Небо Атлантиды (Операция «Форс-мажор») - Антон Первушин

Зал постепенно наполнялся любителями джаза, и Бахман огляделся вокруг. Лицо одного из присутствующих показалось ему странно знакомым. Он смотрел на этого статного мужчину, пытаясь вспомнить, где он его видел раньше, и тот, очевидно, заметил его внимание, потому что встал и со своим бокалом двинулся к столику переводчика.

– Извините, – вежливо сказал незнакомец со странно знакомым лицом, по-немецки он говорил с сильным акцентом, но понять его было можно, – я не помешаю?

– Нет, – ответил Бахман. – Присаживайтесь. Ваше лицо показалось мне знакомым. Может быть, мы где-то встречались?

– Разве что здесь, – незнакомец обвёл рукой помещение. – Я часто хожу в этот ресторан.

– А я нечасто, – признался Бахман, а потом вдруг хлопнул себя ладонью по колену и рассмеялся. – Вам никто не говорил, что вы похожи на президента Рональда Рейгана в молодости?

– Никто, – сказал незнакомец. – А я похож?

– Очень.

– Вы знали молодого Рейгана?

– Немного.

– Если это не секрет, каким образом вам довелось пообщаться с ним?

Бахман призадумался. Любопытство этого постороннего человека, имени которого он даже не знал, было легко объяснимо. Всякий на его месте заинтересовался бы, почему кто-то считает его похожим на молодого Рейгана. Однако, как учит нас приключенческая литература, и персонально – русский сыщик Эраст Фандорин, случайных совпадений не бывает, всё делается со смыслом и с далеко идущими намерениями. Следовательно, незнакомец, похожий на Рейгана, – агент иностранной разведки (или тайного общества, на худой конец), который давно выслеживает Бахмана и теперь намерен выведать у него тайны ЦРУ, о которых сам Бахман давно, хотя и безуспешно, старается забыть.

Нелепое предположение настолько рассмешило переводчика, что он с трудом сдержал смех, превратив его в доброжелательную улыбку.

– Это старые дела, – сказал он незнакомцу. – Вряд ли вам будет интересно.

«А всё-таки хорошо, – подумал Бахман про себя, – что мы живём в нормальном мире, в котором есть место случайностям».

– Мне очень интересно, – сказал незнакомец, выделив интонацией слово «очень». – Вы были в США в туристической поездке?

– Нет, по происхождению я американец…

То, что обычно скрываешь от окружающих, всегда так легко и просто рассказывается чужому человеку, с которым встречаешься в первый и в последний раз. Потому что есть уверенность: он забудет тебя и твою историю столь же быстро, сколь ты забудешь его. В этом и состоит неизъяснимая прелесть мимолётных встреч.

Бахман и сам не заметил, как увлёкшись выложил незнакомцу, похожему на Рейгана, свою «вторую» биографию, рассказал о том, как работал переводчиком президента Кеннеди, а потом перешёл в Госдепартамент. О ритуале посвящения в Орден Атлантической Традиции, об операции «Дженнифер» и о проекте «Атлантида», тайна которого заставила его бежать из Штатов, Бахман, разумеется, умолчал. Но и того, что сообщил, было вполне достаточно, чтобы пробудить в незнакомце неуёмное любопытство.

– Значит, вы присутствовали в самой гуще важнейших исторических событий? – подытожил он, глядя на переводчика с нескрываемым восхищением. – Скажите, а почему президент Кеннеди так и не решился вступить в войну с русскими? Ведь США в то время были намного сильнее Советского Союза.

– Президент Кеннеди был ответственным человеком, – ответил Бахман осторожно. – Он сам воевал, был ранен и знал истинную цену войне. Наверное, он не хотел, чтобы наши солдаты умирали.

– Но солдаты для того и становятся солдатами, чтобы воевать и умирать, – заметил собеседник, проявив удивительную наивность. – Разве президент Кеннеди не понимал этого?

– Понимал, но жертвы были бы слишком велики.

– Разве? А я где-то читал, что президент Хрущёв блефовал. И все ракеты у него были резиновые.

– Но атомные бомбы у него были самые настоящие.

– А как бы он их доставил в США?

Бахман вздохнул.

– Кроме ракет, – пояснил он, – у Хрущёва были бомбардировщики и подводные лодки.

– Бомбардировщики можно сбить, а подводные лодки – утопить, – легкомысленно заявил собеседник.

– Можно. Но даже затопленная подводная лодка с атомным зарядом представляет немалую опасность.

– Какую же?

– Представьте, что её затопили у берегов США, а русский капитан перед гибелью успел запустить взрывное устройство. Произойдёт подводный атомный взрыв, возникнет цунами, которое смоет прибрежные города.

– Как в Атлантиде?

Бахман вздрогнул и более внимательно всмотрелся в лицо незнакомца. Сильно отвлекало его сходство с президентом Рейганом, но и с учётом этого собеседник не казался подозрительным. По всему, он действительно принадлежал к числу тех обывателей, которые свято верят в несокрушимость авианосца под названием Америка, а потому воспринимают любые сомнения в этом как личное оскорбление. Он сказал: «Как в Атлантиде»? Образ, который напрашивается. Но понимает ли он, каково было в Атлантиде?

– Да, – кивнул Бахман, – как в Атлантиде. В любом случае президент Кеннеди не рискнул бросить открытый вызов Советскому Союзу. Это сделал президент Рейган. И победил!

Бахман почувствовал, что теряет интерес к разговору. А может быть, это была защитная реакция – ведь он подошёл к опасной черте, за которой нужно молчать. Наверное, что-то такое ощутил и собеседник.

– Да, – сказал он неопределённо, – были когда-то времена. А теперь не понятно, где искать точку опоры, на что ориентироваться. Я эстонец, – вдруг признался человек, похожий на молодого Рейгана. – Это такая бывшая советская республика. Она недавно вышла из состава СССР и больше не подчиняется России.

– И как там теперь живётся? – спросил Бахман, испытывая немалое облегчение от того, что теперь не ему, а собеседнику придётся поддерживать разговор и делиться воспоминаниями.

– Кому-то хуже, кому-то лучше. Как везде. Бывает и радость, бывает и отчаяние. Иногда даже думаешь: а смыло бы всё, как в Атлантиде…

Он снова произнёс это слово. Один раз – случайность, два раза – закономерность? Бахман решил придерживаться здравого смысла, не поддаваться паранойе, но всё-таки прекратить этот затянувшийся разговор. Тем более, что и повод есть.

– Извините, – сказал он, – но мне нужно ненадолго отлучиться.

– Вы в туалет? – с непосредственностью провинциала поинтересовался собеседник. – Тогда я составлю вам компанию. Это пиво…

Посмеиваясь, он вслед за Бахманом отправился в мужскую комнату. Там было свободно, только один молодой человек, по виду в том возрасте, когда юноша превращается в мужчину, сосредоточенно мыл руки и разглядывал в зеркале свою унылую физиономию. Бахман шагнул к писсуарам и в ту же секунду услышал у себя за спиной, как незнакомец, похожий на Рейгана, сказал: «Пора!» Ещё через секунду Бахман понял, что фраза произнесена по-русски. Он начал поворачиваться, чтобы выразить своё удивление, но тут сердитый молодой человек, которого он принял за юношу, резво подскочил к переводчику и воткнул ему тонкую иглу в плечо, сквозь одежду.

– За что? – успел спросить Бахман и потерял сознание.

* * *

Пробуждение было мучительным. Отчаянно стучало в ушах, под левой лопаткой разлилась боль, зрение очень долго не удавалось сфокусировать на одной точке, а когда это получилось, весь остальной мир потерял чёткость, превратившись на периферии в смесь размытых цветных пятен.

Напротив себя, прямо в фокусе, Петер Бахман увидел Рональда Рейгана. Тот стоял и улыбался, а потом сказал:

– Добрый день, Питер. Ты узнаёшь меня?

Бахман не мог противиться этому голосу и этому вопросу.

– Да, – ответил он. – Добрый день, Рональд.

– Ты писал мне о каком-то проекте. Кажется, проект «Атлантида»?

– Да, я писал.

– Почему ты считаешь, что он представляет угрозу Америке? Расскажи мне подробнее об этом проекте.

– Это очень серьёзная угроза Америке. Несколько мощных атомных зарядов заложены у побережья. Если мы нападём на Россию, они будут приведены в действие. Америка будет уничтожена. Её смоют гигантские волны. Господин президент, ваша идея «крестового похода против империи зла» – самоубийство.

– Я так не считаю, Питер. Но если ты убедишь меня в обратном… Скажи, как могут подводные бомбы взорваться? Ведь для того, чтобы привести их в действие, необходимо ввести код. Откуда поступит этот код?

– Существует центр связи с подводными лодками в советском городе Вилейка. Я знаком с планами Пентагона. Вилейка – приоритетная цель на случай крупномасштабного конфликта. Этот город будет уничтожен в первую очередь. И тогда подводные заряды взорвутся.

– Откуда ты знаешь эти подробности?

– Я читал документы из сейфа капитана русской подводной лодки «К-129». Я принимал участие в операции по её подъёму с океанского дна. Я читал документы…

– Где теперь эти документы?

– Я уничтожил их по приказу директора ЦРУ Уильяма Колби.