Алхимик - Алекс Каменев

воротами.

Вскоре оттуда тоже прилетела порция воплей умирающих людей.

Магия Алхимика с Истинным даром показала свою смертоносность.

Два удара сердца и четыре десятка воинов, облаченных в латы, шлемы и кольчуги закончили жизнь нанизанными на острые пики, выраставшие прямо из-под земли. Их словно посадили на кол, но сделали это почти мгновенно и не разбирая, где прокалывать тело.

Остро запахло сырым железом — запах крови буквально затопил небольшой дворик башни.

Граф схватился за Радужный жезл и рванул божественное оружие наружу, не обращая внимания на боль в обожженных руках.

И застыл, пораженный, что ничего не происходит. Жезл молчал, не откликаясь на призыв дать силы носителю. Он будто превратился в обыкновенную палку, украшенную малой россыпью драгоценных самоцветов.

Карзани повернулся к Гренвиру. Алхимик стоял во все той же небрежной позе, его руки скрещенными покоились на груди. Лицо чародея пересекала насмешливая улыбка, больше похожая на волчий оскал.

— Я позволил себе отрезать вашу игрушку от внешнего управления, — любезно проинформировал он. Голос старика сочился ядом ехидства.

Граф неосознанно дернулся, собираясь схватиться за меч. Алхимик предостерегающее покачал указательным пальцем.

— Не советую, — изрек он.

И Карзани обессиленно опустил руки. Без магической помощи бороться против монстра, способного за несколько мгновений убить столько вооруженных солдат, бесполезно.

Он покосился направо, надеясь, что божественного провидение или удача спасли Рауля от участи остальных воинов.

Брат висел пронзенный черным копьем, вырастающим из земли, как и другие. Глаза его глядели в никуда, грудь не вздымалась. Черный шип пробил его насквозь войдя в районе бедра и выйдя через ключицу, едва не задев голову.

Горечь и ярость поселились в груди Карзани. Хотелось рвать и метать, грызть зубами ненавистного чародея.

— Ты заплатишь за это, старик, — с ненавистью выдохнул он.

Гренвир ухмылялся.

— Знаешь сколько раз мне говорили нечто подобное за всю мою долгую жизнь, южанин? — зло рассмеялся алхимик. — Догадываешься, что потом случилось с ними со всеми?

Истинный маг на деле подтверждал свою репутацию. Слухи не врали. Недаром с ним опасались связываться даже Блистательные и жрецы из Шасцу-Насхар. Древняя тварь в человечьем обличье оказалась именно тем, чем описывали ее в преданиях: кровожадным чудовищем без страха и совести.

Никто из солдат ничего не успел понять, как оказался мертв. Тела повисели на острых стержнях пару мгновений, а затем принялись покрываться черной коркой, становясь твердыми, как камень.

Алхимик сделал пасс рукой и трупы осыпались на землю антрацитовым водопадом обломков.

— Не повторяй их ошибок, глупец. Езжай домой и забудь обо всем, что здесь случилось, — прозвучали слова.

Граф не понимал, почему до сих пор жив. Причуда могущественного волшебника? Решил отпустить?

— Я здесь за свитком и не уйду без него, — свирепо прорычал Карзани, шаря по эфесу бесполезно рапиры.

— Ах да, Нимуранский свиток, — протянул алхимик и невозмутимо повернулся к обезглавленному туловищу, до сих пор стоящему на ногах. — Посмотрим, посмотрим, что несет внутри себя наш нежданный гость.

Гренвир повел рукой, делая рубящий жест и тело хазула распалось на две ровные половинки. Водопадом рухнула кровь, следом посыпалась багровая требуха. Внутренности магического создания походили на человеческие, но имелись и наглядные отличия. В частности, внутренние органы почему-то отдавали темно фиолетовым и выглядели слишком твердыми на вид. Как куски сырой глины.

Старик наклонился и без трепета принялся рыться в отвратительной массе, без всякой брезгливости и смущения.

— Нет здесь ничего, — вздохнул старец из башни. В его голосе отчетливо проскользнули нотки сожаления.

— А если бы свиток нашелся, забрал бы себе? — с вызовом спросил граф.

— Конечно, — и не подумал отпираться Гренвир. — Если нашел, почему бы не взять? Все-таки Нимуранский свиток редкая для нашего мира вещица. В хозяйстве всегда пригодится. Жаль, что не я послал хазула в твой замок, южанин.

Граф пытался найти на лице волшебника признаки притворства и не находил их. Он не врал. Похоже отшельник и впрямь никак не связан с кражей. А значит, их пустили по ложному следу, намеренно отправили вора сюда, не без основания думая, что охотники ринутся следом.

Все выглядело закономерно. Кто, как не могущественный алхимик мог создать подобное существо? Неизвестный похититель скорее всего даже просчитал реакцию старого чародея на вторжение в собственный дом и что это явно задержит преследователей надолго. Если не навсегда, оставив гнить кости в сырой земле рядом с башней.

— Я могу уйти? — Карзани повел плечами, готовый встретить смерть, если чародей передумает.

Гренвир отмахнулся.

— Можешь. Расскажешь другим, что здесь случилось, чтобы урок усвоили впрок.

Граф вдруг понял, что тот с самого начала не планировал его убивать. Не исключено, что хитрый старик поступал так и раньше. Отпускал одного выжившего с наказом, донести до других буйных голов, как алхимик расправляется со своими врагами.

Так и рождались легенды. А иначе откуда бы появлялись зловещие слухи?

Карзани сделал осторожный шаг назад, потом еще один. Волшебник все еще ковырялся носком сапога в требухе убитого вора, задумчиво хмурил брови, совершенно потеряв всякий интерес к последнему выжившему из многочисленного отряда солдат.

Стараясь не смотреть на то, что осталось от тел, граф проскользнул за ворота, взял ближайшего коня и вскочив в седло, дал шенкеля, стараясь побыстрее убраться от кошмарной башни, где несколько минут назад всего один человек устроил настоящую бойню.

Скакал долго, до самого вечера. Сползая с седла на постоялом дворе, Карзани случайно дотронулся до Радужного посоха и с радостным удивлением понял, что святое оружие вновь его слышит.

* * *

Светопреставление в лесу, вырванные с корнем могучие ели, разодранные в клочья стволы, сверкающие зарницы на кромке неба — все это ерунда по сравнению с тем, что устроил старикан.

Когда через ворота ворвалась орава закованных в железо амбалов, что-то громогласно орущих, вздымающих в воздух мечи и щиты, я, честно говоря, думал все. Приехали. Сейчас нас будут резать, как цыплят. Точнее рубить крест-накрест, внахлест и через колено.

Короче, растопчут и не заметят, мимоходом снеся башку и заодно порубив на мелкие ломти.

На самом деле это очень страшно, когда на тебя бежит толпа вооруженного до зубов народа, размахивая остро заточенной сталью. Чувствуешь себя маленьким, беззащитным и что особенно важно — до крайности уязвимым.

В общем, увидав все это безобразие, я инстинктивно подался назад, намереваясь влететь в дверной проем входа в башню и по возможности успеть захлопнуть за собой дверь.

Однако тут в дело вступил Пауль Гренвир и стало понятно, что его не зря боялись очень многие и каким именно образом ему удалось прожить так долго, имея столько врагов.

Все произошло невероятно быстро. Почти мгновенно.

Раз — к нам вламывается группа латников, с явным желанием порубить тут все живое в капусту.

Два — вся