Криминальные сюжеты. Выпуск 1 - Эдмунд Бентли

Но что же, что же, черт побери, с ним происходит? Не мираж ли это? Что-то медленно опускается перед окном. Присмотревшись, он понял, что это, и на мгновение поразился. Он смотрел и не верил своим глазам — крохотный летящий парашют с маленьким человечком. Точно такой, какой он обнаружил за дверью в комнате Кэти Кембалл. Парашют опускался медленно, как настоящий, и колыхался у края карниза. Доулиш толкнул оконную раму, боясь, что она заперта наглухо. Но она приоткрылась достаточно широко, так, что можно было просунуть руку.

Доулиш бережно, словно он был живой, приблизил к себе игрушечного парашютиста и увидел на его спине крохотную записку: «Открутите голову!» Доулиш лишь секунду колебался, потом, крепко захватив головку, повернул ее против часовой стрелки. Головка поддалась. И вот она в его руке. В пустом тельце лежала туго скрученная бумажка, он вытряхнул ее на ладонь и развернул. Сердце его колотилось о ребра, он слышал это отчетливо.

«Что бы вы ни предприняли, во что бы то ни стало сохраните себе жизнь. Здание окружено, скоро начнут действовать военные подразделения вместе с полицейскими частями. За окном комнаты, где вы находитесь, ведется наблюдение. Я решительно советую забаррикадировать дверь к комнату. Джим Чайлдс», — прочитал Доулиш. Рейд должен начаться в тот момент, когда ему назначено предстать перед советом Лео.

Беспорядочные мысли рождались в его голове. Как удалось Чайлдсу узнать, что он здесь? А он-то хорош! Сомневался, что может доверять Чайлдсу. Как был организован рейд?

Доулиш подошел к двери, нажал ручку. Не удивился, когда оказалось, что дверь заперта на замок. Она открывалась внутрь, поэтому ее можно забаррикадировать. Оглядев комнату, он выбрал огромный диван, стоявший У стены, навалился на него и стал потихоньку, без шума, подвигать его к двери. Поставив его стояком, он, чтобы укрепить баррикаду, пододвинул кресла и тяжелый стол с мраморным верхом.

Оставалось ждать. Доулиш посмотрел на часы — десять минут в его распоряжении.

Доулиш снова подошел к окну. На сей раз он увидел на боковых улицах джипы и небольшие грузовики, заметил, что в Гайд Парке проводят «маневры» три пехотные роты, потом обратил внимание на то, что в воздухе много вертолетов, два из них пролетели совсем близко.

Он наблюдал всю картину, как завороженный.

И вдруг неожиданно настоящие парашютисты стали спускаться с вертолетов, и весь двор наполнился солдатами. Большинство ринулись к главному и боковым входам, и, когда последний из них исчез из виду, он услышал, как застучали в дверь.

Он резко обернулся.

Натиск на дверь был ужасающей силы, но она не поддавалась. Кроме ударов в дверь, он слышал топот бегущих людей, крики и громовой приказ: «Всем стоять на месте!»

Наступило молчание, прекратились стук в дверь и топот ног. Через мгновение раздался выстрел — и снова команда:

— Всем стоять на месте!

После короткой паузы кто-то — Доулишу показалось, что это главный Лео — сказал напряженным голосом:

— Итак, он взял над нами верх.

Еще короткий миг, и заговорил Чайлдс — как обычно, медленно и весомо.

— Вы могли сразу сдаться, зная, что имеете дело с Доулишем. — Он сухо засмеялся. Потом более громко спросил: — Вы здесь, мистер Доулиш?

— Я не только здесь, — откликнулся Доулиш, начиная разбирать баррикаду, — но я еще чувствую, как горят мои уши.

Молодой офицер нажал на дверь так, что она приоткрылась, и Доулиш вышел наружу.

За дверью стояли Чайлдс, несколько офицеров и с десяток солдат. Там же были Лео и охранники. Глядя на них, Доулиш подумал: «Кто они?» Он знал, что пройдет немного времени, и маски с них будут сняты.

Чайлдс подошел к своему шефу.

— Каким образом вам удалось? — спросил Доулиш почти беспомощно.

— Когда вы вернетесь в свой кабинет, сэр, я смогу вам разъяснить, — ответил Чайлдс. — Облава в районе Алберт

Холла помогла нам. Найденные там документы были быстро расшифрованы. — Он игнорировал пятерых Лео, а Доу-лиш лишь скользнул по ним взглядом. Они спустились к лифту, а потом в вестибюль, полностью оккупированный военными. Уже в машине Чайлдс продолжил:

— Они проникли всюду — в каждое правительственное учреждение, деловое предприятие. Но не удалось им проникнуть в армию и почти не удалось — в полицию.

— И на том спасибо, — сказал Доулиш.

— И вот еще что, — продолжал Чайлдс. — «Руководство» распространило свое влияние на весь мир и с помощью головорезов-наемников из одной страны использует людей в другой. Все это стало ясным по первым же изъятым документам из Албер Холла. И, конечно же, мы внимательно следили за вами, — кроме иных средств наблюдения, был использован и вертолет. Я думал, что вам лучше не знать, какие меры предосторожности я принял.

Доулиш сказал ворчливо:

— Вы мне не доверяли?

— Я, естественно, не доверял вам: вы могли бы откусить гораздо больше, чем в состоянии были бы прожевать, — признался Чайлдс. Он замолчал, и они уже больше ни о чем не говорили, пока ехали по Уайтхоллу к старому зданию Скотланд-Ярда.

В служебном помещении Доулиша дожидались Фелисити и Тед Бересфорд. Тед улыбался, и глаза Фелисити сияли. Чайлдс зашел вслед за Доулишем. Фелисити сказала:

— Прав Пат, мы обязаны многим Кэти. Я дала ей парашют, а она, открутив парашютисту головку, сказала, что папа часто таким путем посылал ей шутливые весточки. Но то, что мы обнаружили в парашютисте, было нечто большее, чем шутливые весточки.

Она остановилась, а Чайлдс продолжил рассказ:

— Там было много микрофильмов, сэр. В пленке значились имена некоторых ведущих лиц из «Руководства», а Белл Корт был назван как главный штаб. Высокочтимый Монтгомери Белл занимал весьма высокое положение в организации. Дэвид Кембалл знал гораздо больше, чем мы себе представляли. Он пытался запугать «Руководство», как мне удалось установить. Он делал то же, что и вы, сэр. Но ему понадобилось несколько месяцев, а вы потратили день или два.

— Ты, как всегда, работал быстро, — сказал Бере-сфорд своим глубоким басом. — Впрочем, мне пора уходить. Не беспокойтесь о Кэти, Фел. За ней присмотрит Джоан, пока вы не решите, как поступить.

Он ушел в добром расположении духа.

— Я вам больше не нужен? — спросил Чайлдс.

Доулиш смотрел на него долго и пристально.

— Не думаю, что я когда-либо смогу обойтись без вас, Джим.

Понадобятся еще месяцы, чтобы расчистить всю эту грязь. Доулиш стоял за гласность и открытые суды, но не он будет решать, и он на это не сетовал. Возвратясь домой, он расслабился.

— Есть хочу, — объявил он и прижал к себе Фелисити.