Дейр - Филип Фармер

— Бери его за ногу, — сказал Эд, — я возьму за другую, и мы потащим его к могиле.

Джек вложил саблю в ножны. Вдвоем они потащили тело по поляне, руки сатира безвольно волочились, будто брошенные весла в угоняемой течением лодке. На примятой траве остался кровавый след.

— Нужно забросать могилу травой, — сказал Эд, взмокший от пота.

Кейдж кивнул. Он еще раньше задумался на тем, почему Эд, хотя и невысокий, но сильный парень, просил его, Джека, о помощи. Расстояние до могилы было всего каких-то десять метров. Теперь он понял: его помощь в погребении будет означать соучастие в содеянном.

Хуже всего было то, что он не мог отказаться. Нельзя сказать, что Эд принудил его к этому. У него не было страха ни перед Эдом, ни перед более могучим, хотя и окутанным туманом обществом убийц гривастых. Ведь в конце концов гривастые не были людьми: у них не было души, пусть даже, если оставить в стороне необычный рост волос на теле, они были похожи на людей во всем остальном.

Прикончить одного из них вовсе не считалось убийством, преступлением в полном смысле этого слова, хотя по закону это было преступлением. Убийство собаки не было наказуемо. Почему же должно было быть наказуемо убийство одного из вийров?

Было множество причин, по которым суды расценивали это как преступление, как убийство. Главная из них — необходимость. Правительство Дионисии заключило соглашение, которое устанавливало порядок взаимоотношений между людьми и гривастыми. Но ни один человек не испытывал ощущения вины, совершив подобный поступок. Тогда почему же он так мучается?

— Не кажется ли тебе, что могила недостаточно глубока? — машинально произнес он. — Дикие собаки или оборотни могут легко выкопать труп.

— А для чего тебе голова, Джек? Я и сам так подумал. Да, собаки могут добраться до него. Но они этого не сделают. Вот, смотри!

Он запустил руку в мешок и извлек оттуда бутылочку с прозрачной жидкостью.

— Это средство отбивает любой запах в течение двадцати четырех часов. К тому времени сектоны успеют управиться с ним. Останутся одни кости.

Он побрызгал содержимым бутылки на труп. Жидкость, растекаясь, покрыла все тело тончайшей пленкой, затем пленка исчезла.

Эд обошел всю поляну, перекапывая землю повсюду, где замечал кровь или примятую траву. Потом поднял длинный светлый хвост с земли, брызнул на него пару капель жидкости и запихнул в мешок. После этого он небрежно произнес:

— Разве ты не хочешь прикрыть тело землей?

Джек заскрежетал зубами и какую-то минуту стоял неподвижно. Слова готовы были сорваться у него с языка. Ему хотелось завопить: “Убийца!” — и броситься прочь. Но рассудок заставил его смолчать. Или он сейчас последует за Эдом, надеясь позже отмежеваться от него, или… разум рисовал картину другого вероятного шага, но совесть не позволяла: он не мог бы убить Эда и сбросить его тело в эту же яму.

Каким бы это ни казалось чудовищным, это было единственным способом уберечь себя от неприятностей. Он должен либо присоединиться к Эду, либо умереть.

Вздохнув, он начал забрасывать тело землей.

— Джек! Посмотри!

Джек посмотрел туда, куда указывал Эд, и увидел притаившегося под опавшими листьями секстона величиной с фалангу пальца. Его длинный тонкий нос непрерывно подергивался. Затем он исчез быстрее, чем мог уследить человеческий глаз.

— Хочешь поспорить, что за ночь он и тысячи его собратьев снимут все мясо с костей сатира?

— Это так, — угрюмо ответил Джек, — но когда эти пожиратели мертвечины сделают свое дело, земля над скелетом просядет и останется углубление. Если это заметят вийры, выкопав труп, они сразу же догадаются, что бедняга был убит. Ты поступил бы гораздо умнее, если бы просто оставил тело на траве. В этом случае они не могли бы по костям судить о том, что с ним случилось. Его смерть можно было бы приписать несчастному случаю или причина ее осталась бы неизвестной.

— Тебе надо было сказать мне об этом пораньше, Джек, — попенял ему Эд. — Ты у нас человек умный. Насколько я понимаю, ты будешь ценным приобретением для нашего общества.

Джек хмыкнул:

— Но, с другой стороны, его скрюченная поза все равно выдала бы убийство. Может быть, оно и к лучшему, что мы похоронили его.

— Ты понимаешь, что я имею в виду? У тебя хватило бы ума на то, чтобы сделать все как можно естественнее. Ты будешь великим убийцей, Джек!

Джек не знал, смеяться ему или плакать.

Эд не спускал глаз со своего рослого кузена, пока тот трудился над могилой, сравнивая землю вокруг. Потом заговорил, будто торопясь высказать все, пока не передумал и не забыл:

— Джек, хочешь знать правду? Ты мне нравишься, но личные чувства здесь ни при чем. Когда ты застукал меня, то я подумал, что, возможно, мне придется убрать и тебя тоже. Но ты молодец. Ты настоящий человек!

— Да, я — человек, — ответил Джек, не переставая работать. Пока Эд обрывал забрызганные кровью стебли травы, Джек аккуратно обложил дерном голую землю. Сделав это, он выпрямился, чтобы осмотреть свою работу.

Он остался недоволен. Если умудренные опытом лесной жизни вийры присмотрятся получше, они сразу поймут: что-то неладно. Оставалось надеяться, что охотники пройдут мимо поляны или же, не глядя, пройдут по ней. Зная обстоятельность аборигенов, Джек испытал тяжелые предчувствия.

— Эд, это твое первое убийство? — спросил он.

— Это не убийство! Это война! Запомни это! Да, это мое первое жертвоприношение нашей священной войне! Другие члены тайно прикончили двух гривастых в районе Слашларка. Среди них была сирена.

— Не было ли таинственных исчезновений среди членов УГ? Эда передернуло, словно от удара.

— Что заставило тебя задать этот вопрос?

— Гривастые очень умны. Неужели ты считаешь, что они не догадаются, что происходит? И не возьмут инициативу в свои руки?

Эд Ванч сглотнул слюну.

— Они этого не сделают! У них соглашение с нашим правительством. Если они нас поймают, то будут обязаны передать нас на суд людей.

— Сколько правительственных чиновников являются членами УГ?

— Знаешь что, Джек? Не кажется ли тебе, что ты слишком умен?

— Ничуть. Что я хочу сказать, это то, что вийры — реалисты. Они понимают, что по закону убийца гривастого подлежит смертной казни. Они знают также, что, по сути, невозможно добиться такого приговора в нашем суде.

Правда, гривастые тоже не дураки. В соглашении есть оговорка, гласящая, что если другая сторона будет судить неправедно, то это автоматически означает расторжение соглашения.

— Да, но они должны предупредить другую сторону!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});