Домик с крокодилами - Степнова Ольга Юрьевна

Подскочил Вася и самозабвенно принялся пинать блондина под зад.

– Вот тебе, сука, за моё ухо, – приговаривал Вася, – вот тебе за мой испорченный отпуск, вот тебе за Прохора, вот тебе за…

– Стой, – схватила его за рукав Беда. – Ты мне подозреваемого убьёшь. Кого я допрашивать буду?!

– Вот тебе, сука, за кризис во всём мире, – не удержался от последнего пинка Вася.

– Связывайте его и несите в дом, – распорядилась Ирма Андреевна и вышла из комнаты с видом господа бога.

Порвав простыни на длинные полосы, мы с Сомом связали Никаса по рукам и ногам. Нежный блондин не подавал признаков жизни, поэтому Аркадий взвалил его на плечо и потащил вниз по лестнице, ласково припевая: «Гей, славяне!»

Мария, сидя возле кровати, начала заплетать косу. Руки у неё дрожали, но взгляд так и остался несломленным и непримиримым.

– С вами всё в порядке? – наклонилась к ней Элка.

– Не знаю, – пробормотала кухарка. С трудом поднявшись, она побрела к выходу. – Пойду, пирог приготовлю. С йадом!

– Ты молодец, – сказал я Арно. – Без тебя мы бы не справились.

– Десантура?! – хлопнул его по плечу Сазон.

– Пехота, – расплылся в улыбке охранник и посмотрел на Элку. – Ну как, тяну я на главного героя в твоём романе?

– Посмотрим, – усмехнулась Беда. – Ещё ничего не ясно.

Арно тяжело вздохнул и… выпрыгнул из окна.

– Не удерёт? – вывесился со второго этажа дед.

– Никуда не денется, – успокоил я. – Уж больно он в Элкины персонажи метит.

Мы разобрали оружие, и вышли из дома.

– Господа, господа, минуточку, – бормотал Вася, плетясь позади всех. – А как же моё ухо? От него отлетел кусок не меньше пяти миллиметров! Нужно или похоронить его по-человечески, или пришить!

– Пришить! – фыркнул Сазон. – Эгоист ты, служивый. А как же окружающая среда? Птички-рыбки? Жучки-паучки? Знаешь, как они уши свежеотстрелянные пожрать любят!

– Тьфу, на вас, – плюнул Вася. – Совсем настроение испортили.

– Ничего, щас пирогов с йадом поедим, сразу твоё настроение улучшится, – весело пообещал Сазон.

* * *

Отчего-то мы расположились на кухне.

Мария с ненавистью месила тесто, а Никаса по чьей-то злой воле положили на разделочный стол, размеры которого позволяли разместить на нём тушу коровы.

Ирма Андреевна сменила испачканный кровью брючный костюм на пронзительно красный халат.

Мы расселись вдоль барной стойки, и, чтобы это имело смысл, Мария плюхнула перед нами бутылку кубинского рома и рюмки. Элка с какой-то радости уселась вдруг ко мне на колени и обняла за шею. Я замер и боялся дышать, так как подобные нежности не часто мне доставались.

– Приведите его, что ли, в чувство, – Ирма брезгливо кивнула на Никаса. – И развяжите хотя бы частично, а то он смахивает на… – Громова подошла к мужу и оглядела его, словно тот был препарированной лягушкой. – На тупого, смазливого стриптизёра, – закончила она мысль.

– Как вам будет угодно, – улыбнулся Сом. Он соскользнул с высокого барного стула, который был хлипок и мал для его ста пятидесяти килограммов, подошёл к Никасу, и освободил его от простынных пут, стягивающих грудь и руки. Сом похлопал Никаса по щекам, но тот только замычал, не открывая глаз.

– Да кто так в чувство приводит! – подскочил дед. – Кто так… – Он огляделся, и по его шальному взгляду я понял, что Сазон задумал нечто непристойно-садистское.

И точно – дед выхватил из чугунной ступки огромный пестик. Мария молча протянула ему красный перец.

– Дед! – попробовал возразить я, когда он густо посыпал пестик перцем. – Это перебор.

Арно громко заржал и спас ситуацию тем, что достал из холодильника пачку томатного сока и выплеснул его в лицо Никасу.

Никас открыл глаза и привстал.

– Подонки, – простонал он. – Вы убили меня, подонки.

– Это твой любимый томатный сок, а не кровь, – усмехнулась Ирма Андреевна.

– Подонки… Свора подонков!

– Благодари бога, что я не пустил в ход вот это! – Сазон помахал у Никаса перед носом перчёным пестиком.

Никас выпучил глаза и опять потерял сознание.

– Чёрт! – чертыхнулась Ирма и залпом выпила рюмку рома. – Плебейский напиток, – поморщилась она.

Элка поёрзала у меня на коленях и вдруг предложила:

– Пока этот красавчик грезит, может, Арно нам кое-что расскажет?

– Да, пехота, давай, режь правду-матку, а то мне не терпится пустить в ход эту штуку, – потрясая пестиком, словно грозным оружием, Сазон залез на барный стул и налил себе ром, но не в интеллигентную рюмочку, а в большую кружку.

– Я потом, – побледнев, пролепетал охранник. – Сейчас, с силами соберусь…

Элка вскочила с моих колен и прошлась перед барной стойкой как актриса, при появлении которой, публика должна впасть в экстаз.

Тяжело вздохнув, я понял – и всё-таки, её звёздный час настал! Всё-таки, она выскочила на сцену, взяв на себя не только первую роль, но и роль режиссёра.

– Вас интересует, как я вычислила преступника? – начала она представление. – Я могла бы сказать – интуиция, знание психологии, плюс огромный опыт работы в криминальном жанре. Но на этот раз мне не помогла ни интуиция, ни психология, ни опыт. На этот раз я оказалась доверчивой дурой, попавшей под обаяние этого человека. Да, при первой встрече Никас показался мне насквозь фальшивым, но он хороший артист и отличный психолог. Парочка жестов, которые могли подкупить только меня, и я внимала его жалостливым речам с полным доверием и сочувствием. Да, я поверила ему как тупая простушка! Поверила его показному горю и фальшивым слезам, а ведь он переигрывал, очень сильно переигрывал, чтобы ему можно было доверять… – Она победно оглядела присутствующих, словно её милая недальновидность в общении с Никасом должна была вызвать у всех дикий восторг.

– Браво, доча! – похлопал в ладоши дед. – И когда же ты в первый раз его заподозрила?

– Когда вспомнила, как ответила тётя Маша на мой вопрос, хороший ли Никас муж и отец. Знаете, что она сказала? Что Никас безусловно хороший муж и отец, потому что где он ещё такие деньги возьмёт! Понимаете?! Где он возьмёт такие огромные деньги, чтобы жить безбедно, и не работая?! Пусть сын с отклонениями, пусть жена чёрт знает на сколько старше, пусть он не у дел в её бизнесе, но это был его счастливый билет – женитьба на Ирме, которой в определённый момент жизни вдруг понадобилась красивая игрушка. Никас быстро привык к богатству и безделью, он сроднился с этим качеством своей жизни, но… Он молод, красив, и однажды ему захотелось чего-то новенького. Чего-то новенького, но при старых деньгах. Пути отхода для него оказались перекрыты, ведь наверняка Ирма Андреевна составила такой брачный контракт, при котором в случае развода мужу доставались только личные вещи.

– Нет, почему, – нахмурилась Громова, – в случае расторжения брака я назначила ему ежемесячное содержание в размере тысячи долларов в месяц.

– Тысяча долларов! – засмеялась Беда. – После роскоши, к которой Никас привык, это смешные деньги. И тогда, чтобы вырваться из опостылевшего семейного плена и не остаться нищим, Никас решил…

– Выкрасть Прохора, – договорила Ирма. – Подонок, как я сразу не догадалась!

– Тьфу ты, господи, – яростно замешивая тесто, фыркнула Мария. – Я так сразу всё поняла. А вы тут – психология, интуиция, опыт! Я сра-азу поняла, кто Прошку упёр. Только йаду у меня хорошего не было, чтобы этот гад не подох сразу, а долго мучился.

– Что ж ты мне мозги пудрила, если сразу всё поняла, – нахмурилась Элка. _ Почему не рассказала о своих подозрениях? Зачем про туристов, которые воруют детей на органы, сказки плела?

– Ты ж к плите норовила без мыла пролезть! Так я тебе и рассказала о своих подозрениях. И потом, отец не может быть похитителем, я законы знаю, поэтому молчала. Мне в хозяйские дела не велено лезть, моё дело – кулинария, мать её! – Мария высоко подняла тесто и громко шмякнула его об стол. – Да и боялась я, чего греха таить. Вдруг ошиблась бы? – Она опять шмякнула тесто об стол и начала лупить по нему кулаками.