Кочующий Мрак - Яна Саковская

штатском и собирали сведения о действиях ордена. Предупреждая ваш вопрос «почему я ничего об этом не знаю?», скажу, что сведения об этом содержатся в моём годовом отчёте о дворцовых закупках, который я должен был предоставить дневной королеве до наступления Мрака, однако, по всей видимости, на меня нашло помрачение и я этого не сделал. А вскоре и вовсе покинул Альдагор.

‒ Разрешите сказать? ‒ внезапно подаёт голос один из представителей Консультативного совета по Мраку. Я киваю, регент коротко взмахивает рукой. ‒ В рюкзаке с лекарством мы обнаружили папку, содержимое которой очень похоже на описанный документ. Я пошлю за ним после окончания совета.

‒ О, даже в дни помрачения я не забываю об отчёте. Вы не зря мне платите, ваше величество, ‒ усмехается Кир Альгес. Внутренним слухом слышу, как звонко смеётся Амрис.

‒ В Ксессе очень пригодились бы такие люди, как вы, ‒ говорит регент. Невероятно: он в открытую, в моём присутствии предлагает Киру Альгесу совершить измену.

‒ В Ксессе есть всего одна должность, которая меня интересует, ‒ немедленно отвечает Кир и исподлобья смотрит Грегору Теллери в глаза. ‒ Это должность регента. Я так понимаю, что она как раз в скором времени будет свободна.

Участники совета ахают и переминаются. Грегор Теллери обращает взгляд на меня. Но я ничего не могу прочитать в его глазах, кроме глубокой задумчивости и усталости. Но, похоже, он увидел в моих глазах то, на что надеялся: удивление.

‒ Впрочем, ровно в тот момент, когда она освободится, она станет и упразднена, поскольку регент – этот тот, кто правит в отсутствие королевской власти. Раз будет восстановлена королевская власть, регент будет не нужен. А вот человек, который наведёт порядок в хозяйстве после того, как единственному толковому управленцу перестанет быть интересно хозяйство, ‒ очень даже. Присылайте ваши предложения.

‒ Кир, вы соображаете, что говорите? ‒ спрашиваю я.

‒ Если я правильно понял, ваше величество, вы планируете оставаться в Ксессе. Я готов управлять любым дворцом, где есть вы.

«Это он хорошо сказал, ‒ слышу улыбку Амриса. ‒ Мне на этом нужно идти, любовь моя. Я с тобой». И он исчезает.

‒ Вы говорите, что мне в скором времени перестанет быть интересно дворцовое хозяйство. В таком случае, я рад, что успел увидеть, как её величество королева замирает с открытым ртом, ‒ улыбается регент.

Я закрываю рот и глубоко дышу. Однако регент больше не улыбается.

‒ С чего мы начнём?

Знаете, что? Мне не нравится, какие интонации они позволяют себе в мой адрес. Поэтому мы начнём с того, что я напомню всем, кто здесь главный.

Не потомки узурпатора королевского трона Ксесса, не управляющий закупками альдагорского двора, и уж тем более не все остальные присутствующие.

Главный здесь ‒ Мрак, и я – его королева.

‒ Мы начнём с того, что я защищу постройки Ксесса. Это один из первых обрядов, который проводится с наступлением Мрака.

Грегор Теллери смотрит на меня с любопытством.

‒ Требуется ли от нас какая-то помощь в этом обряде? ‒ спрашивает он.

‒ Благодарю, но помощь не требуется. Но если хотите, то я могу приоткрыть этот обряд для всех желающих.

По взглядам собравшихся я понимаю, что желающих у нас целая комната. И правильно: не каждый день увидишь настоящую королевскую магию.

Мне нужен кто-то, кто будет передатчиком на остальных. Основной выбор, конечно, между Киром Альгесом и Гиной Альварой. Их тела несколько недель носили существ из другого мира, они обладают хорошей проточностью сейчас. Если бы для роли медиума я выбирала между Амрисом и Кан-Гиором, я бы не задумываясь выбрала Кан-Гиора. Он – идеальный медиум, идеальное поле, на котором могут развернуться чужие процессы. Но я смотрю на Гину Алвару и понимаю, что она не в форме. Похоже, что встреча с новой реальностью тяжело прошла для неё.

‒ Кир Альгес, ‒ говорю я. Что я точно знаю об этом теле ‒ что оно может выдерживать мою магию.

Он едва-едва меняется в теле: его ноги чуть смягчаются в коленях. Будь у него меч, я бы сказала, что он приходит в лёгкую готовность для обороны. Или атаки.

‒ Я прошу вас помочь мне передавать образы того, что будет со мной происходить, на всех остальных. Они будут держать вас за руку, а за другую руку буду держать вас я.

Кир секунду молчит.

‒ Готовиться ли мне к тому, что это будет больно? ‒ ровным голосом спрашивает он.

Я качаю головой.

‒ Если честно, я никогда не разделяла этот ритуал с большим количеством людей, но я не думаю, что это будет больно.

‒ Ну, то есть, точно вы не знаете. Что же. Давайте попробуем.

Я помогаю всем выстроиться: к ладони вытянутой руки Кира прислоняет свою ладонь регент, к тыльной стороне ладони ‒ юноша Лерек. Остальные присутствующие хватаются за разные части предплечья и плеча. Гина Альвара своей ладонь поддерживает локоть. Кир, приподняв брови, наблюдает за живой скульптурой, в центре которой он оказался.

Я слезаю со своего куба и сдвигаю его так, чтобы всем было видно, что происходит. В королевской магии есть некоторая театральность, но я только за: в ней есть прекрасный поучительный эффект.

Я якорю вниманием руку Кира и крепко запоминаю, что мне нужно будет её взять: транс начинает овладевать мной, и мне уже трудно сохранять ясность мыслей и сосредоточенность.

Я – часть тела планеты Мерра, я ‒ её любимая ось. Да, и две другие бездомные оси танцуют совсем рядом со мной, ощущая людей, которых они жаждут пронзить. Но оси сейчас – не главное.

Я устремляюсь к ядру планеты Мерра. Если честно, даже расширенным сознанием я не знаю точно, какое ядро у Мерры: огненное? холодное? железное? алмазное? Знаю только, что, когда смотрю в трансе своим королевским взором, оно выглядит для меня ослепительно белым. Ослепительный белый шар, от которого к поверхности тянутся бесчисленные нити, несущие жизненную силу к горам, морям, рекам и полям планеты.

Рука Кира Альгеса! ‒ мелькает мысль, и я хватаюсь за Кира. Делаю волевое усилие, чтобы распространить происходящий мой процесс на других участников.

К моему удивлению, мне становится легче держать транс. Обычно он требует от меня усилия, как будто мне необходимо удерживаться под водой и не всплывать, а сейчас я ощущаю себя как будто в просторной комнате, и легко дышится. И оси танцуют, и ядро планеты пылает у моих ног.

Я приветствую ядро планеты бессловесным гимном, от которого поёт всё моё