За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали - Джон Скотт

Но в это время вмешалось провидение в облике директора строительства, некоего Марясина, который позвонил в Москву и, использовав свои связи в высоких правительственных кругах, добился того, чтобы всех освободили.

Шевченко повысили, и он получил должность директора коксохимического завода. Это был человек пылкий и непостоянный, хитрый и расчетливый политик. Он был награжден орденом Ленина и избран членом районного комитета партии.

В 1935 году Марясин, в то время уже работавший в другом месте, был арестован как «агент японской разведки» и активный сторонник Троцкого. С этого момента Шевченко одолевали тревога и беспокойство. Он еще больше работал, пил больше, чем следовало, а его выступления на собраниях становились все более страстными.

А потом в Магнитогорск приехал рабочий из какого-то небольшого украинского городка и начал рассказывать истории о том, что делал Шевченко в 1920 году. Шевченко дал этому человеку денег и устроил его на хорошую работу, но тем не менее вся эта история выплыла наружу. Однажды Шевченко вызвали в районный комитет партии и там начали задавать ему разные вопросы. Сокрытие своей контрреволюционной деятельности от партийных органов было очень серьезным преступлением в Советском Союзе, но, принимая во внимание его хорошую работу, райком эту историю замял. Шевченко остался на своей работе и за ним сохранили почетные должности, хотя с этого момента у НКВД было достаточно материала, чтобы посадить его на долгие годы, и он знал, что именно так и случится, если его работа будет сочтена неудовлетворительной или же кто-нибудь из его начальников по личным или по каким-либо другим причинам предъявил бы ему официальное обвинение.

Однажды вечером он устроил прием, по своим масштабам неслыханный для Магнитогорска. Он послал специально агента на юг купить фруктов и шампанского, нанял лучших музыкантов в городе и пригласил все сливки общества из Березок. Даже Завенягин приехал на этот банкет около часа ночи, но отношения между этими людьми складывались таким образом, что ни Шевченко, ни его гости не начинали есть и пить до тех пор, пока не появился их начальник. Завенягин, довольно неодобрительно отнесшийся к подобной оргии, пробыл всего лишь полчаса и уехал. Всю ночь и даже на следующий день Шевченко и его приятели поглощали остатки приготовленных для этого банкета блюд. Заводским инженерам и администрации было прекрасно известно обо всем, однако рабочие ничего не знали. Для них Шевченко продолжал оставаться «железным, несгибаемым большевиком», непогрешимым «красным директором».

Но в один прекрасный день, приблизительно через год после взрыва в механическом цехе, вместе с полдюжиной своих подчиненных Шевченко сняли с занимаемой им должности. Несколько дней они находились дома в страшном беспокойстве и тревоге, а потом их арестовали. Суд над Шевченко состоялся через пятнадцать месяцев, и он был осужден на десять лет.

Шевченко на пятьдесят процентов был бандит, это был непорядочный и беспринципный карьерист. Его личные цели и идеалы не имели ничего общего с целями основоположников социализма. Однако скорее всего Шевченко не был японским шпионом (как это было сформулировано в его обвинительном заключении) и не замышлял террористических актов против руководителей партии и правительства, а тот взрыв, о котором говорилось раньше, не был заранее подготовлен.

По делу «банды Шевченко» проходило около двадцати человек, все они были осуждены на длительные сроки. Некоторые из них, подобно Шевченко, были карьеристами и мошенниками. Другие действительно были контрреволюционерами, которые проводили запланированные акции, чтобы сделать все возможное для свержения Советской власти, и были не очень разборчивы в выборе людей, с которыми сотрудничали. Вина же всех остальных людей заключалась в том, что они имели несчастье работать под руководством человека, попавшего в немилость НКВД.

Николай Иванович Удкин, один из коллег Шевченко, был старшим сыном в состоятельной украинской семье. Он был убежденным сторонником того взгляда, что Украину завоевали и подавили, а теперь ее эксплуатирует группа большевиков, состоявшая в основном из русских и евреев, которые ведут — не только Украину, но и весь Советский Союз в целом к гибели. Более того, он полагал, что капиталистическая система функционирует гораздо лучше, чем социалистическая. Это мнение он высказывал своим самым близким друзьям.

Вот это действительно был человек, представлявший собой по крайней мере потенциальную угрозу Советской власти, который и в самом деле мог бы охотно и добровольно сотрудничать с немцами за «освобождение Украины» в 1941 году. Он также был приговорен к 10 годам тюремного заключения.

Фарберов, главный механик коксохимического завода, также осужденный по делу Шевченко, был рядовым членом партии, преданным делу коммунизма, пунктуальным, очень деловым и практичным, справедливым и порядочным в отношениях со своими подчиненными. Это был человек тихий, скромный и ненавязчивый. Именно благодаря ему коксохимический завод достиг таких больших успехов в 1935 и 1936 годах. Я не знаю, какие конкретные обвинения были предъявлены Фарберову, но я убежден, что он стал жертвой трагического стечения обстоятельств и не заслужил того наказания, к которому его приговорили.

Глава III

В конце 1934 года Сергей Киров, правая рука Сталина и глава Ленинградской партийной организации, был убит человеком, ранее принадлежавшим к оппозиции в комсомоле. Через две недели Ломинадзе, секретарь Магнитогорской парторганизации, был вызван к начальнику районного ГПУ в Челябинск. Он сел в машину и на полпути к Челябинску всадил себе в живот две пули. Ломинадзе был крупный мужчина, и он был все еще жив, когда шофер привез его обратно в Магнитогорск. Этой же ночью он умер в больнице. До меня не доходило точных и достоверных сведений относительно подлинных причин этого неожиданного самоубийства. Ломинадзе много лет принимал участие в революционных движениях Китая и Германии, а потом он так же активно с утра до вечера работал в советской промышленности. Мне кажется абсолютно невероятным тот факт, что он мог каким-то образом быть связан с убийством Кирова, тем более принимая во внимание то, что на состоявшихся позднее московских процессах, казалось, достаточно убедительно было доказано, что убийство организовано Г. Ягодой, в то время занимавшим пост руководителя органов ГПУ.

Мне кажется, что, поскольку Ломинадзе был человеком темпераментным, он предпочел смерть всем сложным разбирательствам и страданиям в районном ГПУ.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});