Месть и любовь - Эмбер Кей

– Благодарю вас.

Найл галантно поклонился, скользнув ироничным взглядом по лорду и леди Симмонс. Они могут считать его преступником, но пусть не забывают также и о том, что он сын главы Хайлендского клана, который происходит из династии ирландских королей.

Пробираясь к выходу, Найл думал о леди Феннимор. Такая замечательная, добрая женщина и как она любит Фиону! Интересно, известно ли ей о слухах? Когда молодожены наконец выбрались из толпы, Найл тихо спросил:

– Твоя крестная знает об этих нелепых сплетнях?

– Наверняка знает, – печально ответила Фиона, – она обмахивается веером, только когда расстроена, а сегодня она просто не выпускала его из рук.

Мимо них прошли две пары, и Фиона натянуто улыбнулась им. Найл тоже скривил губы в подобии улыбки. Женщины захихикали, и он отвернулся. Всем своим видом Найл давал понять, что не желает с ними знакомиться.

Фиона усмехнулась.

– Здорово ты осадил этих потаскушек, – одобрительно сказала она. – Эти «леди» обращают на тебя внимание только тогда, когда считают, что ты находишься в их власти, а когда получают отпор, теряются и не знают как себя повести.

Найл искоса посмотрел на жену.

– А как бы ты себя повела?

Они уже вышли на улицу. Фиона делала вид, что кутается в свою накидку, а сама тем временем раздумывала над ответом.

– Ну, во-первых, я не стала бы пялиться на тебя во все глаза, а если бы ты меня осадил, не стала бы сердиться. Скорее всего, я просто выложила бы тебе все сплетни, – девушка невесело усмехнулась, – есть у меня такая привычка – говорить правду в лицо. Я предпочитаю опережать события и не боюсь их последствий.

Найл махнул кучеру, подошел к экипажу и открыл дверцу. Он помог Фионе войти, отметив, что она села спиной к кучеру.

– Ты боишься, что я сяду рядом с тобой? – спросил он, устраиваясь напротив. Фиона, которая боялась именно этого, честно ответила:

– Да.

– Правильно, – мрачно заметил Найл.

Сердце Фионы екнуло. Получив строгое предупреждение, она стала инстинктивно держаться подальше от мужа. Он тоже не прикасался к ней и по-прежнему собирался аннулировать их брак. Дорогой они не разговаривали.

Экипаж остановился у дома леди Феннимор. Найл выскочил первым и галантно предложил Фионе руку.

– Спасибо, – пробормотала Фиона. Молодожены внимательно посмотрели друг на друга. Луна освещала их серебристым светом. Фиона вглядывалась в ярко-зеленые глаза Найла и видела в них печаль, она потянулась к нему, желая успокоить его боль, но мужчина отступил назад. Рука Фионы упала, в тусклом свете блеснула зеленая кожа ее перчатки.

– Не надо, Фиона, – тихо произнес он, – ты угадала, я хочу тебя. Хочу так сильно, как никогда ничего не хотел. Но я не люблю тебя. И не смогу полюбить.

Сказав это, он повернулся и пошел к крыльцу.

Найл не стал стучать, он распахнул дверь с такой силой, что чуть не сорвал ее с петель. Фиона с тоской смотрела ему вслед. Она видела, как сильно расстроен ее муж, и не знала, радоваться ей по этому поводу или грустить. Будущее все расставит по своим местам.

Девушка стояла на улице, холодный ветер пронизывал ее до костей, но она улыбалась вопреки всему – она улыбалась, ведь он все-таки хочет ее! Она будет настойчива и в конце концов завоюет его любовь. Должна завоевать, иначе у нее разорвется сердце.

Фиона медленно поднялась по ступенькам и вошла в залитый светом холл, она двигалась медленно, потому что ее ноги отекли и болели. Найла не было ни в холле, ни в гостиной. Что ж, судя по всему, предстоящая ночь будет очень интересной.

В лилово-розовой комнате молодоженов было темно, сначала Фионе показалось, что Найла нет и здесь, но, когда глаза привыкли к темноте, она увидела его на кушетке у окна. На этом шатком, неудобном ложе он спал с самого их приезда, милостиво уступив ей широкую кровать.

После первой брачной ночи Фиона действовала очень осмотрительно. Найл предупредил, что оставит ее при малейшей попытке сблизиться с ним, и она знала, что это не пустая угроза. Сегодня же она почувствовала его слабость и решила отомстить за те страдания, которые испытывала из-за него. Пусть он тоже немного помучается.

Фиона улыбнулась и зажгла несколько свечей. Она двигалась по комнате, демонстративно не обращая на него внимания. Найл хмуро посмотрел на жену и спросил:

– Зачем ты зажгла свечи?

– Мне нужен свет, чтобы раздеться, – невинным голосом ответила она, – и расчесать волосы. Как, по-твоему, я буду делать это в темноте?

Фиона простодушно посмотрела на мужа и начала расстегивать крючки на корсете. Расстегнув несколько, она попросила:

– Помоги мне, пожалуйста.

Найл даже не пошевелился, но мрачно посоветовал:

– Позови свою горничную.

– У нас с мамой одна горничная на двоих, и она, скорее всего, уже спит, – проговорила девушка, вынимая шпильки из прически. Огненные волны упали ей на плечи. – Неужели ты хочешь, чтобы я разбудила бедняжку из-за нескольких крючков?

Это был прямой вызов, и Фиона знала, что Найл не сможет устоять. Ведь он хочет ее.

Найл встал с кушетки и, подойдя к жене, сказал:

– Ты играешь с огнем, малышка.

Фиону бросило в жар, она отвернулась, скрывая это, и возмущенным голосом произнесла:

– Я? Ничего подобного.

Секунду спустя его пальцы коснулись ее спины. Найл расстегивал платье так легко и уверенно, как будто всю жизнь только этим и занимался.

Когда с последним крючком было покончено, Фиона намеренно опустила руки, и платье соскользнуло с ее плеч. Одно легкое незаметное движение, и вот оно уже лежит у ее ног.

Девушка переступила через платье, подняла его и аккуратно повесила на стул. Украдкой она проверила, наблюдает ли за ней Найл? Он стоял, сжав руки в кулаки, и смотрел на нее во все глаза.

– Ложись, Фиона. Я уже видел все, что мне положено, – сквозь зубы проговорил он.

Фиона перестала развязывать ленты на корсете и посмотрела на мужа, их взгляды встретились, девушка поняла, что зашла слишком далеко и если продолжит свою игру, то потеряет его навсегда.

Со смиренным вздохом Фиона легла в постель. Ничего, в следующий раз ей повезет больше. Она не собиралась отказываться от своей затеи. Уж слишком многое поставлено на карту.

* * *

Найл сидел в кафе и пил дымящийся кофе. Он вспоминал прошедшую ночь и хмурился. Отказываться от Фионы становилось все труднее и труднее. Вчера она так откровенно дразнила его, что он едва не набросился на нее. Если жена все время теперь станет раздеваться при свете, он долго не выдержит.

Мужчина нахмурился еще больше; вот если бы они встретились раньше, еще до Ньюгейта, все было бы по-другому. Но судьба распорядилась иначе.