На краю Вселенной - Игорь Марченко

Забрав сверток, я вернулся в свою камеру и принялся готовиться к бою. Порвал матрас на длинные лоскуты и, сделав на коленях некое подобие бандажа, остатки материи потратил на обмотку ладоней. Мой рабочий комбинезон был слишком узким и мешал двигаться. Разодрав штанины, я сделал из них длинные шорты, а рукава куртки просто вырвал с корнем. У меня оставалось около шести часов перед боем, и я решил потратить их на отдых.

Лежа на железной койке, я не мучился тоскливым ожиданием и не страдал от неприятного чувства в животе. Вместо этого вспомнились концентрационные лагеря Доминиона, аргонианин Грывз, всегда любивший подраться, перелет в систему Проциона и первые минуты в тюрьме, где я тут же ухитрился нажить себе врагов. Бег по вентиляционным трубам, башня и мусоросжигательный завод, где я так глупо попался Фролову. Интересно, где этот недоделок сейчас? Быть может, сидит в уютном кресле и, попивая коктейль, следит за мной с помощью скрытого прибора наблюдения? Я уже в первый день сверху донизу облазил всю камеру, но так и не нашел ничего, что напоминало бы линзу или сенсор.

И все равно я был уверен, что прибор слежения есть. Его просто не могло не быть.

— Алекс, как твоя нога? Сильно болит? — громко сказал я в потолок. — Надеюсь, ты сейчас подавился своей выпивкой! В следующий раз, когда мы встретимся, я постараюсь исправить одну ошибку. И имя этой ошибки Алекс Фролов!

И сделал неприличный жест пальцем в потолок. Если Фролов наблюдает, пусть немного поломает голову над тем, как я смог найти его камеры.

Пока что никакого плана побега у меня не было. Камера, в которой меня поселили, была простым гротом, выдолбленным в каменной толще. Железные кровати, железные тумбочки, железная параша в дальнем углу — вот и все ее убранство.

Здесь даже освещения нормального не было. Решетка никогда не закрывалась и давно проржавела, спекшись с каменным сводом. Когда хочешь, приходи, когда хочешь, уходи. Красота, а не условия…

Командный бункер Доминиона находился на глубине пяти километров под поверхностью Ярости I. Сейчас поверхность представляла собой изрытую и опаленную сотнями воронок радиоактивную пустыню. Околопланетное пространство кишело кораблями Империи. Объятые пламенем носовые обтекатели тяжелых судов десанта разрезали атмосферу. Приземляясь на обожженный грунт, они спешно выгружали технику и бойцов и улетали за следующей партией. Командование Имперского штаба не стало размениваться на устаревшую бронетехнику прошлых лет, а выложилось максимально, не скупясь. Безвозвратно канули в прошлое гусеничные и колесные машины, использовавшие плазму и излучатели в качестве оружия. Теперь на свет божий выкатили такие кошмарные изобретения нового поколения, которые до сей поры видели только их полубезумные создатели. Новые танки Империи, почти полностью прозрачные и практически невидимые для радаров, были оснащены дезинтеграторами и псионическим оружием, поражающим за любой толщины преградой. Новые гравилеты поддержки не имели экипажей и несли оружие, созданное по последним технологиям. Распылив над зоной боевых действий свои кошмарные наномашины, они навсегда исключали в этом месте любые проявления жизни. Микророботы размером всего в несколько атомов поодиночке были неопасны. Но, умея производить себе подобных в геометрической прогрессии, становились чумой для всего живого. Их можно было запрограммировать на любые задания, начиная от убийств лишь определенных типов людей и заканчивая полным уничтожением всего живого на поверхности планеты. Ядерное оружие в ходе конфликта сменилось на более разрушительное — кварковое и субатомное. В ближнем космосе несли боевое дежурство титаны, оснащенные сотнями подобных боеголовок, только и ждущих своего часа.

Принимая донесения от своих адъютантов, Фролов наблюдал на такблоках за ходом высадки врага. Эта высадка сейчас тревожила его куда меньше массированных бомбардировок, обрушившихся на Ярость I.

— Гаррисон! Лентяи на подходе? Разве не видно, наши друзья пытаются закрепить за собой очень важный плацдарм! Их необходимо вышвырнуть обратно в космос…

Молодой офицер, щелкнув каблуками, передал планшет, на котором отображалась точная расстановка сил двух армий.

— Все на своих местах, командор. Дивизионы капитана Венка скрытно выдвигаются на позиции. Имперцы даже не догадываются, какой неприятный сюрприз их ждет. Будут еще распоряжения?

Откинувшись в кресле, Фролов устало закрыл глаза ладонями, чтобы не видеть десятков работающих мониторов штаба. Но звуки радиопереговоров не давали расслабиться ни на минуту.

— Дай вид камеры нашей мышки.

Гаррисон развернул к шефу один из голографических мониторов. Набрав кодированное сообщение, авторизовал доступ к закрытым файлам.

Некстати разболелось плохо зажившее бедро, в которое воткнулось лезвие Грина. Налив в стакан немного бренди, Фролов приготовился смотреть очередное представление — которыми искренне наслаждался. Особенно ему нравились зубодробительные схватки в душевых и драки с холодным оружием. Но вместо этого он увидел своего подопечного, который беззаботно валялся на койке, закинув руки за голову.

— Алекс, как твоя нога? Сильно болит?

Фролов поперхнулся бренди.

— Надеюсь, ты сейчас подавился своей выпивкой…

— Сукин сын! — пробормотал Фролов и разбил стакан об пол.

— В следующий раз, когда мы встретимся, я постараюсь исправить одну ошибку. И имя этой ошибки Алекс Фролов!

Монитор с грохотом отлетел в дальнюю часть комнаты — чуть не попав в Гаррисона. Тот еще никогда не видел Фролова в такой ярости и с таким перекошенным от ненависти лицом.

— Немедленно начинайте наступление! — прохрипел он в интерком. — Довольно медлить!

— Но, сэр, группы резерва еще достаточно далеко от передовых укреплений…

Попытавшийся образумить Фролова Гаррисон натолкнулся на стену из отборных ругательств. Вздохнув, он надел на голову ментальный обруч и дал приказ на наступление по всему фронту.

Среди скал и фиолетовых отвалов началось движение еле заметных прозрачных машин необычного вида. Были они высотой около шести метров, имели руки и ноги и вообще силуэтом напоминали человека, но на этом их сходство с людьми заканчивалось. Большая партия боевых роботов пришла с планеты Шинон от небезызвестного Эдисона Смита. Изобретатель занимался новейшими системами обороны и наступления и в этот раз смог заинтересовать Альянс новейшими образцами, выставленными на продажу очень узкому кругу покупателей. Представители Империи сошлись во мнении, что продукт слишком сырой, чтобы выбрасывать на него миллионы, которые запросил Смит, а вот представители Земли думали иначе. И спустя год сошедшая с конвейеров первая партия влилась в состав второй бронетанковой дивизии. Учитывая, что новые машины были больше летательным средством, к управлению роботами привлекали летчиков-ветеранов. Две тысячи машин вскоре стали самым грозным боевым подразделением Доминиона. Имея развитую сеть плавающих врат, способных открываться на поверхности любых планет в любом месте, войска Доминиона обладали такой мобильностью, о которой Империя могла только мечтать.

Тысячи прозрачных силуэтов атаковали передовые позиции Имперцев, учинив немыслимую по накалу страстей резню. Универсальные боевые машины УБМ-1 приняли боевое крещение на руинах наземных построек «Грин Бича», где схлестнулись две могущественные звездные державы. Огромные дула дезинтеграторов посылали в сторону противника, с веером искр и молний, чудовищные разряды, способные испепелить целый город. Необычайно юркие УБМ-1 лавировали между укреплений, орудуя тяжелыми разрушителями материи.

Фролов, раздраженно припав к окулярам перископа, с неудовольствием отмечал слишком медленную скорость продвижения. УБМ, увязнув внутри мутной сферы глобального щита, с трудом преодолевали его. Имперские гранатометчики сновали между их ног и посылали в роботов один снаряд за другим, грамотно используя естественные скальные укрытия.

— Все же людей невозможно заменить никакими машинами, — вздохнул он.

Когда пришло время, я без проблем миновал несколько охраняемых постов и вышел к воротам арены. Там меня встретил охранник. Ворота с тихим шорохом поднялись — и тишина переходного коридора сменилась криком толпы. Всюду мелькали жилистые руки и лысые головы. Бегающий по краю арены Масть принимал ставки от всех желающих. В стороне стояли охранники, привычно делавшие ставки только между собой и на полновесные риалы. Камеры внутреннего наблюдения были выключены, так что здесь можно было устраивать все что угодно. Круглая площадка диаметром метров десять была окружена плотной стеной орущих и свистящих поклонников боев без правил. Увидев меня, все на миг притихли, но только для того, чтобы взорваться новыми криками и свистом.