Позови меня, любовь - Юджиния Райли

— А-а, вот ты где, Жак Лефевр, негодяй! — выкрикнул незнакомец, выскакивая на сцену. — Я тебя научу держаться подальше от Ляруа!

Белла испуганно крикнула:

— Жак, берегитесь!

Но было уже поздно. Жак удивленно уставился на пришельца. А тот размахнулся и ударил тенора в челюсть. Белла вскрикнула, видя, как Жак сперва покачнулся, а потом рухнул как сноп и остался неподвижно лежать.

Поднялся гвалт: Мария визжала, Этьен орал и размахивал руками, честя незнакомца последними словами. Тем временем тот прошагал за кулисы и скрылся.

Белла выбежала на сцену. Она была настолько перепугана за жизнь Жака, что даже не обратила внимание на негодяя, который быстрыми шагами прошел по проходу мимо нее и вышел вон из театра.

Белла, Этьен и еще несколько человек из труппы одновременно собрались вокруг распростертого на полу Жака. Тат застонал и стал приподниматься. Наконец сел на полу, потряхивая головой и потирая подбородок.

Белла стала на колени возле него и ласково тронула за плечо.

— С тобой все в порядке?

Жак издал что-то вроде рыка, и ярость исказила его черты.

— Черт побери! Этот подонок ударил меня кастетом!

— Кастетом? — охнула Белла. — Боже, он ведь мог сломать челюсть!

С гримасой боли Жак продолжал массировать подбородок.

— В какой-то момент я решил, что это ему удалось.

— Тебе нужно немедленно обратиться к врачу! — сказал бледный как смерть Этьен. — Это чудовищно… Из-за твоей травмы, может, придется отложить премьеру!

Белла смерила директора гневным взглядом:

— Неужели вас только одно тревожит — ваше драгоценное представление?

Этьен покраснел.

— Как вы можете такое говорить, Белла! Здоровье Жака беспокоит меня независимо от премьеры.

— Не тревожьтесь, Этьен. Все будет в порядке, — сказал Жак.

* * *

— А доктору вам все же следует показаться, — Этьен выпрямился и с достоинством обдернул полы своего сюртука. — Я лично уведомлю полицию о безобразном инциденте.

— Жак, кто этот сумасшедший? — спросила расстроенная и озадаченная Мария Форчун.

Лефевр развел руками.

— Хотел бы знать. Очевидно, один из дружков Ляруа.

— А кто такая эта Ляруа? — осведомилась Тереза Обрегон.

Жак улыбнулся и ничего не ответил. Этьен захлопал в ладоши.

— Друзья, кончаем со смятением и хаосом и продолжаем репетицию. Все незанятые — прочь со сцены, идите занимайтесь своими делами. А бедный Жак отправляется к врачу. Возбужденно переговариваясь, актеры мало-помалу разошлись. Белла осталась одна с Жаком, Она потрогала его опухший и посиневший подбородок. Жак скривился от боли.

— Так никогда ничему и не научишься? — иронично спросила она.

— Я-то тут при чем? — возмущенно заявил Жак

— Не я полез на другого с кастетом!

— Но ты же заварил всю эту кашу!

— Ничего подобного, — возразил красавец тенор.

— Я всего-навсего потанцевал. У Беллы слезы выступили на глазах. — Ты неисправимый распутник! И охота строить глазки каждой женщине? Неужели ты не понимаешь, такое поведение может стоить тебе Жизни? Тихонько ругаясь сквозь зубы, Жак стал подниматься.

— Белла, не делай из мухи слона.

— Один из них рано или поздно прикончит тебя!

— Белла, ради Бога…

— Хватит! Ступай к доктору!

Он бросил на нее горестный взгляд и поплелся за кулисы. Белла пошла в другую сторону. Спускаясь в зрительный зал, девушка думала: как досадно, что никакими силами нельзя заставить Жака прислушаться к голосу разума! Даже если она решится полностью открыться ему, он только пожмет плечами ее сумасшедшей. После окончания репетиции — а работали допоздна, времени оставалось в обрез — Белла не стала сразу возвращаться домой с Элен, а присела на ступенях театра с булкой в руке. В лучах догорающего солнца она бросала крошки слетевшимся голубям и наблюдала за жизнью Ройал-стрит.

Мимо катили трамваи, кареты и повозки, сновала пестрая толпа. Деловые люди в котелках спешили домой на ужин, уличные торговцы зазывали покупателей, торговец попугаями катил свою тележку, торговка фруктами несла огромную корзину на голове… Чуть подальше проходила демонстрация общества «Христианки против алкоголя». Белла улыбнулась, глядя на решительного вида женщин с плакатами; они били в барабаны и дули в трубы. Одна ораторша обращалась к прохожим со страстной речью против абсента и джина.

Вдруг Белла увидела Жака Лефевра, он тоже заметил ее, подошел и присел на ступени рядом.

— Поздновато закончилась сегодня репетиция.

Она присмотрелась к ало-синему синяку на его подбородке.

— Ты много потерял.

— Жак криво усмехнулся.

— По-прежнему сердишься на меня, та cherie?

— Что говорит доктор?

— Сделал мне снимки с помощью этой новой штуки — какие-то невидимые лучи из трубки.

— А-а, рентген.

— Ну да, он сказал: «Лучи, открытые в прошлом году господином Рентгеном». Так вот, челюсть не сломана.

— По крайней мере на этот раз все кончилось — обрадовалась Белла.

— Да, — кивнул Жак, — Этьен будет счастлив, что не придется откладывать премьеру. — Он погладил синяк и поморщился от боли. — Думаю, побольше грима, и зрители ничего не заметят.

— Точно.

— Я и в полицию заходил, — добавил Жак.

— И что они говорят?

— По словам констебля, с которым я беседовал, Этьен уже сообщил о происшествии, переполошил весь участок, и они пытались найти того типа. Но, похоже, дружок Ляруа уже удрал из города. Констебль говорит, что удивляться нечему. Вокруг этих девиц постоянно какие-нибудь неприятности.

— Видимо, да, — сухо заметила Белла. — Однако в данном случае есть надежда, что нападение больше не повторится.

Жак сжал кулаки, и глаза его налились яростью.

— Хотел бы я найти мерзавца! Вызвал бы его на дуэль! Если бы не кастет, я бы из него отбивную сделал прямо там же, на сцене!

— Не сомневаюсь. — Белла встала и одернула юбку. — Ну, мне пора домой.

Жак тоже встал.

— Я тебя провожу.

— Как угодно.

Они сошли по ступеням на тротуар и смешались с вечерней толпой. Пришлось сразу же уступить дорогу тележке торговца помидорами, а потом пропустить группу монахинь.

Когда они дошли до угла улицы и стали переходить на другую сторону, Жак порывисто схватил Беллу за локоть.

— Cherie, как насчет ужина со мной?

— Нет, не могу, — коротко ответила девушка.

— Да что с тобой? — спросил он, едва поспевая за ней. — Поколотили меня, а дуешься ты. И смотришь на меня словно на преступника!

Белла остановилась как вкопанная.

— Давай начистоту. Этот инцидент окончательно открыл мне глаза на то, до какой степени мы разные.

Жак встревожился: