Агнец - Александра Чацкая

заплакала. – Пошли в дом, а то соседи всё услышат. Я не хочу ещё сплетен.

Я почувствовала себя неловко из-за того, что услышала этот личный разговор. Нужно было сразу уйти, а не слушать семейные тайны. Я пошла прочь. Я чувствовала жалость к Альбе и её матери, и злость на чувство под названием любовь. Мне казалось, что не в первый раз я ненавижу это романтичное слово. Я спустилась на землю и пошла по тропинке к морю. Кустарник цеплялся за тело, царапая кожу. У него были красивые маленькие цветки белого цвета с желтыми длинными пестиками. Я хотела дотронуться до белоснежного цветка, но шипы кололи руки, защищая это нежное создание.

***

Ёлка сияла разноцветными огоньками и мишурой. Красивые игрушки улыбались, смотря на меня с её пушистых лап. Мы всей семьей украсили её, и теперь она была словно принцесса. Она была большой и красивой. Я была счастлива и никак не могла насмотреться на неё. Родители выглядывали из кухни, улыбаясь мне. Я сидела на диване и болтала ногами, смотря телевизор. С экрана улыбались плюшевые игрушки и пели новогоднюю песенку. Я вновь взглянула на ёлочку и заметила под ватным снегом что-то блестящее. Я с любопытством заглянула под ёлку. Там был подарок. Он был накрыт блестящим разноцветным куполом. Родители снова выглянули из кухни. Я улыбнулась им.

– А что это тебе Бабушка Зима подарила? – спросила мама, выходя из кухни.

Отец вынес сок и поставил на стол. На нём был мамин подарок – вязаный свитер с медведем. Его русые волосы были мокрыми из-за растаявшего снега. Мама села на диван, весело улыбаясь мне. Её каштановые локоны украшал гребень в виде павлина. Этот гребень я раньше никогда не видела, и сразу поняла, что это папин подарок.

– Это ведь ваш подарок? – спросила я. – Здесь никого не было кроме вас.

– Нет, это бабушка Зима тебе принесла, – улыбнулась мама.

– Она незаметно пришла вместе со снегом, – сказал отец. – Видишь, – папа показал на голову, – это её проказы.

– Она взрослая! Она не дурачиться! – воскликнула я.

– Ещё как дурачиться! Взрослые ещё те проказники, – сказал отец с улыбкой.

Я сняла купол и засияла от радости. Это был цветок. Маленькие белоснежные цветочки с длинными желтыми пестиками были защищены тоненькими шипами. Цветок был так прекрасен, что я сразу полюбила его.

– Если этого малыша посадить в сад, то он вырастит большим кустарником, – сказала мама. – Этот цветок называют Нимфой. Их можно встретить везде, и возле воды, и в лесу, и в горах.

Я заулыбалась и обняла цветок.

– Мы посадим её в саду, чтобы она выросла большой и прекрасной! – воскликнула я.

Папа протянул мне конверт и две большие энциклопедии про растения и животных. В конверте лежали фотографии Ирия и письмо. Это был подарок от Демида.

***

Я дотронулась до листьев нимфы. Глаза заслезились. Я с грустью улыбнулась. Это радостное воспоминания. Может быть, это самое счастливое мгновение в моей жизни. Так грустно осознавать, что это никогда больше не повториться. Я улыбалась, заставляя себя не расплакаться. Чем дальше я шла, тем чаще встречались эти нежные кустарники. Мне казалось, что они рады мне, а может, я просто брежу. Краем глаза я заметила какое-то движение. Из травы на меня смотрела длинная белая змея. Я замерла, испуганно смотря на неё. Змея высовывала язык и подергивала им. Я осторожно сделала шаг. Я знаю, что если не провоцировать змей, то они не нападут. Крики и паника ничем не помогут. Я аккуратно дела шаги вперед, отдаляясь от змеи. Я была ей не интересна, и она исчезла в глубине леса. Я облегченно вздохнула и продолжала идти по тропинке, окруженная белоснежными кустарниками. Я всё время смотрела под ноги, опасаясь новой опасной встречи. Постепенно я успокоилась. Я решила, что всё время чего-то бояться это как минимум глупо, особенно в моем возрасте. Если я натворила дел, за которые меня хотят казнить, то я точно бесстрашная. Просто сорвиголова. Эти мысли начали меня веселить. Было интересно представлять себя неустрашимой дамой. Дождь застучал по листьям деревьев. Лес этих больших гигантов становился все реже и реже. Чем ближе к морю, тем больше разнообразных кустарников я встречала. Я слышала, как волны бьются о камни. Морской ветер касался моей кожи. Новый отрывок воспоминания открылся для меня.

***

Я проснулась от страха, открыла окно и вдохнула свежего воздуха. Лучи солнца уже разрезали темноту, и небо окрашивалось в разные оттенки. Звезды прощались с сонным городом. Ветер прогнал остатки кошмара, оставляя грустное послевкусие. Я пришла на кухню и налила стакан воды. Послышался звук открывающейся двери. Я вошла в прихожую. Дядя чем-то шуршал в темноте, пыхтя и ворча.

– Ночные любовные походы? – спросила я, зевая. – Или ты работаешь в две смены?

Дядя включил свет и недовольно взглянул на меня.

– Ты чего не спишь? – буркнул он.

– Не спиться, – сказала я. – Ты по ночам ходишь на свидания?

– У тебя одна любовь в голове, – проворчал дядя. – Наши знакомые звонили.

– Снова эти бандюганы? – удивилась я, допивая воду. – Я думала, что они навсегда отстанут.

– Тебе думать вредно, – недовольно сказал Джек. – Это ещё раз показывает, что ты глупая. Наивная дурочка.

– Что ты на мне отдуваешься! – возмутилась я. – Не ворчи, как старый дед! Будто бы ты не хотел, чтобы от нас отвязались?

– Они с другой организации, – хмуро ответил дядя.

– И скольким организациям нужны эти документы? – спросила я.

Дядя не ответил. Он отряхнул свою куртку от снега. На ней красовалась красная эмблема в виде ромба. Она мне совершенно не нравилась. Я не понимала её значения. Почему ромб? Почему не квадрат? Я перевела взгляд на Джека. Он кинул кофту на диван. Его лицо со шрамом и голова в рубцах сегодня выглядели ещё более устрашающими. Я уже переставала замечать этот кошмар, который с ним сотворили. Я помнила его лицо в детстве, что улыбалось мне. Сейчас я видела печального человека с ужасными шрамами. Я заметила, что у него сбиты руки. Я сжала стеклянный стакан. Мне стало так обидно, оттого что его бьют. Я кинула стакан на пуфик.

– Дядя, – сказала я.

Он развернулся. Я подбежала и обняла его. Мне было страшно.

– Что нам делать? – заплакала я. – Что?

– Мэй, – дядя крепко обнял меня. – Успокойся. Все будет хорошо.

– Мне снился кошмар, – сказала я. –