то жалкие (по сравнению с потерями бюджета) тридцать-сорок миллионов... При.условии, что все деньги, хотя бы из тех, что все-таки поступили на счет НФС, далее были бы использованы целевым образом. Но, разумеется, это было бы не по-нашему. Как видно из вышеупомянутого отчета Счетной палаты, целевым образом использовалось менее десяти процентов даже и от тех крох, что поступили на счет НФС.

НЕСЛУЧАЙНЫЕ ПОСРЕДНИКИ

Куда же ушли деньги? А вы, уважаемый читатель, на месте импортеров стали бы это показывать? Конечно, нет. И, естественно, по соответствующим бухгалтерским отчетам проследить дальнейшее движение средств невозможно — товар продан и делу конец. Но кто же эти посредники, и неужели по такой низкой цене спиртное и сигареты продавались в магазинах и ларьках?

Разумеется, нет. В конечном счете, ввезенные без пошлины спиртное и сигареты продавались лишь немного дешевле, чем это возможно, если полностью уплатить все предусмотренные законом пошлины и налоги. И вся реальная прибыль — чуть меньше четырехсот миллионов долларов — осталась на руках у первого посредника.

Вопрос для самопроверки: направил ли первый посредник, получивший основную долю прибыли от беспошлинного ввоза спиртного и сигарет, хоть что-нибудь на развитие спорта и массовой физкультуры?

И еще один вопрос, тоже для самопроверки: могли ли в такой ситуации первые посредники быть случайными, не связанными с теми, кто льготы предоставлял, а также с теми, кто льготы реализовывал?

МИМОХОДОМ

Знаете песню «Мимоходом»? Помните: «Мимоходом — ты обидел меня...»? Такую песню вполне могли бы петь наши табачная и ликеро-водочная промышленность, обращаясь к Президенту Б.Ельцину, Правительству и вышеупомянутым ребятам — членам совета попечителей НФС. Конечно, они никого обижать и не собирались. Но когда дело доходит до больших денег — до таких ли мелочей, как отечественные производители чего-либо? Хотя стоит сразу заметить, что такую песню обращаясь к своей власти могла бы не без основания петь и вся наша страна...

Как известно, таможенные барьеры, в том числе на ввоз спиртного и сигарет, для того и создаются, чтобы защитить своего производителя (свои рабочие места), а также стимулировать приход в страну добившихся в этой сфере наилучших результатов зарубежных компаний. Но приход — уже не с готовой продукцией, а со своими технологиями — для создания производств, использующих нашу рабочую силу, уплачивающих налоги в наши бюджеты. Появление же на рынке популярного и модного (для спиртного и сигарет это — немаловажный фактор) зарубежного товара, продаваемого дешевле, чем это в принципе возможно, если уплачивать пошлину полностью, по существу эквивалентно снижению уровня таможенной защиты своего производителя.

Не могу сказать, насколько адекватной ситуации на тот момент была именно стопроцентная пошлина (а, например, не пятидесяти- или двухсотпроцентная) — изучением этого вопроса я специально не занимался. Но если исходить из какой-либо ее экономической обоснованности, а также помнить, что таможенная пошлина в данном случае является не только заградительной, но еще и компенсирующей расходы своего производителя на выплату акцизов и других налогов (от которых зарубежный производитель, в целях стимулирования экспорта, в своей стране, как правило, освобождается), то стандартный набор последствий необоснованного и незаконного снижения уровня таможенной защиты примерно следующий. По цепочке: уменьшение объемов производства, снижение доходов предприятий и зарплат работников; падение доходов бюджета и выплат бюджетникам... То есть, как минимум, у двух категорий населения в той или иной степени (из-за снижения зарплат или их задержки) ограничивается покупательная способность, а значит, в какой-то степени, и спрос на рассматриваемую продукцию. Что ведет к дальнейшему снижению реализации продукции, снижению доходов производителей, невозможности закупки высококачественного сырья для производства, невозможности своевременной модернизации производства и так далее...

Но мало того. Представьте себе такую ситуацию. В ужесточившихся условиях вы находите способы противодействия: совершенствуете производство, снижаете издержки и цены, увеличиваете свою долю на рынке и, казалось бы, можете выиграть ценовую войну. Что в этом случае сделает ваш конкурент — поставщик беспошлинной зарубежной продукции? А точнее, не он сам, а тесно связанный с ним первый посредник, аккумулирующий львиную долю прибыли? Чтобы удержать рынок за собой, он несколько снизит цену. Ведь объемы его сверхприбыли таковы, что он может снижать цены хоть в два раза — ну получит лишних не четыреста миллионов долларов, а двести или сто...

Так, может быть, это и хорошо — обрадуется читатель — конкуренция заработала и ведет к снижению цен?

К временному — да. Но это не то снижение цен и повышение качества, которое будет носить долгосрочный характер. Если бы запас прочности в возможности снижения цен был у обеих сторон — все могло бы быть на благо производству и потребителю его продукции. Но здесь ситуация была иная: лишь у одной из сторон — запас рентабельности, позволяющий, не слишком себя утруждая, принудить конкурентов к капитуляции. После чего можно монопольно управлять ценами как угодно.

Таким образом, открыв в системе таможенной защиты отечественных производителей спиртного и сигарет некий черный ход, наша власть вовсе не ужесточила конкуренцию на рынке, стимулируя отечественного производителя к более напряженной работе. Напротив — создала условия, в которых он заведомо обречен на поражение, независимо от того, что бы он ни предпринял в рамках закона.