О бочках меда и ложках дегтя - Юрий Болдырев

Конечно, строго говоря, последнее уже не относится к варианту законного права власти на произвол — речь идет уже о неисполнении должностными лицами органов власти своих обязанностей. Но во избежание опасности наказания, пусть на сегодняшний день и мифической, тем не менее, предусмотрена и вполне легальная возможность освобождения «своих» от требований выполнения условий конкурса — ничто не мешает спустя некоторое время после конкурса обязательства победителя перед государством «по взаимному согласию сторон» ... скорректировать.

Таким образом, право власти на произвол — это не какая-то одна случайная недоработка в законе, а целенаправленно и последовательно выстроенная система, на которой в значительной степени основан весь сегодняшний механизм государственного управления. И если власть этого права на произвол лишить, то кто же тогда будет работать в органах госвласти, если даже на вершине пирамиды, например, у министра зарплата — всего около трехсот долларов? Во всяком случае, так было на конец 2000-го года, и никаких официальных сообщений о повышении зарплаты с тех пор вроде бы не было...

Но нас в данном случае интересует не моральная сторона дела. И не облик министров, их заместителей, председателей конкурсных комиссий и их заместителей... и так до рядовых исполнителей. И даже не масштабы ущерба госсобственности, федеральному и региональным бюджетам. Нас интересует, прежде всего, наличие или отсутствие двигателя экономического развития — свободной рыночной конкуренции. И на приведенном примере мы видим, что конкурс у нас, даже там, где он формально предусмотрен, тем не менее, фактически не существует, так как является не более чем фарсом, прикрытием произвола. А где есть произвол — там нет места свободной конкуренции.

Причем, еще раз подчеркну: на институциональном уровне — на уровне организации деятельности власти, норм, правил и процедур, определяющих характер и мотивацию ее деятельности, — нынешняя наша ситуация обеспечивается в основном просто умолчанием в законодательстве о самом главном.

Итак, конкурс формально провозглашен. Но о требующей детальной росписи конкурсной процедуре, не оставляющей места для произвольных решений, вроде бы как «забыли». Законодательство же, лишь провозглашающее конкурсность и конкуренцию, но не устанавливающее в деталях систему требований к конкурсам, является на самом деле не рыночным, а антирыночным — антиконкурентным.

КАК ОРГАНИЗОВАТЬ СОРЕВНОВАНИЕ?

Возможно ли иначе? Разумеется, возможно. Например, в законе США, посвященном порядку предоставления государством прав на разработку месторождений полезных ископаемых на морском шельфе, установлено ясно и однозначно: конкурс проводится исключительно по одному переменному параметру. Следовательно, заниматься любимым делом наших конкурсных комиссий — сравнивать теплое с зеленым — невозможно. У конкурсных комиссий руки жестко связаны, и места для произвола практически не остается. Соответственно, претендентам в своей конкурентной борьбе приходится быть несопоставимо более добросовестными, нежели у нас. Значит, работает двигатель развития — свободная рыночная конкуренция.

Если уж мы для сравнения конкурсных процедур коснулись законодательства США, то сравним его нормы и с другими нормами нашего законодательства, в частности с тем, как у них регулируются какие-либо особые случаи, бывают ли и у них исключения из правил?

Бывают. Так, один из случаев исключений из конкурсной процедуры, сохраненных в упомянутом законе «О соглашениях о разделе продукции» (отменить или как-то скорректировать эту норму, к сожалению, не удалось), выглядит так: «если Правительство начало какие-либо переговоры с конкретными инвесторами». Что ж, поищем: на какой стадии переговоров с инвесторами у американского Правительства появляется право конкурс не проводить? Ну, на какой, как вы думаете?

Узнав ответ, наши министры и их заместители, наверное, очень обидятся и спросят: «А для чего же тогда жить?» И действительно, ответ для них — обескураживающий. В США не только никакая стадия переговоров не является основанием для того, чтобы конкурс не проводить, но и более того: Правительству США вообще на рассматриваемую тему запрещены какие-либо прямые переговоры с какими бы то ни было своими или зарубежными инвесторами, благодетелями и прочими добрыми волшебниками. Теми самыми, которые, как до сих пор верят некоторые наши граждане, просто мечтают пролить на Россию золотой дождь своих инвестиций...

Так что же, у них все — исключительно и только по конкурсу? Нет. Существует и внеконкурсная процедура.

Наконец-то, — обрадуется читатель, воспринявший усиленно пропагандируемый нашими СМИ тезис о том, что везде в мире воровство, якобы, не меньше, чем у нас, и лазейки для своих везде и всегда предусмотрены...

Внеконкурсная процедура по передаче в разработку недр на федеральных землях США (на суше) есть, но... Во-первых, осуществляется она не по желанию власти, а исключительно в том случае, если при проведении конкурса на данное месторождение желающих подать конкурсные заявки просто не оказалось. Во-вторых, и в этом случае права на произвольное решение все равно у власти нет. Внеконкурсная процедура в США означает не что иное, как жеребьевку, проводимую между желающими взять никого в мире не заинтересовавшее на стандартных условиях месторождение. По результатам такой жеребьевки месторождение передается недропользователю на условиях льготных, в частности, вообще без первоначальной оплаты (бонуса) и/или с существенно сниженной ежегодной оплатой за пользование ресурсами (роялти).

Ладно, — скажут мне, — в США уже не один век демократии, а у нас — переходный период.

Переходный-то он переходный, да вот только куда? Если не только на словах, но и на самом деле в современную конкурентную рыночную экономику, то это совсем в другую сторону, нежели движемся сейчас мы. Присмотритесь к нашим «рыночным», к нашим «либеральным» политическим силам: про конкурсы и тендеры как заведенные — говорят все. Но про реально конкурентную процедуру этих конкурсов, что действительно выбивало бы почву из под ног феодальной власти и создавало бы конкурентное пространство, то есть про то главное, чем у нас, извините, и не пахнет — как языки прикусили.

Оставим США, присмотримся к другой стране, совсем близкой к нам и по наличию общей границы, и по общей предыстории — когда-то Польша вообще была частью Российской империи, а еще совсем недавно — нашим ближайшим и политическим, и экономическим союзником. Так как же конкурсы проводят в Польше?

Открываем польский закон об общественных закупках и узнаем много интересного о том, как, оказывается, можно организовать конкурсную процедуру. Это надо же додуматься, — скажет наш министр или управляющий делами Президента, — не только руки связали, но еще и рот кляпом заткнули!

И будет прав. Представьте себе ситуацию: кто-то из заинтересованных потенциальных участников конкурса обращается в органы государственной власти и задает вполне невинный вопрос, типа: «Правильно ли я понял, что такой-то термин во втором абзаце пункта 3 условий конкурса надо понимать так-то и так-то?» Так вот: в соответствии с польским законом, ему не имеют права ответить персонально. И вопрос, и ответ должны быть оглашены публично. И никак иначе.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К МОНАРШЕЙ МИЛОСТИ

И уж если мы говорим о законном праве власти на произвол и вмешательство в конкурентное пространство, никак нельзя обойти вниманием прямой и вполне законный перевод бюджетных средств в те или иные частные структуры.

При рассмотрении законопроектов о бюджетах обычно основное внимание уделяется числовым данным, отражающим предполагаемые доходы и расходы государства. Но не меньшее значение могут иметь и текстовые статьи. Так, в законе о федеральном бюджете России на 2001 год появилась почти незаметная текстовая статья 113, гласящая: «Правительство вправе предоставлять дотации и субсидии предприятиям и организациям всех форм собственности». В результате Правительство получило абсолютно законное право просто, извините, «сливать» бюджетные средства в свои и друзей «частные лавочки».

Но в данном разделе нас интересует не вопрос об ущербе от подобных нововведений для федерального бюджета, а то, как они влияют на конкурентное пространство. Что ж, влияние очевидно: какая может быть свободная рыночная конкуренция, если из двух конкурирующих коммерческих структур одна — получает безвозмездную помощь из федерального бюджета, а другая — нет?

Любопытно заметить, что при обсуждении дел в стране, деятельности власти и, в частности, расклада сил в Правительстве (которое внесло в Думу законопроект о бюджете с такими новациями и настояло на их сохранении) обозреватели и аналитики особенно подчеркивают, что «подлинно либеральные» силы у нас сейчас — во главе «экономического блока Правительства» и представлены, прежде всего, министрами финансов и экономики... Значит верно: у нас «либерализм» — это о чем-то другом, совсем не о том, о чем на Западе...