Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— Это ты? — томно спросила девушка, приподнимаясь на подушках.

— Я, — согласился посыльный, с облегчением сбрасывая свадебный наряд на кровать.

— Долго же ты шел, я заждалась уже. — Из-под юбки показалась кокетливо отставленная ножка, обутая в вышитую туфельку.

— Еле дотащил пудовые тряпки, весь упарился, — простодушно признался курьер, косясь на обнаженную коленку красавицы. — Мамаша сказала, без них никак. Как ты только это наденешь? Тяжесть неимоверная.

Лейла оттаяла. Конечно, Хендрик не идеально соответствовал описанию дядюшки: простоват в обхождении, глаза не голубые, а просто серые, зубы если и можно сравнить с жемчугом, то не с первосортным, а о золотых кудрях вообще говорить не приходится. Но прерывистое от волнения дыхание и роскошный подарок, который он возложил к ее ногам, искупали многое.

— Иди же ко мне, мой рахат-лукум, — проворковала красавица, притягивая к себе жениха.

Посыльный смущенно присел на край кровати. Лейла невольно принюхалась и сморщила носик:

— Фу-у… Ты что — колбасы нажрался? Почему цветами не пахнешь?

— Цветов не ем-с! — пискнул посыльный и получил из рук девушки душистую карамельку, сваренную из патоки. Пока он сосредоточенно улучшал запах изо рта, Лейла полюбовалась на его губы и строго спросила:

— Ты действительно принес этот свадебный наряд для меня?

— Ну да!

— И ты на самом деле такой необыкновенный, как все говорят?

Посыльный хихикнул, потупился и спрятал руки в карманы.

Стальная рука девушки, привыкшая легко ворочать казанами с пловом, подняла его подбородок и тщательно ощупала. Вторая стальная рука нырнула в карман молодого человека и сжалась изо всей силы.

— О чем ты сейчас думаешь? — проворковала Лейла. — Когда твоя рука в моей руке. Не о любви ли случайно?

Посыльный, который в данный момент думал, что спустя минуту о любви он сможет только вспоминать, тихо заскулил и замотал головой. На его глаза навернулись не скупые мужские слезинки, а щедрые потоки, которые Лейла приняла за проявление радости.

— Так, значит, наша помолвка была не случайной! — радостно прокричала она. — Ты — моя судьба! А я — твоя судьба! Иди же ко мне, любимый, я согласна! Бери меня, мой орел!

Освободившийся посыльный метнулся было к выходу, но был стреножен шарфиком и придавлен к дивану охапкой подушек.

— От судьбы не уйдешь! — угрожающе прошептала Лейла и, отшвырнув локтем мешающую «Камасутру», впилась в душистые губы юноши…

Черная Башня. Утро перед занятиями

Ректор потрясенно смотрел на искалеченные стулья. Сиденья располагались непосредственно на полу. Ножки отсутствовали.

— Кто их так? — строго спросил он.

— Разрешите позвать Фузимира, пан Ректор? — щелкнул каблуками долговязый чернокнижник, пан Тын.

Ректор поморщился.

— Зови.

Вызванный Фузик был недоволен. Последние несколько дней он был вынужден следить за товарищами днем и ночью и хронически недосыпал. Привилегия в виде вкусного питания не радовала — есть хотелось меньше, чем спать.

Зевая во весь рот, доносчик с ненавистью начал:

— К-к-к-к-к…

— Курсист Кендр, — перебил его Ректор. — Я уже догадался. Скажи, что он сделал со стульями?

— Его слуга к-к-к-к…

— Кусал? Кромсал? Красил? Курил? — подсказал Ректор.

— Нет. Он делал из них к-к-к-к…

— Квас! Капусту! Кумыс!

— Нет. К-к-к-к…

— Покажи жестами! — не выдержал Ректор. — Или лучше вот тебе целый стул, покажи на нем.

Фузик с готовностью бросился выполнять приказ. Он взял стул и попытался переломить его ножку через колено. Это оказалось непросто. Ректор был вынужден долго наблюдать, как несчастный Фузик обливается потом, морщит лицо и наконец отбрасывает от себя неподдающийся предмет мебели, покрыв его руганью и не заикнувшись ни на одном «к».

— Вот так, — грустно подытожил Ректор. — Мы ничего не узнали, зато добились значительных успехов в лечении заикания курсиста Фузика. Нецензурные выражения даются ему гораздо легче. Попробуй еще раз словами, малыш. Вдруг теперь получится.

Фузик набрал полную грудь воздуха и начал:

— Он делал из ног стульев к-к-к-к…

— Кукол? Коробки? Конфетти?

Фузик замотал головой.

— Я так не могу, — мрачно сказал Ректор. — Во вверенном мне учебном заведении на нижнем ярусе из столового комплекта не осталось ни одного стула! Фузик, чтоб тебя! Не показывай, что Филипп делал со стульями! Покажи, что получилось в результате! Сможешь?

Фузик обрадовано закивал. То, что он обрисовал руками в воздухе, поставило в тупик даже бывалого Наставника по заклинаниям. А ведь ему приходилось ежедневно тренировать руки на занятиях.

— Да-а, — покраснел Ректор. — Что-то мне эта форма напоминает… Давно знакомое. Видно, отсутствие женского пола начинает плохо сказываться на курсистах…

— Он пробовал описать этот предмет письменно? — повернулся Ректор к пану Зелинскому, старясь не встречаться глазами с Фузиком.

— Да, сэр. Вот.

Ректор задумчиво посмотрел на лист бумаги. Точно можно было сказать одно — это неразборчивое слово состоит из трех букв.

Неизвестно, куда завело бы преподавательское расследование, но тут пана Йоххала Тына посетила гениальная мысль.

— Скажи, — ласково обратился он к Фузику, — а ты видел, куда Хендрик и Филипп спрятали то, что сделали из стульев?

Курсист радостно замотал головой.

— Неси!!! — заорали Ректор и оба Наставника в три голоса.

Через пять минут на столе перед ними лежал предмет, который полностью реабилитировал Фузика. Чтобы назвать его, минуя роковую «к», нужно было иметь богатый словарный запас.

Это был заостренный с одной стороны брус прямоугольного сечения из осины. Или, проще говоря, осиновый кол.

— Приехали, — подвел итог Ректор. — Учащиеся готовятся отразить нападение вампиров. Давайте подумаем вместе, не переборщили ли мы с чесноком на стенах? Кстати, мне кажется, или на самом деле в коридоре шум?

Ректору не казалось.

Шум в коридоре объяснялся просто: под дверью каминного зала топтались Филипп с Хендриком. Ученики, обеспокоенные таинственным исчезновением из тумбочки веревки, решили прояснить ситуацию в Башне и теперь подслушивали. Что касается Хендрика, то он еще и подсматривал через замочную скважину, время от времени меря слугу убийственными взглядами.

— Идиот! Зачем ты испортил мебель?

— Вы же сами сказали — такой толщины, как ножка. Я и решил, что…

— Балда! Теперь все наверняка знают, что мы что-то затеваем! К тому же я просил пару штук, а ты сколько наломал?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});