Государь Иван Третий - Юрий Дмитриевич Торубаров

а постепенно приучать Иоанна к этой мысли. Конечно, ты можешь отказаться и тогда увидишь, как тотчас исчезнет эта толпа, – он пальцем показал на окно, – чтобы больше никогда не собраться! – Последние слова прозвучали как угроза.

Умная Софья все поняла.

– Виссарион, я буду стараться, я все сделаю, чтобы отблагодарить всех, кто принимает участие в моей жизни.

После ее слов Виссарион сообщил, что с ней едет легат Антонио Бономбра, ученый муж и лучший проповедник католичества.

– Он за тебя сделает всю работу, а тебе надо одобрять те шаги, которые будет делать Иоанн для подписания унии.

Софья не стала задавать ему вопроса, что ей делать, если у легата не получится. Зачем осложнять себе жизнь?

– Тебе надо готовиться к отъезду! – проговорил Виссарион.

– Надеюсь, кардинал, увидеть вас при моем отъезде. – Она впервые так обратилась к нему.

– Конечно, дорогая моя Софьюшка! И поверь, мне так будет тебя не хватать! Проводи меня! – попросил он.

Во дворе их встретила большая толпа греков. Они хотели выразить свое отношение к этой девушке, которую ждало необыкновенное будущее.

– Благодарю, синьоры, благодарю, – кланялась она во все стороны, а сердце ее сгорало от счастья, что наконец-то начинается ее новая жизнь, о которой она так мечтала.

На другой день, в окружении нескольких греков, которые вызвались ей помочь, она оказалась на одном из римских рынков. Выбирая для себя верхнее платье, она почувствовала, что кто-то пристально наблюдал за нею. Она быстро оглянулась. На нее смотрели знакомые глаза. Ей тотчас же вспомнилась комната с разбитой дверью, окном и он, непонятно что сказавший. Но она хорошо помнила те слова: «Ты спасена!» Что же он сказал? Что спас ее?

И вот его лицо – мужественное и прекрасное; добрый взгляд, говорящий о его прекрасной душе. Где он?

Оставив торговцу платье, она понеслась в ту сторону. Но пока она пробивалась сквозь массу народа, на этом месте стоял уже другой, какой-то нищий горбатый человек.

– Ты кого-то ищешь? – спросил он и протянул руку. – Помоги несчастному!

Она подала дукат и, опустив голову, медленно побрела прочь, оставив в недоумении своих помощников. И тут она столкнулась с высоким господином в дорогом плаще и модной шляпе.

– Это ты! – воскликнул он. – Я тебя искал!

Подняв глаза, она узнала его. Еще недавно она так мечтала встретить его! И вот он нашелся сам. Это был Джованни Медичи.

– Что вам от меня надо?

Он улыбнулся покоряющей улыбкой:

– Любви. Только любви! – сказал он тоном человека, которому никто никогда не отказывал.

– Вам надо любви? Поищите ее в другом месте! – Она повернулась и пошла быстрым шагом.

Он долго смотрел в ее сторону, пока она не скрылась за углом.

– Эх! – в сердцах воскликнул он. – Столько времени потерял!

Глава 22

Псковская темница ничем не отличалась от других. Она почти вся уходила в землю. Только узкие щели вместо окон предназначались для того, чтобы жители приносили узникам еду, иначе те могли умереть с голоду. Посадничество денег на содержание арестованных не выделяло. Поэтому при виде прохожих из темницы слышались просьбы о помощи несчастным, брошенным сюда по наговору или злому умыслу. И им помогали. Так и жили они, дожидаясь своей участи. Были среди стражей и сердобольные люди. Скованных цепью, узников выводили на прогулки.

А в доме княжеского наместника уж больше месяца пытались найти человека, спасшего княжну. Нянька уже не раз обежала город, расспрашивая тех, кто был на пожаре и видел спасителя княжны. Но все пожимали плечами. Но когда ищешь, всегда найдешь. Их конюх, узнав о поисках, потребовал от бабки туесок с брагой и сказал, что видел его в темнице.

– Ай, бедный, да кто его туды посадил? – запричитала она.

– Ступай к посаднику, там узнаешь, – подсказал мужик.

Расспросив людей, она нашла дом посадника. Находился он в самой середине города, в кремле, напротив Троицкого собора.

Покрестившись, она вошла внутрь кремля и увидела на его площади столпотворение. Все заняты, что-то серьезно обсуждают. А кто спорит, ругается, руками машет. И вот она увидела неторопливо шедшего важного человека. Она – к нему.

– Э! Господин, можно тя? – дрожащим голосом спросила она и сбивчиво стала объяснять, что ей нужно.

Мужик с трудом понял ее и подсказал, как найти посадника, и даже подвел к нужным дверям.

Нянька, торопливо шаркая ногами, направилась к двери. У двери на скамье сидел, опершись спиной о стенку и закрыв глаза, какой-то мужик. Старуха на цыпочках прошла мимо и направилась к двери, тихонько ее приоткрыла. И тут же до нее донеслись громкие голоса:

– Давно надо этого Дорофея повесить или отрубить ему голову. Ишь, поднял черноту…

– Не надо, пока пускай посидит.

Это был знакомый голос. «Неуж князь Ярослав? – всплеснула руками старуха. – Так что же будет? И кого они собираются вешать? Уж не его ли?» – и приблизила ухо к дверной щели. А голос продолжал:

– Если государь узнает о твоем самоуправстве, ты пойдешь за ним.

Старуха не поняла: «Куда за ним?»

– Опиши все государю, пускай решает.

– Кто поедет с грамотой?

– Ты и поедешь, – голос Ярослава.

– Нет уж, дорогой князь. Ехать, так вместе. Ты знаешь, что несколько бояр да житных людей уехали в Москву с жалобой на тя да на мня?

Старуха уже разбиралась в голосах. Это спрашивал посадник.

– Слышал, – сердито произнес Ярослав, – все из-за тя.

Посадник возмутился:

– Что я поднял эту черноту, что я деру налоги… Так что, едем вдвоем? А Дорофея я все же порешу, – закончил посадник.

«Господи, да не спасителя ли?..» – не успела она подумать, как послышались громкие шаги. Старуха шустро бросилась от двери. Она не услышала голос князя:

– Только попробуй! Я, не дожидаясь воли государя, сам те отрублю голову.

– Ты мне грозишь? – бросил посадник в спину направлявшемуся к двери Ярославу.

Тот, взявшись за дверную ручку, остановился и, повернувшись к посаднику, ответил:

– Как хочешь, так и понимай!

А нянька, прошмыгнув через толпу, ринулась к дому князя.

Запыхавшаяся, она влетела в опочивальню княжны. По взъерошенному виду няньки поняла, что та принесла ей плохую весть.

– Ой, Оленька, бедненькая ты моя, – почти с порога заголосила старуха, – аль повесят, аль голову отрубят, ироды проклятые, твоему спасителю!

– Как? – Глаза девицы округлились, как блюдца.

– Да вот так… – Она не успела договорить, как во дворе залаяли злобно собаки, заскрипели ворота и ворвалась группа каких-то людей.

– Ой! – воскликнула бабка, из-за плеча княжны глянув во двор. – Никак за мной! – Она узнала человека, который ей показывал дверь главного посадника.

Девушка не растерялась.

– Лезь под мою кровать и