ЦАРСТВО СТРАХА - Хантер Томпсон

Послать далеко своего адвоката — весьма непростое решение. Если вы решаетесь на это, вы сильно ослабляете свою позицию — отстраняете вашего адвоката и нанимаете нового юриста, ничего не знающего о вашем деле. А вот мистер Дерьмо знал о моем деле всё. Было, действительно, нелегко стукнуть кулаком по столу — БУМ — и послать его на все четыре стороны. Чем больше адвокат занимается вашим делом, тем больше у не­го информации. Но в тот момент другого выхода у меня не оставалось.

Я располагал списком из пяти самых лучших адвокатов по уголовным делам штата Колорадо. В этом списке фигурировал Хал Хэддон, ему-то я и позвонил в первую очередь. Я уже давно знал Хала, начиная с кампании МакГоверна. Прежде всего, позвонив ему, я почему-то стал извиняться перед ним: «О, извини­те, мне очень неудобно, но этот чертов адвокатишка...» Я извинялся за всё. Он сказал: «Я и надеяться не смел, что Вы окажете мне такую честь». Вот это да, здоровски. На следующий день Хал примчался ко мне из-за Континентального Водораздела, чтобы взяться за мое дело.

Его приезд здорово поддержал мой дух. «Наконец, дело сдвинулось с мертвой точки», — подумал я. После того, как я выгнал мистера Дерьмо, все изменилось к лучшему. Никогда нельзя работать с адвокатом, которому не без оснований не доверяешь — это малоприятно и опасно.

В начале я и не предполагал, что мне понадобится опытный адвокат по уголовным делам. Но, когда Хэддон приехал ко мне, он рассказал мне, что мне угрожает и во что я вляпался. Адвокаты и врачи всегда не прочь припугнуть подзащитных и пациентов: «От этого вы можете умереть...» Ну, что же, подумал я, если мне суждено умереть, то живым я не дамся, буду бороться до конца.

За все время разбирательства Хэддон только один раз поде­лился со мной своим взглядом на свою профессию: «Моя теория о работе адвоката выглядит следующим образом: Обычные адвокаты сопровождают своего подзащитного до порога Юстиции, а затем говорят — ну что же, теперь все в руках присяжных: они вершат правосудие».Хэддон сказал: «Я отношусь к этому иначе. Я проведу своего подзащитного через порог Юстиции».

ТОМПСОНА ОБВИНЯЮТ В 5 ТЯЖКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ. СУДЬЯ ВЗЯЛ САМООТВОД.

Дэвид Мэттьюс-Прайс,

штатный журналист газеты «Таймс Дейли»

На слушании в понедельник Хантер С. Томпсон не производил впечатления человека, который только что узнал, что ему грозит 16 лет лишения свободы.

Через минуту после того, как Окружной Прокурор потряс «гонзо»-журналиста известием о том, что против него выдвинуты обвинения в совершении тяжких преступлений по пяти пунктам и в совершении правонарушений по трем, Томпсон и его адвокаты удалились в комнату для совещании в суде города Эспена. Кто-то спросил, что они там делали.

«Мы там только что крэк покурили», — ответил Томпсон с ухмылкой.

Судья Дж. И. ДеВилбисс объявил, что он отстраняется от ведения дела. Он не дал никаких объяснений на этот счет и заявил, что и вне стен суда он не собирается комментировать свое решение. Руководитель Девятого Судебного Графства Гевин Литвайлер определит, кто будет исполнять обязанности ДеВилбисса.

                                                                                                                                                                                   10 апреля 1990 г.

Теоретически в Эспене работало сразу несколько судей, но никто не хотел браться за моё дело. ДеВилбисс самоустранился; мы прошлись по списку всех судей графства — трое из них имели право выступать в Главном Окружном Суде. Но ни один из них не хотел ввязываться в эту историю. Нам пришлось ехать в город Гранд Джанкшн, чтобы отыскать судью.

В ДЕЛЕ ТОМПСОНА НАЗНАЧЕН НОВЫЙ СУДЬЯ Дэвид Мэттьюс-Прайс штатный журналист газеты «Таймс Дейли»

Судья из Гранд Джанкшн, известный своей непредсказуемостью, а также тем, что он охотно и терпеливо выслушивает чужую точку зрения, избран для проведения судебного разбирательства но делу о наркотиках, сексе и взрывчатке в доме писателя Хантера С. Томпсона.

Окружной судья района Меса Каунти Чарльз А. Басс заменит окружного судью Эспена Дж.И. ДеВилбисса, который без объяснений самоустранился от участия в судебном разбирательстве....

Независимый судья

«Из своего опыта могу сказать, что к каждому процессу он подходит индивидуально, мне не кажется, что можно хоть как-то предугадать его приговор», — сказал бывший прокурор из Гранд Джанкшн Стив Лайчи. До того, как Лайчи стал частнопрактикующим адвокатом, он работал заместителем окружного прокурора и почти ежедневно имел дело с судьёй Бассом.

«Когда вы выступаете перед ним, вы никогда не можете сказать заранее, какова будет его реакция, но будьте уверены — он вас внимательно выслушает», — по­делился Лайчи с газетой «Таймс Дейли» в интервью, которое он дал в четверг.

Лайчи считает, что нет никаких определенных принципов, которыми Басс руководствуется в делах, связанных с употреблением наркотиков. Но бывший прокурор Лайчи подметил, что в Гранд Джанкшн есть другие судьи, которые обычно выносят гораздо более суровые приговоры обвиняемым в незаконном обороте наркотиков, нежели судья Басс.

                                                                                                                                                                          20 апреля 1990 года

Я не искал полупобеды или компромисса в этом деле, я не собирался никому доказывать, что имею право курить у себя дома марихуану.

Я хотел, чтобы суд применил к моему делу Четвертую поправку[21] к Конституции США. И хотя с юридической точки зрения мое дело не имело никакого отношения к Четвертой поправке, и я сильно рисковал, с политической точки зрения правда была на моей стороне.

Почти все, что я делал, шло в разрез с пожеланиями и привычками Хэддона. Однажды он сказал, что прежде ему не приходилось узнавать в утренних газетах, о чем же ему говорить в суде.

СНЯТ ОДИН ПУНКТ В ОБВИНИТЕЛЬНОМ ПРИГОВОРЕ ПО ДЕЛУ ТОМПСОНА Дэвид Мэтью-Прайс Штатный журналист газеты «Таймс Дейли»

Во вторник судья исключил один пункт, касающийся совершения тяжкого преступления, из обвинительного приговора по делу «гонзо»-журналиста Хантера С. Томпсона, так как свидетельница обвинения, утверждавшая, что видела, как он принимал кокаин, позднее признала, что точно не уверена, что конкретно он вдыхал ...

                                                                                                                                                                                 23 мая 1990 года

Полагаю, Хэддон удивился, что мы выиграли предварительное слушание в суде. Даже Господь может не выиграть предварительное слушание. А я просто разозлился. Не имела значения полупобеда в деле о праве курить марихуану в своем доме. Я хотел большего, и не это было главным для меня.

СЕГОДНЯ - ДОКТОР

ЗАВТРА - ТЫ

Это объявление оказалось поворотным моментом. После того, как его опубликовали, большинство людей в городе, которые меня знали, решили стоять за меня до конца. Теперь я знал, что меня поддерживает пресса, а друзья не повернулись ко мне спиной.

Стало очень не по себе, когда стало известно, что меня будут судить за тяжкие уголовные преступления, а вовсе не за мелкие правонарушения, как я надеялся. Тогда, казалось, мне мало кто сочувствовал - прежде всего, из-за обвинения в том, что я приставил пистолет к виску потерпевшей. Ни­кто не знал правды о том, что приключилось той ночью, по­куда я не затрубил в трубу и не забил тревогу. Я не сомневался - дело пахнет керосином. Я сразу же решил опубликовать объявление на всю полосу в «Aspen Times» и в «Daily News», в которых объяснял, что к чему - прямо по пунктам: один, два, и т.д. Я долго размышлял над дизайном шрифта - может, сделать его серым и плотным, как в юридическом бюллетене? Солхайм и я спорили об объявлении несколько дней. Наконец я сказал: «Черт с тобой. Делай как хочешь». Потом мне пришла в голову отличная идея: «Слушай, давай просто оставим пустое место, а затем «Сегодня - доктор, завтра - ТЫ» и подчеркнем его». Когда объявление опубли­ковали... оно оказалось сущей бомбой. Наверное, одно из самых удачных решений, что я принимал в жизни. Если бы я исписал полную полосу газетного текста, объясняя свою позицию, ничего бы путного из этого не вышло. Помочь могло только обращение на «ты».

И я это понял. Я долго пытался составить убеди­тельное объявление - но всё без толку. Когда я уже отча­ялся придумать хоть что-то вразумительное, мне вдруг пришло в голову: «А почему бы не написать «Сегодня - доктор, завтра - ТЫ». И, о черт, я мигом оказался на ко­не.