Обман Розы (СИ) - Лакомка Ната

Чертыхнувшись, он отступил от трубы и споткнулся о чемодан, оставленный механиком. Чемодан! С инструментами!

Это был провал, просто конец.

Прикинув расстояние до машины, Этьен быстро сказал Латушу:

- Там поломка, а ящик с инструментами у моего механика, здесь. Дайте нам полчаса…

- Нет! – отрезал Латуш, и вспышки фотоаппаратов на мгновение ослепили Этьена. – По правилам гонок, нельзя вмешиваться вторым лицам! В случае поломки, ее должен устранить сам водитель! Вы же не отправите туда кузнеца, если у лошади оторвется подкова? Если так неуверенны в надежности своего транспорта, де ла Мар, не стоило и затевать все это! – он сердито отвернулся, поднеся бинокль к глазам.

Этьен испытал жгучее желание вновь пустить в ход кулаки, но в это время зрители издали общий вопль и захлопали в ладоши.

- Смотрите-ка! Едет! – крикнул какой-то юный франт. – И в самом деле – чудо-машина!

Не веря себе, Этьен следил за девушкой, которой каким-то чудом удалось устранить неполадку. Машина преодолела яму и бодро побежала по дороге, пуская время от времени облачка дыма. Лошади остались далеко позади, и теперь уже ни у кого не оставалось сомнений, кто победит.

Оставшиеся четверть часа были для Этьена самыми мучительными. Он извелся, поджидая, когда машина пересечет финишную черту, а когда это было сделано, бросился вперед, обогнав всех – даже ушлых фотографов.

Вскочив на колесо, он схватил в объятия водителя, чувствуя, что еще немного – и умрет прямо здесь, умрет от восторга, от счастья и от любви.

Это и правда была она – его роза, его храбрый цветочек! В его куртке и штанах, в его шлеме, похожая на подростка, зачем-то вырядившегося в отцовскую одежду.

Она подняла очки на макушку и смотрела на Этьена сияющими глазами, а он гладил ее милое, перепачканное копотью и пылью лицо, и не находил слов.

Вокруг них бушевало самое настоящее людское море – на капот машины летели цветы, вспышки фотоаппаратов ослепляли со всех сторон, и зрители что-то кричали, вопили, заглушая даже оркестр, исполнявший бравурный марш в честь победителя.

- Как ты?.. – Этьен пытался перекричать весь этот шум и не выпускал девушку из объятий. – Как ты это сделала?!

- А?! – не расслышала она.

В лицо им прилетел букет, и Этьен досадливо отбросил его на сиденье.

- Как справилась с машиной? – Этьен вдруг понял, что кричит во все горло в полной тишине. Даже оркестр перестал играть. – Фу ты… - он был слишком взволнован, чтобы подумать о таком чуде и торопливо спросил: - Как ты умудрилась завести ее, вообще?!.

Она улыбнулась, показав жемчужные зубки и ямочки на щеках:

- Я же видела, как это делал ты. На самом деле, это совсем не сложно. Ты же мне все показывал и рассказал…

- Слушай, - Этьен взял ее за шею, прижавшись лбом ко лбу.

- Да? – спросила она шепотом.

- Ты – чудо! – выдохнул он и поцеловал при всех – долгим поцелуем, словно пытался выпить ее душу.

Дамы и господа, явившиеся посмотреть на ралли, были шокированы, а кто-то из журналистов не выдержал и помчался прочь, чтобы поскорее телеграфировать в завтрашние газеты, что скандалы семьи де ла Маров не закончены – граф оказался приверженцем нового вида любви! Женщины его не интересуют, он переключился на мальчиков! Он публично поцеловал своего водителя! Скандал! И еще какой! Но, впрочем, это и неудивительно – при такой-то жене…

Граф вдруг прервал поцелуй и посмотрела с подозрением:

- А что случилось с машиной в дороге?

- Порвался ремень генератора. Вот он… он еще сгодится?..

- А как ты?.. – Этьен чувствовал, что его мозг сейчас взорвется. – Как без ремня?..

- Все в порядке, не волнуйся.

- Но у тебя не было ремонтного чемоданчика! У тебя не было запасного ремня!

- Не было.

- Тогда как?..

- У меня… - последние слова были произнесены шепотом, так что услышал их только граф.

- Что? – Этьен открыл рот, закрыл и снова открыл.

- Он прекрасно подошел! Можешь сам проверить!

Журналисты, стенографисты и все остальные с недоумением и напряженным вниманием слушали этот разговор, пытаясь разгадать личность таинственного водителя. Он был совсем еще юношей – безбородым, очень красивым, с ласковыми огромными глазами. После вопроса графа, юноша почему-то смутился и начал краснеть – нежно, быстро, став похожим на лепесток розы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Этьен спрыгнул на землю, широким шагом подошел к моторному отсеку, открыл крышку, наклонился, хмуря брови, и застыл, словно увидел что-то невероятное, а потом начал хохотать.

- Ты… - он не мог выговорить ни слова, и опять схватил водителя в охапку, когда тот выпрыгнул из салона и подбежал. – Ты!.. Вот чертовка!..

Чертовка?!.

Журналисты и простые зрители нахлынули на машину, пытаясь разглядеть, что же так поразило и рассмешило графа де ла Мара.

Но он уже перестал смеяться и заговорил энергично и четко:

- Дамы и господа! – тут он заметил императорскую чету, стоявшую поодаль в окружении гвардейцев, и поклонился: - И ваши императорские величества! Благодарю, кстати, что приняли приглашение. Позвольте представить вам победителя этого ралли. Вернее – победительницу, - он стянул кожаный шлем с головы водителя, и все ахнули, увидев рассыпавшиеся длинные волосы.

Женщина!

- Графиня де ла Мар! – объявил Этьен, так и светясь от гордости и удовольствия. – Она легко устранила поломку в двигателе, натянув вместо ремешка генератора… свой чулок.

- Этьен! – зашептала графиня возмущенно, краснея еще больше.

Но тот только поцеловал ее в щеку и обратился к журналистам:

- Смогли бы вы починить сломанное дышло при помощи женского чулка? Тонкого, шелкового женского чулка? А в нашей машине это возможно. Более того, даже слабые женские руки справятся с поломкой. Хотя… - он улыбнулся, посмотрев на графиню, и поднес ее перепачканную руку к губам, целуя сначала кончики пальцев, а затем и ладонь, - разве можно назвать женские руки слабыми? Они не только могут водить машины, они способны на куда более трудное занятие – удерживать мужские сердца.

Глава 29. Расплата по счетам

Его слова были встречены гробовым молчанием. Двое или трое захлопали в ладоши, но их тут же осадили, шикнув, потому что их императорские величества еще никак не отреагировали на случившееся.

Но император молчал, а императрица в замешательстве спряталась за зонтиком.

- Результаты гонки надо аннулировать! – воскликнул вдруг один из журналистов – тощий господин противного вида, с длинным веснушчатым носом. – Женщина участвовала в ралли! Это возмутительно!

Графиня ахнула и прижалась к мужу, а граф обернулся к журналисту, гневно блестя глазами.

- Вы – недалекий и злобный женоненавистник, - сказал он резко. – Вы не из тех, кто считает, что женщина – существо второго сорта?

- Я? Нет! – воскликнул журналист, но его голос потонул среди других голосов – женских, возмущенных.

- Тогда вы просто завидуете, - бросил Этьен презрительно и снова поцеловал перемазанное лицо жены, за что был вознагражден аплодисментами.

Императрица вынырнула из-под зонтика и что-то прошептала на ухо императору, после чего венценосная чета приблизилась к де ла Марам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Что сказать? – император кашлянул в кулак. – Мы поражены. Мадам, - он сделал полупоклон в сторону графини, - вы поразили нас. Моя супруга чуть не лишилась чувств, когда поняла, как вы рисковали…

- Никакого риска, ваше величество, - перебила его в нарушение этикета графиня. – Машина так послушна и безопасна, что я как будто ехала в любимом кресле, с пяльцами в руках!

- Вот как, - усмехнулся император.

- Банкротство «Деламар» и слухи, что мой муж обманул вкладчиков – это ложь, - торопливо заговорила графиня.