Дом тысячи дверей - Ари Ясан

- Вот именно, издевательство!

- Прошу, не хмурься! - подзадоривал В. Мистер. - Никто над тобой не издевался! Разве что только ты сам. А что касается игры в «Заточение», то правила ее таковы: несколько людей, заточители, договариваются так воздействовать на комнату заточенного, чтобы тот не смог в ней ни модификцировать, ни переместечаться. А заточенный преодолевает их влияние и таким образом совершенствует свои навыки в модификции и переместечении. Это что-то вроде тренировки, понимаешь?

В. кивнул. Сейчас он понимал, в чем интерес такой игры. Мистер продолжал:

- Но в случае с тобой это была не игра. А что же это было? Мне трудно подобрать подходящее слово. Можешь называть это испытанием, хотя нам ни к чему было тебя испытывать. Мы даже не пытались тебя «заточить», просто предоставили самому себе. Хотя, когда вышел на арену Пантон, пришлось немного поумерить его пыл, ведь его вмешательство было случайным и излишним. Но больше никаких специальных мер мы не предпринимали, так что ты сам ответственен за все произошедшее в твоей комнате. Но ты в любое время мог сам выбраться оттуда, для этого тебе было нужно всего лишь… Впрочем, наверное, ты уже понял, в чем была твоя ошибка, не так ли?

В. кивнул. Ему сложно было оформить свое знание в слова, но он нутром чувствовал сейчас, что ему на самом деле не стоило бы никакого труда создать дверь, через которую можно было бы выйти из комнаты. А не получалось у него потому, что он сам сомневался в том, что это возможно.

- Ты действовал без должной уверенности, - Мистер подтвердил догадку В. - а точнее, тебя постоянно разбирали сомнения: получится или нет? Тебе казалось, что ты занимаешься ерундой. С таким подходом, конечно же, ничего не выходило. Иногда сомнения нам нужны, но когда речь идет о действии, тем более о таком, как модификция или переместечение, сомнениям нет места, понимаешь?

В. опять кивнул. Он понимал. Теперь он все понимал…

- А кроме того, была еще одна очень важная причина твоих неудач. Джадж уже однажды упоминал о ней. Маловато было у тебя шушки, в этом все дело, - вздохнул Мистер.

В. представил кувшин с золотистой жидкостью и непроизвольно сглотнул. Может быть, и правда ему не хватает шушки, раз он всегда так хочет ее выпить.

- Не беспокойся. Теперь, когда ты умер, шушки у тебя будет предостаточно, - загадочно промолвил Мистер.

В., как ни странно, понял его слова, хотя он затруднился бы кому-нибудь другому объяснить их суть. Наверное, шушки у него действительно прибавилось, ведь сейчас он чувствовал себя сильным и энергичным, не то что в дни своего вынужденного голодания, когда у него душа в теле еле держалась.

Вспомнив о своем заточении, В. вспомнил и всю боль, что испытал тогда, и все унижение, которому он считал себя подвергнутым, и весь бессильный гнев, который ему не на кого было излить.

- Зачем… - хотел было спросить В. и осекся. Он хотел спросить Мистера, зачем они оставили его одного в той комнате, но, снова прислушавшись к себе, В. понял, что знает ответ на свой вопрос.

Теперь он понял, в чем была цель столь опасного мероприятия, как его заточение, потому что эта цель была достигнута. Никто не хотел его унизить или причинить ему боль, наоборот, такое испытание было своеобразной помощью В., чтобы он изменил в себе то, что мешало ему свободно жить и творить.

- Теперь ты понимаешь, что эти страдания были нужны тебе? - спросил его Мистер.

- Да, понимаю, - вздохнул В. - Страдания были нужны мне, чтобы развиваться, искать, расти.

- Ты научился бороться без борьбы, - назидательно поднял вверх указательный палец Мистер. - А это, поверь, дорогого стоит!

- Согласен, - кивнул В. - Будь моя воля - я бы сам себе устроил подобное испытание. Ведь я знаю, что был невыносим - упрямый, подозрительный, агрессивный. Я устал от себя самого, но как мне измениться, я не знал. Наверное, действительно мне нужно было хорошенько помучиться, чтобы обратить внимание на свои недостатки.

Мистер даже захлопал в ладоши:

- Браво, В.! Теперь, надеюсь, вы никогда не будете винить меня в том, что я заставил вас страдать.

Тут Мистер замолчал и некоторое время смотрел куда-то вдаль помимо В. Потом он добавил:

- И знаете ли, мой милый В., в страданиях есть особое, изысканное наслаждение. Некоторые, не осознавая этого, так бередят свои раны, что буквально доводят себя до исступления. Иногда даже до смерти…

- Да, я знаю, - ответил В. - И мне хочется печалиться по этому поводу, но я, пожалуй, приберегу эту печаль до лучших времен, а? - и он подмигнул Мистеру.

Только сейчас В. осознал, что разговаривает с Мистером на равных. Если раньше он все время находился в позиции ничего не понимающего идиота, то теперь ему и в самом деле не нужен был Мистер, чтобы знать.

«Как меняет людей смерть», - подумал, усмехнувшись, В.

Похороны исчезли, как и комната со стеклянной стеной. Они с Мистером опять парили в непроглядной тьме.

- Что ж, - произнес торжественно Мистер. - Пора идти дальше!

- Дальше? Но куда? - не удержавшись воскликнул В.

Мистер рассмеялся:

- Вопросы! Снова вопросы! Пожалуй, не соглашусь с вами, мой дорогой В., смерть не так уж и меняет людей…

Ты здесь, и я спрошу тебя…

Ты чувствуешь дыхание будущего, которое несет перемены?

Ты жаждешь воскресить в себе того, кто умер, так и не сумев родиться?

Ты готов бросить вызов сокрушающей наши сердца предопределенности?

Ты отважишься разрушить свой мир, дабы свершилось то, что было задумано?

Я вижу множество путей для возрождения.

Я верю тому, что говорит мне безмолвие.

Я отдаю все, что имею.

Я принимаю смерть.

Я обретаю жизнь.

Ты - в моем Я.

Мы едины.

Мы неделимы.

Что делаю я, то делаешь и ты.

Что делаешь ты, то делаю и я.

Нет запретов.

Нет лжи.

Нет истины.

Нет страдания.

Только бесконечное возвращение к себе.

Кто не хочет терять, тот никогда не найдет.

Открой одну дверь и увидишь тысячи дверей, которые тебя ждут.

Прочти одну книгу и сможешь прочесть то, что еще не написано.

Сделай один шаг и путь начнется.

Я Ари Ясан.

Этот мир создан мною в любви.

Эта книга - дар мне.

Эта книга - дар всем, кто пожелает принять.