Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

Андрей ничего не сказал, хоть, наверное, и стоило поблагодарить друга. За время его отсутствия зелье тщательнейшим образом проверил давний друг отца, как никто другой разбиравшийся в подобного рода снадобьях. Аркадий Игнатьевич подтвердил, что зелье не причинит вреда, но может разжечь в пустышке слабую искру, которой окажется достаточно, чтобы в их детях проявилась магическая сила.

«Стоит попробовать или нет?» — весь день задавался вопросом Андрей.

— И все-таки, где ты его достал? — не выдержав, спросил у друга.

— Я же тебе уже говорил, — кашлянув, быстро пробормотал Шуйский, — отвалил за него кругленькую сумму одному заморскому купцу.

Андрей недоверчиво хмыкнул. В то, что Шуйский мог потратить на несколько капель зелья целое состояние, легко верилось. Скупцом он не был. Вот только и денег никогда при себе не имел, был азартен и часто проигрывался в карты.

И тут вдруг такой дорогой подарок!

— Главное, не тяни с брачной ночью, — вдруг посерьезнев, сказал Алексей. — Пока тебя еще куда-нибудь не сослали. Видно же, что ты для него что кость в горле. — Последние слова он произнес одними губами, указывая на цесаревича, не сводящего с невесты полного брезгливости взгляда.

К счастью, и для Андреи, и для Шарлотты церемония приветствия наконец закончилась.

— Ее высочество Шарлотта-Луиза-Анриетта Ганноверская! — громко объявил церемониймейстер, когда император с императрицей милостиво отпустили принцессу отдыхать.

Придворные стали кланяться, провожая принцессу дружным молчанием, а стоило ей и правителям покинуть тронный зал, как тот наполнился гулом множества голосов. Всем не терпелось перемыть иностранке косточки.

— Уверен, что выдержишь переход? — с тревогой вглядываясь в осунувшееся, усталое лицо князя, спросил Шуйский. — Император отпустил?

— Отпустил, — кивнул Андрей, втайне радуясь, что друг еще не в курсе нападения морской твари. Иначе бы сделал все возможное и невозможное, чтобы не отпустить его в Черноморье.

Но еще один день промедления князь не мог себе позволить.

Он и так слишком долго скучал по Софье.

Маша Семенова

— Вы за это ответите, капитан! Вы. За это. Ответите!!!

Сказать, что свекровь была в гневе, — это не сказать ничего. Узнав, что ее сын едва не стал вдовцом, Ольга сначала схватилась за сердце, а после — за Ключевского. Вонзилась в него убийственным взглядом и стала, как кнутом, хлестать словами:

— Вы это допустили, капитан. Вы! Позволили мерзкому человечишке жить в нашем доме, спать под нашей крышей и строить злые замыслы в отношении княгини!

Я тоже собиралась предъявить Ключевскому претензии, но свекровь оказалась шустрее и справилась с этим куда лучше Маши Семеновой. На капитана было жалко смотреть. Он то краснел, то бледнел, то нервно протирал платком выступивший на висках пот и бросал на ее сиятельство такие взгляды, словно перед ним сейчас бушевала как минимум императрица, а то и сам император.

— А ведь я говорила, что падение с лестницы было неслучайным. Но вы… Такой беспечный! — продолжала распинать военного княгиня.

Ого! Оказывается, Ольга обсуждала с Ключевским инцидент на лестнице, но тот решил, что я просто неуклюжая девица. И мне все доказывал, втирал, что это была досадная случайность.

Надеюсь, он не заодно с несостоявшимся душегубом.

Душегуба, к слову, и след простыл. Когда я вернулась на место недопреступления со стражей и капитаном, от солдата остались лишь ошметки мундира. Нет, он не сгорел дотла, а попросту сбежал. Ключевский отправил людей по его следу, но пока что от них не было никаких известий.

— Ваше сиятельство, уверяю вас, мы найдем мерзавца, и он предстанет перед судом императора. Даю вам слово! — с горячностью заверил капитан, когда княгиня, выдохшись, умолкла.

Происходил разговор уже в замке. В гостиной первого этажа собрались я, Ольга с капитаном и Наташа с Аней. Последние были белее мела. Даже Анна забыла, что язвительность — ее второе имя. Сидела подле матери и с упреком смотрела на капитана, изредка бросая и на меня взгляды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нужно было послушаться сына. — Княгиня тяжело опустилась в кресло и, зажмурившись, коснулась висков. — Андрей ведь велел сразу же вас отпустить, но мы…

Упс. Я виновато провела туфелькой по натертым до блеска плитам пола. Не мы, а я настояла на том, чтобы капитан и его люди остались в Ялите. Думала, будут меня охранять, а вышло все с точностью до наоборот.

— Ваше сиятельство, мне искренне, глубоко жаль, — проблеял Ключевский. — Я лично буду его искать. Найду и…

— Вам лучше уехать, капитан, — резко перебила я. — Вам и вашим людям. Сегодня же.

— Ваше сиятельство, но я не могу вот так сорваться. Сначала нужно во всем разобраться, удостовериться, что вы вне опасности.

— Вне опасности Софья будет, когда ваших людей не будет рядом! — Княгиня откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

Она выглядела такой же больной, как несколько дней назад, когда спасла меня. И вот ей снова не здоровится.

И снова из-за меня.

Наташа бросилась к матери. Опустилась перед ней на колени и тихонько предложила, заключив ее руки в свои:

— Матушка, позвольте послать за лекарем. Вам…

— Не надо никаких лекарей, — раздраженно отмахнулась Ольга. — Только не для меня. А вот Софью пусть осмотрит. — Княгиня перевела взгляд на меня, прерывисто вздохнула и продолжила: — Скажи Христине принести мне успокоительное. А вам, капитан, пора.

Поняв, что спорить с нами бесполезно, Ключевский кивнул, но, прежде чем уйти, шагнул ко мне и проговорил:

— Ваше сиятельство, позвольте спросить, что произошло с поручиком Лапиным? Его мундир почти весь сгорел…

К счастью, у меня было достаточно времени, чтобы придумать свою версию развития событий. Понимала, что отвечать все равно придется. Не Ключевскому, так Ольге. Поэтому решила не тянуть аджана за хвост, а сразу все объяснить.

— Хранитель моего батюшки пришел на помощь. У меня есть… эмм… особый артефакт, который позволяет мне в случае чего с ним связываться. Если бы не он, я бы точно погибла.

Оставалось надеяться, что версия с хранителем по вызову прокатит, иначе, вернувшись, Воронцов узнает, что никакое я не наказание, а вполне себе неплохой вариант для продолжения его славного рода.

А мне совсем не надо с ним этим самым… продолжением заниматься.

— Могу я взглянуть на артефакт? — начал было военный.

Но теперь уже его перебила Ольга:

— Вы можете оставить нас в покое, капитан. Отправляйтесь в Московию и расскажите его величеству, что за отребье служит под вашим началом!

Мужчина понуро кивнул, коротко поклонился и вышел, больше не сказав ни слова. Какое-то время в гостиной царило молчание, которое прервала появившаяся в дверях Христина с каплями.

— Матушка, вам бы прилечь, — обеспокоенно сказала вошедшая следом за служанкой Наташа.

— Софья дважды чуть не погибла, — пробормотала Ольга, глядя прямо перед собой. Слов дочери она как будто и не услышала и даже не заметила приблизившейся Христины. — Кто же так нас ненавидит, что пытается изжить наш род?! — воскликнула она, сжав подлокотники кресла, а в следующее мгновение ее голос снова упал. — А я… я не поняла, не доглядела… Настаивала на проклятой поездке!

— Матушка, вы никак не могли знать, — тихо обронила Аня, пересаживаясь поближе к матери.

— Анна права, — согласилась я. — Вы тут совершенно не при чем и не вздумайте себя корить. Этот Лапин нашел бы, где на меня напасть. Не в деревне, так здесь.

— Но кому это надо? — всхлипнула Наташа. — Ведь и правда изжить пытаются!

И теперь эти пытающиеся, будь они неладны, знают, что у меня есть магия. Это плохо. Очень. Вряд ли оставят попытки меня уничтожить, но в следующий раз лучше подготовятся.

Значит, и мне тоже нужно лучше готовиться.

А еще — обсудить эту проблему с аджаном, но он, как назло, не отзывался, отчего я чувствовала себя еще хуже. Снова и снова задавалась вопросом, что с ним случилось, и мысленно спрашивала: